Агротора. Подаренное пламя (СИ) - "Тея"

Эти несколько часов я провела, бесцельно слоняясь по палате и стараясь отвлечься от вопросов, на большинство из которых ответа я не узнаю никогда. Сделала разминку, пересчитала проходящих за окном людей. Особый запрет врача на выход из палаты раздражал, и я уже планировала послать строгое распоряжение доктора куда подальше, но от этой бунтарской идеи меня отвлекли — в пять вечера начался вечерний прием.

Честно говоря, я посчитала, что все, кто мог, навестили меня с утра. К тому же я ведь уже завтра выписываюсь, так что нет смысла навещать меня.

Однако ровно в пять вечера моя дверь осторожно открылась, и показалось улыбающееся личико Лизы. Девушка вошла в палату и кинулась меня обнимать:

— Ох, Сонька! Как я скучала!

— Ага, она без проблем — как без воздуха, — насмешливо заметил Миша, входя следом. Я засмеялась и показала ему язык.

Лиза, поправив короткую джинсовую юбку, плюхнулась на кровать и перекинула ногу на ногу. Миша уселся на подоконник, уступая мне стул.

Девушка поставила черный пакет на тумбочку и произнесла:

— Вот, это тебе.

— Зачем? — удивилась я, косясь на пакет. — Я же завтра выписываюсь.

Лиза закатила глаза и, пригладив идеальные кудри, заявила:

— Хватит капризничать.

— И вообще, ходить в больницу с пустыми руками некрасиво, — более спокойно сказал Миша.

— Вот-вот! — поддакнула Лиза. — Так что пей сок и не булькай.

Я подняла руки в жесте смирения. По отдельности с ними еще можно спорить, а вот когда они вместе, это становится нереальным.

— Что, классические апельсины и сок? — уточнила я, раскрыв пакет.

Глаза расширились при виде того, что они мне принесли.

— Клубника! — воскликнула я. — Вы принесли мне клубнику!

Лиза засмеялась, увидев по-детски восторженное выражение моего лица.

— Это Миша вовремя вспомнил, что ты её любишь, — заметила Лиза.

Я растроганно посмотрела на парня и признательно сказала:

— Спасибо.

Миша смутился и пробормотал что-то себе под нос. Не привык, видимо, к телячьим нежностям.

Великодушно позволив мне съесть несколько ягод, подруга сказала повелительным тоном:

— Рассказывай, в какие… проблемы ты снова вляпалась.

Сначала я хотела умолчать и выдать ту же версию, что и Нахимову. Но тут же поняла, что это неправильно. Они — мои друзья, и скрывать что-то от Лизы и Миши только себе во вред. И ведь если я не выговорюсь им, то буду держать все в себе, переживать, и, в конце концов, сойду с ума.

Я не стала говорить про цель визита Вишневецких, так как Мише этого знать не стоило. Зато меня поняла Лиза. Она едва заметно улыбалась, когда я говорила о вампирах. Естественно, подробности о попытках Влада флиртовать со мной, об обмене крови с Матвеем и об интрижке Агнии и Влада я промолчала. Однако Лиза и Миша узнали все остальное: правду о Галине, о моей инициации, даже об Антоне Волкове.

После моего рассказа палата погрузилась в тишину. Напряженная атмосфера буквально давила на меня, и в голову закралась мысль: а вдруг они не поймут? Вдруг выдадут? Только сейчас я вспомнила, что Лиза — племянница делегата оборотней в Совете. Она ведь могла выдать меня своему дяде Дмитрию Корнееву. Или Миша. Он же должен уничтожать любой намек на демонов. А тут я…

— Ребят, вы же меня не сдадите? — неуверенно произнесла я.

— Ты сдурела? — громко возмутилась Лиза, подскакивая с постели. Наклонившись так, что наши лица были на одном уровне, она поймала мой взгляд и раздельно произнесла: — Я. Не. Предаю. Своих. Друзей. Миш, скажи ей.

Миша кивнул:

— Ради друзей можно и голову на плаху сложить. Я клянусь, что сдержу твою тайну.

— И я клянусь, — выпрямилась Лиза.

Я облегченно улыбнулась, не зная, что на это сказать.

Лиза с Мишей и дальше бы болтали со мной, но раздался аккуратный стук, и дверь приоткрылась, прерывая наш разговор.

Взглянув на мою компанию, Матвей вежливо произнес:

— Прошу прощения, не хотел мешать.

Не знаю, что меня удивило больше — его приход или огромный букет красных роз в руке вампира.

