Кровь нынче в моде - Валери Стиверс

О Боже, она действительно вампир.

— Это не лосьон «Крем де ла Мер». Что это?

— Не знаю, — заикаюсь я.

Глаза Алексы злобно впиваются в меня, и мне кажется, что я вижу проблески красного огня сквозь их кошачью зелень.

— Нет, знаешь, — рычит она. — Уверена, ты прекрасно знаешь, что это.

— Пойду поищу Аннабел. — Я поворачиваюсь и выбегаю из комнаты.

Мой мозг пытается опровергнуть то, что я только что узнала, — мол, возможно, это случайное стечение обстоятельств, аллергическая реакция на то, что изначально было во флаконе. Но ведь это была всего лишь благоухающая вода. Ничего больше. Я побрызгала вчера вечером себе на лицо, чтобы удостовериться, что никакого эффекта не должно быть.

Инстинктивно возвращаюсь в комнату стажеров, стараясь идти, а не бежать. Несмотря на то что сейчас только пятнадцать тридцать, я выключаю компьютер, собираю свои вещи и покидаю офис.

Больше мне здесь делать нечего.

Глава 14 СМЕРТЬ — САМЫЙ ПОТРЯСАЮЩИЙ ВИЗАЖИСТ

Я просыпаюсь, выныривая из тревожного сновидения.

Гостиная медленно принимает свои обычные очертания. Я, свернувшись калачиком, лежу на суперширокой угловой синевато-серой софе, накрывшись собственным свитером. По телевизору идет очередной показ мод на «Фэшн ТВ», звук приглушен. Тенденциозно с точки зрения вампира — это я так шучу сама с собой. Модели загримированы под исчадия ада: черные круги под глазами и ввалившиеся щеки на белых лицах. Они демонстрируют черные сатиновые пелерины с капюшонами, рубашки, украшенные аппликациями в виде траурных венков, и глубокие, дразнящие вырезы мысом. Похоронный шик. Часы показывают 8:05. Мое ожерелье из чесночных головок шуршит и воняет, стоит мне только пошевелиться.

Вчера я убедилась в том, что, по крайней мере, одна из моих коллег принадлежит к легиону бессмертных.

Оставляю сообщения в голосовой почте для Лорен и Алексы. Перед Лорен я просто извиняюсь и говорю, что возникла проблема личного характера и что я не могу вернуться на работу. Перед Алексой я очень сильно извиняюсь, выражая надежду, что она оправилась от столь неожиданной реакции на данное косметическое средство, и желаю ей творческих успехов при проведении съемок финалисток конкурса «Тэсти-герл». При этом намекаю, что ей не стоит беспокоиться обо мне. Просто я решила пойти своим путем (медицинская школа всего через два месяца), а она пусть идет своим (показы модной одежды до скончания света). Как говорится, забудь меня, как я тебя.

Спустя несколько секунд после того, как я кладу трубку, раздается телефонный звонок.

Индикатор определителя показывает, что звонок с коммутатора «Олдем». Я не отвечаю, представляя себе Алексу — взбешенную, обмотанную бинтами с головы до ног. После мучительно долгих двадцати звонков телефон умолкает. Однако через несколько секунд звонки возобновляются. Я выдергиваю телефонный провод из розетки, но звонки не прекращаются — теперь они доносятся издали, из спальни Виктории. А затем начинает трезвонить мой мобильник. Трясущимися руками я заставляю его замолчать.

И так каждые двадцать минут. У меня такое впечатление, что меня решили запугать и измотать до смерти. И это срабатывает.

Надеюсь, что Сильвия уже проснулась. Я набираю ее номер на западном побережье.

Сонным голосом она спрашивает:

— Что-то случилось?

— Они звонят мне каждые двадцать минут. Как ты думаешь, может, мне бежать на автовокзал, чтобы поскорее уехать к папе?

— Думаю, что у Виктории ты в большей безопасности.

Ее логическое объяснение сводится к тому, что вампир не может войти в квартиру или частный дом без приглашения. Но если они уже бывали в доме, то могут ворваться туда в любое время суток. Аннабел, справедливо замечает Сильвия, гостила в доме моего отца. И если она одна из них…

— Ты запаслась чесноком?

Вчера после работы я опустошила все три ларька поблизости от дома Виктории, стоявшие на солнечной стороне тротуара, при этом как сумасшедшая озиралась вокруг — не покажется ли женщина-вамп в шмотках от-кутюр.

— Да. Я разложила его по всем подоконникам и у дверей и ношу на шее большое чесночное ожерелье.

— Именно так делали в «Дракуле». Молодец, все будет хорошо.

— Что-то не очень в это верится.

— Однако, — продолжает она, — они могут попытаться гипнотически воздействовать на твой разум, чтобы ты сама пригласила их в дом. Не смотри им в глаза! Именно так они подчиняют людей своей воле.

