Измена. Найди меня (СИ) - Марина Генцарь-Осипова

мест. Такой банкет стоил как новенькая мазда или поездка в Париж с безлимитом на уикэнд, а то и больше. Наверное, свадьба или юбилей.

Что ж, не дали погулять рядом с местными олигархами. Мне стало любопытно, кто виновник торжества. Уже направляясь к выходу, я повернулась, чтобы задать вопрос менеджеру, но не успела.

— А почему ты до сих пор в пальто? — Алик протянул руки, чтобы помочь раздеться. — Оно, конечно, красивое, но танцевать в нём будет жарковато и неудобно.

— Очень смешно, — фыркнула я. — Посмотрим, как ты посмеёшься, когда узнаешь, что танцевать придётся на улице, там как раз не жарко. Нас не пускают, потому что здесь уже отдыхает богатенький Буратино. Почему Андрей не позвонил или Гера? Ника тоже хороша! Они на час раньше выехали.

Алик улыбался всё шире и шире, а когда я закончила, отдал свою куртку парню и ответил сразу на всё.

— Солнце, успокойся, пожалуйста. Молодой человек не знал, что ты практически главная персона этой вечеринки. И, между прочим, я нисколько не похож на Буратино.

Пока до меня доходил смысл сказанных Аликом слов, мои глаза расширялись от удивления. Наконец, я пришла в себя.

— Алик, так это твоя бронь? — Я не удержалась и стукнула его кулаком в грудь. — Как ты мог? Я же думала, что здесь только свои ребята соберутся, от силы человек пятнадцать, а тут, похоже, вся городская тусовка собралась. И это ты называешь «немного людей»? И я вообще не одета для этого, ты нормальный?

Алик закатил глаза, а Алексей, окончательно запутавшись в происходящем, поспешил исправить ситуацию.

— Ну что вы. Вы потрясающе выглядите. Я встречал всех гостей лично, можете мне поверить. Я вас узнал, вы Дарина Домгальская?

— Спасибо, успокоили, Алексей, — я ещё раз посмотрела на бейдж. Парень здорово растерялся. Меня давно не смущало, когда незнакомые люди узнавали. — Скажите, а сколько примерно человек наверху?

— Почему примерно? Здесь всё строго по приглашениям, я проверяю по списку. Шестьдесят восемь гостей вместе с вами.

Я посмотрела на Алика с таким выражением, от которого он, по идее, должен был сразу сбежать. Как бы ни было, но я банально привыкла соответствовать случаю.

— Ты должен был меня предупредить о масштабах «скромного» ужина. Тут ещё и журналисты, как я понимаю.

— Дарина, я тебя умоляю, не раздувай из мухи слона. Ты, правда, отлично выглядишь. Мне все обзавидуются, отвечаю.

— Да-да, — засуетился Алексей, — проходите, пожалуйста. Вас проводить наверх?

— Разберёмся. — Алик предложил мне руку и уже на подходе к лифту сказал серьёзным тоном: — Я тоже трепетно отношусь к прессе. У нас с ней давняя любовь, и, поверь, кто попало со мной на страницах не появляется, даже на жёлтых. В жизни, кстати, тоже, а у тебя в ней особое место. — Он увидел мой взгляд, и его глаза улыбнулись, но сам и вида не подал, чтобы объяснить значение этих слов, просто остановился и полез в карман пиджака. — Хотел позже… ну да ладно. Я не знаю пока твои предпочтения, поэтому ориентировался на свой вкус. Примерь это.

Его «пока» я поймала внутренним эхолокатором. Что ж, Альберт Юрьевич, я умею выстраивать дорожную карту и по меньшим намёкам.

Алик достал и открыл футляр приличных размеров. У меня перехватило дыхание. Нет, меня ослепило. На светло-голубом бархате поигрывали мерцающими огнями ожерелье и серьги-грозди, унизанные сапфирами. Захотелось прикоснуться к этой роскоши. Поднесла руку, но Алик вдруг резко захлопнул футляр, я аж вскрикнула от неожиданности, и мы рассмеялись.

— Они восхитительны. Но… я не могу принять такой дорогой подарок.

— Ну, во-первых, он не дороже твоей очаровательной улыбки и смеха, который я готов слушать часами. А во-вторых, это украшение не дороже сегодняшней пирушки. Если я могу себе позволить потратить деньги на чужих людей, то неужели должен их жалеть для тебя? — Я инстинктивно пожала плечами, Алик поймал моё замешательство. — Дарина, будем считать, что это подарок на прошедшее Восьмое марта. Вручаю с опозданием, зато лично. Если не примешь, уйду. Будешь сама перед гостями отдуваться. Не нравится — обменяй или выбери любое другое, но не отказывайся. Я же от души, а не для того чтобы произвести на тебя впечатление богатенького Буратино.

Что мне было делать? Пришлось принять, да и возмущаться его милой манипуляцией не хотелось. Глупо скрывать: он произвёл впечатление. В лифте я поцеловала Алика в щёку и попросила помочь надеть ожерелье, сняв свою цепочку с кулоном.

— Ради таких поцелуев можно ювелирный салон целиком подарить.

Я снова засмеялась. Он чувствовал моё настроение, несмотря на занятость и груз ответственности, был внимателен, его слова звучали, как стихи. Каким романтичным и в то же время властным я его видела — мне это нравилось. Кажется, внутренний лёд тронулся, и вместе с Аликом в моё сердце пришла весенняя оттепель. Двери лифта открылись, нас встретила девушка и повела в зал. Алик остановился возле большого зеркала у входа.

— Видишь, даже к костюму твоему подходит, — усмехнулся он, разглядывая меня в отражении, — и к моему тоже.

А мы неплохо смотрелись вместе. На Алике был тёмно-синий костюм с золотыми запонками и голубая рубашка. А я, будто угадав его стиль, тоже надела костюм из ярко-синей юбки с голубой отстрочкой и такого же короткого жакета. Полупрозрачная сливочная блузка щедро открыла мою шею, будто знала зачем. Ожерелье и серьги роскошно вписались в образ. Алик поцеловал мою руку и повёл на «частную вечеринку для своих».

Как только мы вошли в зал, отовсюду посыпались приветствия. Алика то и дело благодарили за приглашение и поздравляли с приездом. Не подвели и местные папарацци: я сразу ощутила вспышки фотокамер. Подошёл Игорек, фотограф из модельного агентства, и отвёл меня в сторону.

— Кара, ты ли это, звезда моя? Выглядишь отпад, хоть сейчас на проходку. Впрочем как и всегда. Послушай, мне позарез нужен снимок, где вы вдвоём с этим бруталом. Крупным планом. — Он посмотрел на Алика. — Боже, какой типаж, а тело. Он рождён позировать для моей камеры.

— Здравствуй, дорогой. — Мы расцеловались со старым другом в обе щёки. — Игорёк, советую тебе никогда об этом не говорить Алику, иначе рискуешь нарваться на крупные неприятности. Этот, как ты говоришь, брутал, со своеобразным чувством юмора, особенно с прессой.

— Ну что ты. Разве встреча с таким мужчиной может быть неприятной. Он явно не блатной отморозок.

— Для тебя может, — хихикнула я и оглянулась. Алик беседовал с чинушами из администрации. — Давай попозже. Будет тебе крупный план, дай человеку спокойно поговорить. Сам видишь, тут слёт серьёзный.

— Не вопрос,