Игры в чужой песочнице - Илья Шумей

-Так, мы – здесь, оазис – здесь. На тридцать метров вверх и… - палец прочертил прямую линию над голографической картой, соединяя две точки, - хотя… проклятье! Отдельные деревья на карте, естественно, не показаны, а зря. Некоторые местные образчики вполне этого заслуживают. Придется идти в ручном режиме.

-Готовность – десять минут, - объявил навигационный компьютер.

-Тогда я, пожалуй, успею умыться, - Содос яростно поскреб заросшие щеки, - все-таки маскарад уже закончен.

Крутнувшись в кресле, он расстегнул сумку.

Поставив на полочку перед зеркалом баллончик с кремом для бритья, Содос положил рядом очки и скинул рубашку.

-Как же я это ненавижу! Кто бы знал! – вздохнул он, включая воду на полную мощность и наклоняясь над раковиной, - о, Боже!

С еле слышным плеском в воду, один за другим, упали два полупрозрачных коричневатых кружочка и, мгновение покружившись в водовороте, нырнули в слив. Содос выпрямился, протирая глаза. Нашарив на полочке баллончик, он снял с него крышку и энергично встряхнул. Удерживая его на вытянутой руке перед собой, другой рукой он зажал нос, зажмурился, поджал губы и выпустил себе в лицо струю страшно вонючей жидкости, совершенно не похожей на крем для бритья. Там, где она попадала на кожу, тут же начиналась какая-то бурная реакция, сопровождаемая отчетливым шипением и образованием жутких волдырей.

-Ненавижу! Ненавижу! – не переставая отчаянно ругаться, Содос сунул голову под струю воды. В раковину начали падать крайне неаппетитного вида пенящиеся лохмотья телесного цвета с торчащими из них волосами, - все! Пошла вон!

-Полетная готовность! – проворковал приятный женский голос.

-Уже бегу! – Содос выключил воду и, сдернув с вешалки полотенце, выскочил из туалета, на ходу вытирая мокрые волосы. Ненужные более очки остались сиротливо лежать на полке перед зеркалом.

Туша челнока покачнулась и начала плавно подниматься, оплетенная тающими на глазах извивающимися струями песчаных вихрей. Гарик улыбнулся. Вот вернутся пилоты – тогда начнется настоящее веселье!

Дым ел глаза, горло драло от гари, а голова буквально раскалывалась от доносящихся со всех сторон пронзительных звериных криков. По краям поляны метались тени хайенн, разрываемых страхом перед огнем с одной стороны и инстинктивной боязнью открытого пространства - с другой. Их количество увеличивалось с каждой минутой. Некоторые особи были ранены, некоторые обожжены, и их шерсть еще дымилась на подпаленных местах. Самцы, самки, детеныши – все смешалось в одну сплошную шевелящуюся массу, по периметру облепившую крохотный пятачок в самом сердце оазиса - последнее относительно безопасное место посреди огненного ада.

Впрочем, Мария не испытывала особых иллюзий и прекрасно понимала, что уже через несколько минут эта лужайка может стать и для них и для нее одной братской могилой.

Обмотав лицо влажным полотенцем и завернув в куртку свой рабочий компьютер, она подбежала к машине и бросила сверток на сиденье. Если поднажать как следует, то можно успеть проскочить через горящий лес еще раз. В сгущающемся дыму, конечно, легко вылететь с дороги, очень уж сильно слезятся глаза, но других вариантов нет. Мария включила фары, пробившие сизый туман двумя светящимися конусами. Вот только пойдут ли животные за ней, и не приведет ли она их из огня да на расстрел? Вполне возможно, но, останься они здесь, у них точно не будет ни единого шанса уцелеть.

Девушка сунула руку в карман штанов, но на привычном месте манка не оказалось. Черт! Где же он? Она лихорадочно начала обшаривать остальные карманы. Может быть, в куртке?

Проклиная весь белый свет за непредвиденную задержку, она схватилась за сверток с компьютером, как вдруг ее осенило. Ну конечно! Вчера, раздосадованная собственной выходкой перед Содосом (ох, вот дура, так дура! Это тебе так с рук не сойдет, помяни мое слово!), она бросила манок на стол, да так там и оставила. Точно!

Мария выпрыгнула из машины и понеслась к домику, последними словами костеря свою забывчивость.

И действительно, блестящая металлическая трубочка на тонкой цепочке лежала между чашками, на том самом месте, где ее оставили вчера. Накинув цепочку на шею, девушка выскочила на улицу, но успела пробежать лишь несколько шагов, как увидела то, что мгновенно вырвало из ее груди маленький теплый комочек надежды, заполняя образовавшуюся пустоту могильным холодом ужаса.