— Я хотела бы вообще их больше никогда не видеть. Но что же мне делать, состариться, не выходя из этой квартиры?

Сильвия вздыхает:

— Ну не знаю. Кейт, ты не должна оставаться с этим одна. Расскажи своему отцу о том, что происходит.

— Ни в коем случае. Он подумает, что я лишилась рассудка или начала принимать наркотики.

— Тогда позвони Виктории. Она космополит и поверит тебе. Или, по крайней мере, отнесется к этому с юмором.

Вот это совсем другое дело.

— Позвоню ей прямо сейчас. — Я умалчиваю о моих подозрениях касательно Стерлинга.

Это было бы предательством по отношению к тете.

— Хорошо, дорогая. Не волнуйся. Все будет хорошо!

Телефон Виктории переключен на автоответчик. Я не знаю, как вкратце объяснить сложившуюся ситуацию.

— Привет, тетя Вик, это Кейт. Извини, что беспокою тебя, но у меня небольшая проблема. Не волнуйся, с квартирой все в порядке. Это по поводу работы. — Я уже почти готова произнести слово «вампир», когда связь прерывается.

Я набираю номер снова и снова, но слышу только шум от помех.

* * *

Сижу в гостиной в таком напряжении, что не могу даже смотреть телевизор. Пока, как ни парадоксально, не чувствую, что начинаю засыпать. Вокруг полумрак, и мне трудно держать глаза открытыми, но каждый раз, когда я закрываю их, мне мерещатся кошмары. Прямо передо мной хлопают крыльями летучие мыши. В темноте светятся красные глаза. Кровавая лужица растекается в пустой туфле на шпильке. Я чувствую запах сырой земли. И с криком просыпаюсь, приходя в себя от резкого запаха чеснока вокруг.

Неожиданно раздается громкий стук по стеклу двери, ведущей на террасу.

Снаружи стоят облаченные в вечерние платья Аннабел и Алекса. Их белая кожа светится в темноте, а глаза нечеловечески красны.

Я пронзительно вскрикиваю и ныряю за софу. Они материализовались за моим окном на одиннадцатом этаже! Они умеют летать! Затаив дыхание, я осторожно выглядываю поверх софы. Они все еще здесь. И даже несмотря на то что я ожидала увидеть нечто подобное, зрелище двух сотрудниц «Тэсти» там, где никаких сотрудников быть не должно, приводит меня в ужас.

— Уходите! Вас никто не приглашал! — кричу я.

Алекса запускает руку в свою сумочку, достает оттуда мобильный телефон и набирает номер. К моему великому облегчению, я замечаю, что следы повреждений, нанесенных святой водой, исчезли. Ее кожа выглядит нормально — за исключением того, что светится в темноте. Мой телефон, который я засунула в карман своей юбки, чтобы иметь возможность быстро дозвониться до 911, начинает трезвонить.

На этот раз я отвечаю на звонок.

— Пригласи нас в квартиру, дорогая, нам надо поговорить.

— Ни за что!

— Кейт, это на самом деле непрофессионально.

Аннабел трогает Алексу за плечо и берет у нее телефон. Я наблюдаю за ними из своего укрытия за софой, прикрывая глаза рукой, как делают обычно, когда видят на экране телевизора что-нибудь ужасное.

— Привет, — говорит она, — знаю, сейчас ты напугана, но абсолютно зря. Мы ведь друзья, не так ли? — Она улыбается, обнажая свои шикарные, жуткие клыки.

— Ты одна из них?

— Да, — гордо подтверждает она. — Они обратили меня весной, и я никогда прежде не была так счастлива. Плюс к тому, как тебе известно, прекращается процесс старения, что просто великолепно.

— Поздравляю! Рада за тебя! Зачем мучиться с ботоксом, если можно стать живым мертвецом?

— Это не так. Смерть — самый бесподобный визажист.

Алекса выхватывает у нее телефон.

— Дорогая, если бы тебе грозила какая-нибудь опасность, ты в первый же день твоей работы в этом здании была бы мертва. У нас существуют очень строгие правила, как жить, не привлекая внимания общества «первого мира».

Я медленно вылезаю из-за софы.

— А как же «модный убийца»? А Беверли? А как насчет…

— Ах это… — Она закатывает глаза и отмахивается. — Преступник-вампир. Случается время от времени, если какая-нибудь несмышленая девчонка сильно проголодается.

Мне очень не нравится это «сильно проголодается».

— Я увольняюсь!

— Как ты можешь уволиться? Ты даже еще не побывала на Неделе высокой моды.

— Неделя высокой моды — самое значимое событие года! — кричит в трубку Аннабел. — Приезжай в сентябре. Вечеринки все ночи напролет, один за другим беспрерывные показы моды каждый день, сумки с подарками.