Комар - Виталий Руан

проскрипел дед-волк. — Не уходи! Побудь ещё немного со мной. Позволь старому, облезлому волку, облегчить свою душу. Я ведь так о тебе соскучился… — опомнившись я обернулся и увидал у обречённо смотрящего сквозь меня дедули, выступившие на глаза слёзы.

— Деда! Ты чего? — вернулся я к старику и тут же слизал солёные капли. — Я ведь никуда и не ухожу. Ты же столько для меня сделал! Словами не передать. Просто, очень странное место… Может и не настолько странное, как то, с горящими медведями, но всё же…

— Я совершенно никудышный волк! — положив голову на мое плечо, продолжал лить слёзы дед. — Не смог уберечь тебя от зубов этой жестокой медведицы!

— Деда! Не плач! — успокаивал я как мог старика. — Только благодаря тебе, я тогда жив и остался…

— Правда? — на секунду обрадовался волк. Но затем снова загрустил. — Но ведь если я умер, то и ты получается, тоже… Это ведь так?

— Я не знаю… — честно признался я.

— Я знаю… И теперь понимаю, почему здесь застрял. Я ждал тебя. Но тебе здесь всё равно не место. Во всяком случае, пока… — и старик поведал мне историю своей непростой жизни…

***

— Когда-то, очень, очень давно, когда деревья были невероятно большими, а я ещё совсем маленьким волчонком, мою мать убили такие же как и ты, двуногие создания. И меня вместе с братьями и сёстрами, забрали к себе в берлогу.

Поначалу нас кормили, а их дети игрались с нами. Но потом, стали по одному куда то забирать. Пока я и вовсе не остался совсем один. Больше я своих братьев и сестёр, никогда не видел… И с горя и одиночества, перестал есть. Но мальчишка, который со мной по прежнему игрался, не сдавался. Он всё время подбадривал меня и пытался хоть чем-то накормить. И я, почувствовав что не одинок, принял его в свое сердце, как родного брата. Его доброта помогла мне выжить и даже получать от жизни удовольствие, особенно, когда мы были вместе. После того как я окончательно поправился, мальчик продолжил кормить меня едой. Но делал это, не просто так. Показывая разные предметы и совершая определённые действия, он по несколько раз издавал соответствующие им звуки, пытаясь таким образом научить меня своему языку. И я, понимая что здесь он мой единственный друг, прилежно учился. Да и как не учится, ведь в случаи правильного ответа, он непременно одаривал меня очередной порцией вкусной еды…

И всё в моей новой жизни, вроде бы меня устраивало. А добродушный мальчишка и вовсе, заменил мне всю мою семью. Мы очень много времени проводили вместе. Я с полуслова понимал его, он же в ответ, ещё больше ко мне привязывался. И даже называл своим единственным, настоящим другом… Но время шло. Я подрос, а соседские собаки всё больше нервничали. Да и отец мальчишки наконец-то заметил, что непонятно куда исчезает еда, а ещё недавно, самый худющий, ни на что не годный волчонок, который со дня на день должен был непременно испустить дух, хорошенько так, подрос. А в одной из драк с местными псами, и вовсе, неожиданно вышел победителем. И не смотря на свой небольшой размер, показал характер настоящего хищника. Быстро прогнав мелкую свору со своего двора и не дав в обиду хозяйскую кошку…

— И что дальше? — спросил я у вдруг замолчавшего волка, с нетерпением ожидая продолжения истории.

— В одно страшное, туманное утро, не успел я открыть глаза, как оказался в тёмном, душном мешке. — продолжил уныло старик. — Наверное, не стоит рассказывать как я испугался… И как оказалось, совсем не зря… Меня принесли на какое-то болото. Где было очень много молодых, постоянно лающих псов. И все они были страшно голодны. Из разговоров двуногих я понял, что их будут тренировать охотится на волка. И мне ни за что не позволят выжить. Потому что собаки, обязательно должны почувствовать мою кровь… Первым моим желанием было сразу дать дёру, но из дальнейших речей я понял, что лучшим вариантом для меня, будет притворится напуганным, беззащитным волчонком. И тогда они меня отнесут подальше, что бы собакам было тяжелее меня поймать. Моя небольшая хитрость сработала. Увидав перепуганного, ни на что ни способного зверя, они очень расстроились и отнесли меня подальше от жаждущей крови своры… При этом не забыв хорошенько порезать мне заднюю лапу, что бы я далеко не убежал…

— Дед. — погладил я волка. — Мене очень жаль…

— А резал лапу, отец того самого мальчика. — продолжил волк. — На глазах сына. Но тот, молча глядя на происходящее, всё же попросил отца на прощанье погладить свою любимую собаку. Отец хоть и пошатал осуждающе головой, но глядя на выступившие у мальца слёзы, всё же махнул безразлично рукой и пошёл к еле сдерживаемым псам. Мальчик наклонился ко мне и сказал, — успокойся, и дай мне порезанную лапу. Я дал. Он очень быстро завязал на ней кусок своей одежды. Которая хоть и немного, но остановила кровь. И погладив меня, он тут же убежал, уворачиваясь от бросившейся на меня своры…

— Мне очень жаль… — снова повторил я.

— Я сразу рванул за упавшее дерево. Несмотря на порез, бежать мне это не мешало. Порезали так, что бы я истёк кровью и не смог далеко уйти в этих топях. Обежав дерево, я увидел небольшую расщелину. Хоть и достаточно глубокую, но не широкую. Как раз такую, что бы там можно было протиснутся по одному. Попятившись, я приготовился встречать моих врагов своими острыми клыками…

После небольшой паузы, где старый волк немного оскалив зубы грозно зарычал, — видимо заново проживая те страшные мгновения, он продолжил…

— Закончив с очередным псом, я опустил его безжизненное тело на туши неподвижно лежащих собак. Брызнувшая с разорванного собачьего горла кровь, мгновенна окрасила меня в ярко алый цвет. И не было ничего в мире слаще, чем вкус поверженных тобой врагов. Я приготовился к встрече с ещё тремя псами. Но они не захотели умирать в это мрачное утро, а поджав хвосты, убежали к своим хозяевам. И сколько бы те их не были и не угрожали, псы напрочь отказались вернутся и присоединится к своим дохлым товарищам. По трупам собак, я с трудом выбрался наверх, запрыгнул на дерево и посмотрев в глаза мальчишке, прорычал на его мерзком языке. — Ты, тр-рус! — и он меня услышал… И даже крикнул, — прости! — но мне уже было всё равно… И не дожидаясь набегавших на меня двуногих охотников и свистящих стрел, я убежал в лес с твёрдым намерением