Лиза окинула Матвея заинтересованным взглядом, покосилась на меня и ухмыльнулась:

— Нет-нет, мы уже уходим, Соня полностью в вашем распоряжении.

Я нахмурилась. Какая-то слишком двусмысленная фраза, учитывая Лизино выражение лица.

Лиза склонилась ко мне и тихо шепнула:

— Я, кстати, с твоим братом познакомилась. Олег просто бомба!

Девушка, ухмыляясь, потянула Мишу за руку в сторону выхода. Тот бросил на Матвея хмурый взгляд, но безропотно шел за Лизой.

— Пока, Сонька! Я тебе еще позвоню, — Лиза подмигнула и вытолкнула Мишу за дверь.

Мы с Матвеем остались одни.

Я не решалась поднять на него взгляд. Сама не знаю, почему. Просто сидела, опустив глаза в пол, и сжимала колени ладонями.

Матвей явно заметил мою реакцию, но никак не прокомментировал. Он протянул мне букет и присел на краешек кровати:

— Я рад, что ты здорова.

Я не могла не усмехнуться. Подняв глаза, с благодарностью приняла букет и сказала:

— Спасибо за цветы.

Матвей улыбнулся в ответ. Это была теплая, понимающая улыбка мужчины, знающего твои недостатки и принимающего их. Вдруг я поняла, что впервые вижу его искреннюю улыбку без примеси насмешки или высокомерия. Она озарила лицо вампира, сделала глаза ярче.

Осознав, что пялюсь на Матвея, я поспешно отвела взгляд.

— Мне некуда поставить цветы, — огорченно произнесла я, пошарив глазами по палате.

— Не проблема, — отозвался Вишневецкий. — Я попросил Петра Юрьевича найти какую-нибудь вазу.

Положив розы на колени (я заранее проверила, шипов не было), я фыркнула:

— Он же врач, а не мальчик на побегушках.

— За такие деньги он побежит хоть на другой конец Москвы за вазой, — с ноткой высокомерия ответил Матвей.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Ох уж эта надменность вампиров. Они что, в школе специальный предмет изучают, «как выглядеть аристократичным придурком»?

— Кстати, говоря о деньгах, — подозрительно начала я. — Почему ты решил сам отплатить мое лечение? Моя семья вполне состоятельна, да я и сама бы смогла это сделать.

Матвей прищурился и немного удивленно произнес:

— Так ты не говорила с отцом?

— Причем тут мой… — я запнулась на полуслове, так как резко зазвонил мой телефон, забытый на подоконнике.

Вишневецкий подошел к окну, взял телефон и, протянув его мне, прислонился к тумбочке прямо передо мной. Чтобы встретиться взглядом с темно-зелеными глазами Матвея, мне пришлось поднять голову.

— Ответь, — мягко, но настойчиво сказал вампир. Попахивает приказом, но на этот раз я промолчала и сделала то, что он просил.

— Алло, пап?

— Соня, — тихо проговорил папа. Голос его был взволнованным, учитывая умение сдерживать свои эмоции. — Полчаса назад ко мне в гостиницу приходил Матвей.

Я вопросительно глянула на Матвея, задрав голову, но лицо его оставалось бесстрастным.

— И что?

— Он просил моего позволения на ваш брак.

Последовала долгая пауза. Я медленно поднялась на ноги и подошла к подоконнику. Смотря в окно, чувствовала внимательный взгляд вампира спиной, но головы не поворачивала. Цветы положила на подоконник.

— Значит, выбор сделан, — тихо проговорила я.

Отец горько вздохнул:

— Я понимаю, для тебя это шок. Да мы все думали, что Влад предложит Агнии стать его женой… Это неожиданно для всех нас.

— Я… перезвоню. Как обдумаю… все.

Отключив телефон, я вновь вернула его на подоконник. Прикрыв глаза, я прошептала:

— Почему вы так резко изменили решение? Я знаю, что ты велел Владу жениться на Агнии.

Ответ последовал не сразу.

— Я посчитал, что ты более достойна.

Не сдержавшись, я фыркнула с нотками сарказма:

— Бесспорный аргумент.

Послышался разраженный выдох:

— Хочешь правды? Пожалуйста! Нравишься ты мне, Соня. Я тебя хочу.

От этого заявления брови мои удивленно взметнулись вверх. От кого угодно можно было ожидать подобной фразы, но не от Матвея. Мог сказать Рихтер, даже Миша или Влад. Последний, впрочем, и так об этом сказал. Причем несколько раз. Но Матвей? Уравновешенный, полный собственного достоинства Матвей? Тот, у кого надменность и аристократизм в крови?