Желание джентльмеена - Кэролайн Линден

Удалившись наконец в дамскую комнату, Ханна с облегчением перевела дух и забилась в самый дальний угол. У нее растрепалась прическа, и болели ноги. Танцевать Ханна любила, а учитель танцев, которого специально наняла Розалинда, обучил ее нескольким новым па, поэтому она чувствовала себя довольно уверенно. Скорее бы! Герцог обнимет ее, закружит в вальсе, и по спине у нее снова заползают невесть откуда взявшиеся мурашки.

Она открыла глаза и начала поправлять прическу.

– Видели, как она скромно одета? – прошептал кто-то за ширмой, в то время как Ханна пыталась заколоть непокорные локоны шпильками, с которыми несколькими часами ранее возилась Лили.

– Ни единой жемчужины! – подхватила другая сплетница. – Хоть бы один камушек!

– Но Эксетер от нее ни на шаг не отходит, – подала голос третья дама.

Ханна замерла: она не собиралась обращать внимание на всякие сплетни, но у нее это плохо получалось.

– Интересно, что он в ней нашел?

– Серая мышка! – фыркнула та, которая затеяла разговор. – И старуха к тому же.

– Может, и серая мышка, – сказала третья собеседница, – но не такая уж она и старая, пожалуй, не старше меня.

– Вот видите! А мог ведь отхватить любую девушку. Везет же некоторым…

– Возможно, она в положении? – высказала догадку вторая дама. – Держу пари, она соблазнила беднягу герцога.

Первая дама фыркнула.

– Ну, не знаю, что могло заставить Эксетера переспать с этим убожеством.

– То же, из-за чего мужчины вступают в связь с гувернантками и горничными, – беззаботно пояснила третья дама. – Они готовы спать с кем угодно и считают, что это в порядке вещей. Куда удивительнее то, что он на ней женился.

При этих словах вторая захихикала:

– Да оставь ты в покое Эксетера, Сюзанна, все равно у него не сердце в груди, а камень. Я вот давно положила глаз на одного очаровательного пройдоху; он только что вернулся в Лондон…

Разговор перешел на другие темы, а Ханна по-прежнему сидела, не шевелясь и совсем позабыв о прическе. Так вот, значит, какого они о ней мнения! Простушка, серая мышка, старуха и вдобавок обманщица: хитростью женила на себе герцога!

– Могу я чем-нибудь вам помочь, мадам? – почтительно спросила Ханну возникшая рядом служанка. – Не угодно ли чашечку чая?

– Нет, спасибо. – Она бочком протиснулась мимо присевшей в реверансе служанки и, сбежав вниз по лестнице, подошла к поджидавшему ее герцогу.

Маркус стоял, вытянувшись во весь рост, и кого-то высматривал в толпе; когда Ханна приблизилась, его взгляд обратился на нее.

Залившись краской до самых кончиков волос, Ханна взяла протянутую руку. Она наконец поняла: все это время герцог не отходил ни на шаг от нее, чтобы, в случае чего, защитить. Теперь она вышагивала с гордо поднятой головой и милостиво улыбалась гостям, хотя под их любопытными взглядами все еще чувствовала себя крайне неловко, словно была без одежды.

– Про нас болтают всякие гадости!

Герцог покосился на нее.

– Естественно. Затем мы и заявились на этот бал, чтобы дать сплетникам пищу для пересудов.

– По-моему, они начинают догадываться, – прошептала Ханна. – Может, нам лучше поехать домой?

Маркус удивленно вскинул брови. Что с ней такое творится? Пока все шло на удивление гладко; вдову священника отличали чудесные манеры, и к тому же она не имела привычки трепать языком, как многие дамы. Кроме того, он чувствовал, что преувеличенное любопытство толпы постепенно сходит на нет. Окружающие уверовали в их игру и постепенно теряли к ним интерес. Похоже, он все же принял мудрое решение. Маркус уже не жалел, что не может присоединиться к Грентему и Эвансу, застрявшим в игорном зале.

– Нам еще рано уезжать, – спокойно ответил он. – Подождем, пока не подадут ужин.

Ханна крепче прижалась к нему.

– Но я хочу домой. Герцог сурово свел брови.

– Можно поинтересоваться почему?

– Потому что я устала. – Ханна залилась румянцем. – Устала от любопытных взглядов и перешептываний за спиной. Мы уже удовлетворили любопытство общества. Сколько это еще будет продолжаться?

Маркус обвел взглядом зал. Хотя они и удалились в укромное место, люди по-прежнему не спускали с них глаз. Конечно, ему все это тоже не по нутру и он вполне разделяет желание Ханны побыстрее покинуть бал; но если они уйдут так рано, о них сложится неблагоприятное мнение.

– Потерпите еще немного, – негромко ответил он. – Мы даже не танцевали.

Ханна сверкнула на него синими глазами.

– Думаете, танцы что-то изменят? А мне кажется, все вдоволь насмотрелись на деревенскую простушку, которую вы невесть где подцепили!

Маркус вздохнул. Будь на ее месте другая женщина, он бы определенно решил, что она напрашивается на комплимент. Простушка? Но его «герцогиня» выглядела одной из самых привлекательных дам на этом балу, а гнев придавал ей особое очарование. Щеки ее румянились, полные губы, которые она крепко сжимала, порозовели, грудь взволнованно вздымалась. Блестящие иссиня-черные локоны обрамляли шею цвета слоновой кости. Казалось, их привел в беспорядок нетерпеливый любовник, затащивший ее в укромный уголок и осыпавший страстными поцелуями…

– Мое почтение, кузен! Я тебя сразу заметил!

Маркус оглянулся, потом небрежно обнял Ханну и притянул ее к себе.

– Добрый вечер, Бентли.

Бентли рассмеялся.

– Ну вот, наконец-то ты вытащил на свет божий свою герцогиню!

Маркус обернулся.

– Дорогая, позволь тебе представить моего двоюродного брата, Бентли Риза. Знакомься, Бентли, это моя супруга.

– Очень приятно, – пробормотала Ханна, и Бентли тут же коснулся губами ее руки.

Маркус заметил, с каким интересом его двоюродный брат окинул Ханну взглядом, и в нем внезапно проснулось желание хорошенько наподдать наглецу. Конечно, она ему не настоящая жена, но Бентли-то этого не знает! Маркус не собирался смотреть, как его двоюродный брат строит глазки той, кого теперь весь Лондон считает обожаемой супругой герцога.

– Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, – воскликнул Бентли. – Раньше я думал, что кузен втайне принял монашеский обет: многие дамы мечтали заполучить его руку и сердце, но все их надежды пошли прахом. Теперь я вижу, что все эти годы он поджидал встречи с такой обворожительной женщиной, как вы.

Маркус кинул на кузена мрачный взгляд исподлобья, но восхищенный Бентли нисколько не смутился.

Ханна крепче вцепилась в руку герцога.

– Спасибо, сэр, – выдохнула она; в голосе ее звучало неподдельное отчаяние.

– Мои поздравления, Эксетер! – Бентли картинно взмахнул рукой.

– Похоже, удача тебе благоволит. – Он снова обернулся к Ханне и с жадным интересом уставился на вырез ее платья. – Не согласитесь ли подарить мне танец, мадам?