Японская разведка против СССР - Алексей Борисович Кириченко

срока давности. Естественно, что прежде всего в разной степени были наказаны его бывшие коллеги по работе. Начальник отдела, которому подчинялась токийская резидентура, полковник Ц., был уволен из разведки без пенсии. Такая же участь постигла подполковника Носенко, который возглавлял токийскую резидентуру МВД СССР во время измены Растворова. Полковник А.Ф. Котельников, руководивший резидентурой и убывший в Москву за несколько месяцев до побега Растворова, получил выговор по партийной линии и был переведен из разведки в контрразведку. Майор В.П. Тимофеев, участник битвы под Сталинградом, был также «списан» в контрразведку и отправлен на работу в Хабаровск… Примерно так наказаны были и шифровальщик, и ряд других сотрудников резидентуры и центра. Однако больше всех пострадал сотрудник резидентуры В.И. Савельев, который был отозван в Москву, уволен из разведки и исключен из рядов КПСС. ВТокио он дружил с Растворовым, часто коротал с ним вечера за рюмкой, но своевременно «не смог распознать предателя». Оставленный без средств к существованию, Савельев на чем свет материл Растворова и грозился при встрече задушить его собственными руками…

Ныне покойная подполковник в отставке Валентина Федоровна Кириленко, работавшая оперативным переводчиком резидентуры, и упомянутый выше полковник А.Ф. Котельников хотя и имели из-за Растворова большие неприятности, но, рассказывая о нем, пытались найти оправдывающие его побег обстоятельства. Они высказывали мысль, что у Растворова все же не было серьезных причин для побега. Москва же своими неуклюжими действиями подтолкнула его на предательство.

В.Ф. Кириленко даже после смерти Растворова вспоминала о нем с теплотой и убеждена, что он не мог стать предателем. Хотя говорила, что в день побега вместе с Носенко зашла к Растворову в комнату. Он лежал на кровати в очень мрачном настроении…

По иронии судьбы из-за Растворова пострадали и некоторые американские разведчики. Так, Эд Сноу, полностью «выпотрошив» Растворова и поняв, что больше этот советский перебежчик никакой пользы ЦРУ принести не может, хладнокровно «списал» его из отдела. Однако в то время Сноу не мог даже представить, что через несколько лет информация Растворова бумерангом очень больно ударит по нему. В 1959 году директор Центральной разведки Аллен Даллес принял решение об увольнении как Сноу, так и Янковского из ЦРУ. Основанием для их увольнения было не только наличие у них родственников в Советском Союзе, но и провал всех агентов ЦРУ, заброшенных в свое время Сноу и Янковским из Японии в СССР и КНДР… Заодно, как женатый на сестре Янковского, был уволен и Вивиан Паркер…

Что касается Растворова, то ЦРУ разработало для него легенду-биографию и выдало документы на имя Мартина Ф. Саймонса, родившегося в 1924 г. в Тегеране. Это было сделано прежде всего для его безопасности, т. к. американские спецслужбы опасались, что «длинная рука» советской разведки может найти и покарать предателя в США. В соответствии с этой легендой, чтобы каким-то образом объяснить свой сильный акцент в английском языке, Растворов до конца своих дней говорил окружающим, что родился в Тегеране и что его отцом был датчанин, а мать — русской. В США якобы он переехал после смерти родителей. Правда, на вопросы дотошных собеседников, пытавшихся что-либо выудить о его датских корнях, он не отвечал, стараясь перевести разговор на другую тему.

Как обычно бывает с подобными перебежчиками в США, ЦРУ с самого начала приставило к Растворову своего оперработника с одной стороны для оказания ему всяческого содействия для безболезненного привыкания к «американскому образу жизни», а с другой стороны — для его охраны и наблюдения за ним. Этим человеком оказалась женщина Хоуп (Надежда) Макартни. Через некоторое время они поженились, и у них родились две дочери. Однако в конечном счете этот брак распался.

В 1959 году Саймонс-Растворов по специальному решению конгресса США получил американское гражданство. На первых порах американская разведка использовала его как специалиста по КГБ. Иногда он читал лекции и проводил беседы с молодыми сотрудниками ЦРУ о методах борьбы с КГБ. С течением времени, когда ЦРУ он стал не нужен, Растворов занялся электронным и ресторанным бизнесом. Это давало ему возможность хорошо одеваться и ездить на дорогих автомобилях. Он иногда даже выезжал в Европу покататься на горных лыжах. После развода Растворов поселился в пригороде Вашингтона Маклейн, недалеко от штаб-квартиры ЦРУ, где проживал один. Последние три года после перенесенной на ноге операции он был прикован к постели, и семья поместила его в дом престарелых.

До самой своей кончины Растворов опасался за свою жизнь, так как после побега военный трибунал в Москве в 1954 году заочно приговорил его к смерти, и даже после развала СССР он постоянно ждал возмездия за предательство.

В 1994 году Японская телевизионная корпорация (NHK) сняла документальный телевизионный фильм по случаю 40-летия со дня побега Растворова. Один из нас консультировал съемки этого фильма в Москве. Японцам удалось встретиться с Растворовым в вашингтонской гостинице «Маклейн Хилтон» и взять у него интервью. В запечатленном на пленке таинственно-зловещем силуэте 72-летнего беглеца трудно узнать бывшего симпатичного и элегантного советского разведчика. Его жизнь прошла в постоянном страхе. Его хозяева в ЦРУ хотя иногда и продолжали прибегать к его услугам как бывшего советского разведчика, однако относились к нему как к перебежчику. Как правильно сказал о Растворове один из бывших американских разведчиков, «предатель не может вызывать уважения…». От себя мы хотели бы добавить окончание этой фразы: «…независимо от того, какими мотивами он объясняет свое предательство».

После побега Растворова по указанию Н.С. Хрущева была срочно создана комиссия, которую возглавил первый заместитель министра внутренних дел генерал-полковник И.А. Серов. Наряду с выяснением обстоятельств измены Растворова комиссия «выявила серьезные недостатки в работе МВД». Напомню, что МВД в том его обличье было создано после смерти Сталина в марте 1953 года и его возглавил Л.П. Берия. Это была трудно управляемая громоздкая организация, объединившая все силовые структуры, но она представляла большую опасность для партийной верхушки.

Поэтому побег Растворова пришелся как нельзя кстати для разгона МВД. Не требовалось особых трудов доказать это, и уже в марте 1954 года МВД было реформировано и генерал Серов возглавил вновь созданный КГБ, в подчинение которого была передана и внешняя разведка.

После появления в «Совершенно секретно» статьи о Растворове в Москве объявилась его бывшая жена-балерина, по милости которой и сбежал муж. Она очень обиделась, что я написал о ее близких отношениях с Лаврентием Берией. Я бы очень хотел, чтобы дело не закончилось только устным выражением недовольства. Галина Андреевна предъявила по телефону мне претензии, что я назвал ее любовницей Лаврентия Павловича, и грозила, что подаст