Талисман мумии - Брэм Стокер

Мы с мистером Трелони прошли в склеп вдвоём. У нас было множество фонарей; мы укрепляли их по мере того, как продвигались вперёд. Сначала нам хотелось сделать общий осмотр, а затем исследовать все детально. Увиденное привело нас в восторг и этот склеп вызывал восхищение. Он казался самым красивым, великолепным по сравнению со всем тем, что мы видели до этого. Искусно сделанные скульптуры и рисунки свидетельствовали, что могилу готовили при жизни той, для кого она предназначалась. Начертания иероглифических картинок были прекрасны, их раскраска великолепной, и в этой высоко расположенной пещере, возвышавшейся над сыростью разливов Нила, все было таким свежим, как и тогда, когда художники только что отложили свои палитры. Нам бросилась в глаза одна вещь. Хотя надписи на внешней скале были работой жрецов, выравнивание её поверхности, по-видимому, входило в первоначальной проект строителя усыпальницы. Символика картин и резьбы внутри говорила о том же. В первой пещере, частично естественной и частично вырубленной, располагался портик с массивными, семигранными колоннами, чего мы не встречали в других усыпальницах. На архитраве была вырублена скульптурная группа – Лодка Луны, в которой находилась Хатхор, с головой коровы, с диском и плюмажем, и собакоголовый Хапи, Бог Севера. Харпокрот правил лодку к северу, представленному Полярной звездой в окружении Большой Медведицы, в которой те звезды, которые мы называем «ковшом» были сделаны больше, чем все другие, и заполнены золотом, так что в свете фонарей сверкали особенно ярко. Пройдя через портик, мы нашли два помещения, характерные для архитектуры египетских захоронений, – Верхнюю Камеру и Нижнюю Камеру, они были полностью завершены и украшены, как это заметил и Ван Хайн, хотя в его времена названия, которыми обозначили эти отделы древние египтяне, не были известными.

Стела, находившаяся внизу на западной стене, была настолько примечательной, что мы её детально исследовали даже до того, как идти искать мумию, являвшуюся целью наших поисков. Эта стела представляла собой большую плиту из лазуриту, всю испещрённую мелкими и очень красивыми иероглифическими фигурами. После гравировки они заполнялись каким-то необычайно тонким цементом чистого алого цвета.

Надпись начиналась так:

«Тера, Правительница Египта, дочь Антефа, Монарха Севера и Юга», «Дочь Солнца», «Царица Диадем».

Дальше полностью излагалась история её жизни и правления. Знаки царственного происхождения изображались с истинно женским количеством украшений. Соединённые Короны Верхнего и Нижнего Египта были вырезаны с особенно изысканной точностью. Для нас обоих было новостью, когда мы обнаружили, что Хеджет и Дешер – Белая и Красная короны Верхнего и Нижнего Египта – расположены на стеле правительницы; как правило в Древнем Египте любую из этих корон мог носить только фараон, хотя иногда их можно обнаружить и на богине. Позднее мы нашли этому объяснение, о котором я расскажу подробнее.

Такая надпись сама по себе была настолько поразительна, что привлекла бы внимание всех без исключения, где бы то ни было, во все времена, но вы даже представить себе не можете, какое воздействие она оказала на нас. Хотя мы были не первыми кто её видел, но мы были первыми из тех, кто мог смотреть и понимать, первыми с тех пор, как эта плита была установлена в этой пещере почти пять тысяч лет назад. Послание мёртвой было предназначено прочесть именно нам. Это было послание той, которая воевала против Богов Древности и заявила, что может подчинять их себе, в то время как только жрецы считали себя единственным и, кто был способен вызывать у Богов страх или завоёвывать их благосклонность.

Стены Верхней Камеры колодца и Камеры с саркофагом были густо покрыты надписями, окрашенными синевато-зелёным пигментом, кроме надписей на стеле. Если смотреть на них сбоку, то глазу видны только зеленые грани цвета старой выцветшей индийской бирюзы.

Мы спустились в колодец с помощью принесённых с собой приспособлений. Трелони пошёл первым. Колодец был глубоким, более семидесяти футов, но его никогда не засыпали. Внизу проход шёл под уклон к Камере саркофага, он был длиннее, чем обычно, и не был замурован.

Внутри мы нашли огромный саркофаг из жёлтого камня. Но мне нет необходимости его описывать, вы видели его в комнате мистера Трелони. Его крышка лежала на земле, она не была зацементирована. Как это и описывал Ван Хайн. Нет нужды говорить, с каким возбуждением мы заглянули внутрь. Однако мы не испытали ничего, кроме разочарования. Я не мог не думать о том, что глазам голландского путешественника предстала другая картина, когда он увидел эту белую руку, лежавшую, как живая, на облачениях мумии. Правда, часть руки была на месте, белая, как слоновая кость.

Но мы испытали трепет, которого не испытывал Ван Хайн! Запястье было покрыто сухой кровью! Как будто бы тело кровоточило после смерти! Кровь капала и вниз и покрыла коричневые облачения как бы пятнами ржавчины. Так что рассказ подтверждался полностью. С подобным подтверждением правдивости рассказчика мы не могли подвергать сомнению и другие вещи, о которых он рассказывал, как, например, кровь на запястье кисти мумии, или отметки от семи пальцев на горле задушенного шейха.

Я не буду утруждать вас деталями всего, что мы увидели и постепенно узнали, прочитав письмена на стеле, расшифровав иероглифические картинки на стенах.

Правительница Тера происходила из Одиннадцатой, или Фивейской, Династии фараонов, правившей между 2900 и 2500 годами до нашей эры. Она стала царицей, будучи единственным ребёнком своего отца, Антефа. Тера несомненно обладала необычайным характером и способностями. Когда умер её отец, она была ещё молодой девушкой, и её молодость подтолкнула на решительные действия амбициозных жрецов, которые благодаря своему богатству, и знаниям, достигли тогда огромной власти над всем Египтом. К тому времени они уже тайно подготовились к смелому и давно желанному шагу – отобрать власть у фараона и передать её жрецам. Но Антеф, предвидя такие шаги, обеспечил своей дочери поддержку армии. Он также учил её управлять государством и даже посвятил в тайны самих жрецов. Он использовал сторонников одного культа против другого; каждый надеялся на выигрыш для себя путём влияния на фараона или на какие-либо блага в будущем путём влияния на его дочь. Таким образом Принцесса росла среди писцов, да и сама была неплохим художником. Все это было изложено на стенах красивым иероглифическим письмом или в виде картинок, и мы пришли к выводу, что многие из них были выполнены самой Принцессой. На стеле она не без причины была названа «Покровительницей Искусств».