На ее глазах бок одного из высившихся неподалеку пинусов взорвался россыпью щепок и обломков. Спустя несколько секунд поляны достиг резкий треск, а за ним – гул огня. Густая струя жидкого пламени хлынула наружу, бурлящим пологом накрыв изрядный кусок леса в том самом месте, где проходила дорога. Мария похолодела при мысли о том, что, если бы она не задержалась, возвращаясь за манком, то сейчас оказалась бы как раз там, под огненным ливнем. Но самый ужас заключался в том, что хлещущий с неба огонь перекрыл единственный путь отступления.

Ловушка захлопнулась.

-Борт НАС-583, ответьте диспетчеру! Вы входите в околопланетное пространство Мохарры, немедленно поднимитесь на парковочную орбиту! Повторяю, немедленно снизьте скорость и поднимитесь на парковочную орбиту!

В вымороженном космическим холодом воздухе все звуки звенели, словно хрустальные, и еще долго эхом метались по заиндевевшей рубке корабля-могилы. Черной кляксой на фоне ярко-желтого океана песка громада танкера скользила над Мохаррой, гробовым молчанием отвечая на все вызовы диспетчерской. Последние лучи солнца лизнули бока корабля, и он скрылся в черноте ночной стороны.

-Алло! Центральная! У нас здесь неопознанный танкер класса «Звездный кит». Вышел из скачка несколько минут назад. Борт не отвечает на вызовы, и, знаете что, он снижается!

-Что за бред вы несете! Танкеры этого класса не предназначены для посадки на поверхность.

-Я знаю. Именно это меня и беспокоит. А что, если он неуправляемый.

-Вы же сами прекрасно знаете всю последовательность процедур. Если борт не отвечает на вызовы, задействуйте систему дистанционного маневрирования.

-Канал заблокирован!

-Вот как? – последовала довольно продолжительная пауза, - тогда дело серьезно.

-Именно поэтому я Вам и звоню! Танкер сейчас скользит по верхним слоям атмосферы. Если мы ничего не предпримем, то через несколько витков он рухнет. Получится аккуратная кругленькая ямка диаметром в несколько километров.

-Штатные средства ПВО?

-Тогда у нас будет несколько ямок поменьше, скажем, по километру каждая. Бесполезно, он слишком велик для этого.

-Так, а служба защиты от астероидов для этого слишком нетороплива… Какие еще предложения?

-Можно попробовать приподнять его орбиту при помощи буксиров. Так мы сможем если и не предотвратить падение, то, по крайней мере, выиграть время. Только у меня здесь их всего две штуки, а это как два муравья на котлету – даже с места не сдвинут. Нужно еще четыре как минимум. Причем срочно.

-Хорошо, я пришлю, давайте точные координаты.

-Передаю. Только учтите, для этой затеи требуются отчаянные головы, почти самоубийцы.

-Я понял. Сделаю все, что смогу.

Неожиданно джунгли огласились громкими тревожными криками. Серыми тенями хайенны метнулись под прикрытие ближайших деревьев. Воздух завибрировал, сотрясая мокрую от пота рубашку.

Пронзительный вой ударил по ушам, когда темная махина челнока выскользнула из-за зеленых вершин и, разворачиваясь на ходу, задом въехала в стену леса на противоположной стороне лужайки. Свист, рев и громкий треск ломаемых деревьев слились в оглушительную какофонию. Земля вздрогнула, когда челнок грузно опустился, глубоко вдавив толстые балки посадочных опор в мягкую почву.

От толчка Мария покачнулась и была вынуждена ухватиться за борт машины, чтобы не упасть. Ставшие вдруг ватными ноги подкосились. Спасение пришло в тот самый момент, когда она уже и не надеялась остаться в живых. Слава Богу! О ней все-таки не забыли!

С глухим вздохом открылась пасть погрузочного люка. Натужно загудели сервоприводы, пытаясь шире открыть уткнувшуюся в землю крышку.

Еще не веря в свое счастье, Мария на негнущихся ногах сделала несколько шагов к кораблю. По ее щекам, то ли от дыма, то ли от радости, текли слезы. Она не выдержала и побежала, что-то крича и размахивая полотенцем.

В проеме люка показался спускающийся человек.

Сначала Мария увидела ноги в светлых брюках. Что-то в их походке показалось ей странным, обычно, когда спасают кого-то из объятого пожаром леса, не вышагивают так спокойно и неспешно. По инерции она пробежала еще несколько шагов, и только тогда из-за края проема появилось лицо.

Девушка неожиданно споткнулась и растянулась во весь рост, продолжая, тем не менее, во все глаза таращиться на мужчину. Заметно похудев, лишившись бороды и очков, Юрий Содос превратился в совершенно другого человека. Она никогда ранее его не встречала, но опознала это лицо по полученным утром фотографиям. Он снял пиджак и рубашку, оставшись в одной майке, и теперь стало видно, какое поджарое и жилистое у него тело, совсем не характерное для бумажного червя. На правом плече виднелась татуировка. И хотя Мария отсюда не могла видеть, что на ней изображено, она и так знала, что это замахивающийся трезубцем оскалившийся чертенок.