Голос пугающей пустоты - Андрей Дичковский

Крутанув секиру, здоровяк зашагал к нему; Клэйв поджал ноги, но верзила не обратил на него ни малейшего внимания, словно Клэйва и вовсе тут не было.

— Я всегда был на вашей стороне, клянусь! — Насколько мог видеть Кдэйв, стражник не только разревелся, но еще и обмочился. Впрочем, при таком слабом освещении сложно было сказать наверняка. — Прошу... У меня семья...

Клэйв пригнулся, когда здоровяк взмахнул секирой, и та едва не задела Клэйва по голове. В следующее мгновение закругленное лезвие с хрустом вошло в тело стражника, даже не попытавшегося отбить удар или уклониться от него. Здоровяк выбросил вперед ногу, впечатав стражника в стенку фургона, и вытащил секиру; Клэйв вновь пригнулся, чтобы не получить обухом по лицу.

— Другое дело, — довольно произнес здоровяк, кладя окровавленную секиру на плечо и оборачиваясь, наконец, лицом к Клэйву.

Звуки снаружи стали тише; лишь ржала лошадь и одинокий голос причитал что-то про собственные кишки. В дверном проеме фургона возникли еще несколько силуэтов — явно не инквизиторских.

— Вставай, брат! — пророкотал здоровяк, шагнув к Клэйву и с улыбкой протянув ему левую руку. — Ты свободен!

Клэйв оторопело заморгал, все еще с трудом веря в случившееся. Свободен?..

— Брат! — Здоровяк продолжал улыбаться безумной улыбкой и протягивать ему лапищу.

Клэйв открыл было рот, но так и не смог придумать, что сказать: после того безумия, что он пережил в подвалах инквизиции, он понятия не имел, как общаться с теми, кто не носит оранжевые одежды. Молчание затянулось, пока в фургон не заскочил кто-то низкий.

— Ты бы ему хоть руки развязал, болван. — Голос явно принадлежал женщине... Скорее всего, даже девушке.

Клэйв невольно прижался спиной к задней стене фургона, когда та шагнула к нему с кинжалом в руке.

— Это ведь ты — Клэйв? — осторожно спросила она, подойдя к нему почти вплотную. — Тот, что сражался вместе с Факелом в Ночь Огней?

Клэйв заставил себя кивнуть.

— Д-да, — пролепетал он, отведя взгляд. — Это я...

— Это хорошо. — Кажется, девушка улыбнулась. Что было странно — от этой улыбки, в отличие от инквизиторской, Клэйву не хотелось съежиться и молить о пощаде. Улыбка была... человечной. — Было бы жаль так рисковать ради какого-нибудь башмачника... Не то, чтобы я плохо относилась к башмачникам — в большинстве своем они прекрасные люди — просто спасти Несущего Пламя для нас... как это сказать...

— В приоритете, — прогудел здоровяк.

С лезвия его секиры все еще капала кровь.

— Точно. В приоритете.

Девушка вновь улыбнулась и наклонилась к Клэйву; тот едва заставил себя не дергаться и сидеть в неподвижности. Кинжал в руке девушки зловеще сверкнул в свете факела, который держал кто-то по ту сторону открытой двери.

Не удержавшись, Клэйв прикрыл глаза... Где-то в глубине души он ждал удара — однако его не последовало. Клэйв лишь почувствовал, как кинжал разрезает веревки на его руках, и как те в скором времени падают на пол.

— Я уверена, тебе пришлось очень нелегко, — раздался тихий голос рядом с его ухом. Мурашки пробежались сверху вниз по спине Клэйва, и тот рискнул открыть глаза. — Но еще я уверена, что ты найдешь в себе силы оправиться от пережитого, чтобы продолжить наше общее дело.

Наше общее дело?.. Клэйв не знал, что и думать об услышанном. Мысли его путались и сбивались. Где-то внутри он до жути боялся, что все это — лишь проверка, которую ему устроил инквизитор Брэндос или сам Магистр Тойриндвел... И все же Клэйв нашел в себе силы, чтобы встретиться взглядом с девушкой и кивнуть ей в знак согласия.

— Общее дело, — прошептал он непослушным голосом. — Новый мир и... всякое такое... Да... Конечно...

— Вот и славно. — Девушка отшагнула назад и улыбнулась — уже третий раз за последние пару минут. — В таком случае, добро пожаловать домой... Клэйв Несущий Пламя.

Глава 13

— Знаешь, Джейл, — проскрипел Теолрин, поерзав в седле и скосив взгляд вправо. — Есть подозрение, что детей у меня уже не будет.

Джейл хмыкнула, даже не обернувшись в его сторону, и легонько дернула за поводья, чуть ускоряя лошадь, двигающуюся размеренным шагом по горной теснине.

— Мне тебя по этому поводу поздравить или, наоборот, посочувствовать?

— Ну... — Теолрин немного помедлил, но все же решился тоже слегка ускорить лошадь. — Моим орешкам сейчас точно можно разве что посочувствовать.

К огорчению, Теолрин не выдумывал. Они с Джейл уже четвертые сутки продолжали путешествие по пустошам, холмам и невысоким грядам Кельментании, сменив повозку на лошадей — и, Небодержцы свидетели, Теолрин уже раз сто проклял себя за то, что согласился на эту авантюру. И если поначалу он думал, что самое сложное — это поймать одну из разбежавшихся лошадей, закрепить на ней вьючные сумки, а потом оседлать, то в скором времени понял, что самое сложное начинается, собственно, во время езды. И если после нескольких неудачных падений он, пусть и с горем пополам, наловчился держаться в седле, даже если лошадь начинала своевольничать, то с другой проблемой он так и не научился справляться. И, как подозревал, так и не научится.

— И вообще, ты ведь у нас Летающий, — лениво заметила Джейл, по-прежнему не оборачиваясь. — Разве у тебя не должны теперь быть стеклянные яйца...

— Я не Летающий! — возразил Теолрин, но Джейл, кажется, его даже не услышала:

—...и член? Нет? Он не стал стеклянным?

Теолрин помедлил. Ему хотелось придумать быстрый и остроумный ответ — однако, к сожалению, последние дни его разум перестал быть ему помощником. Туман в голове и слабость во всем теле лишь усилились, так, что временами Теолрин едва находил в себе силы на то, чтобы удержаться в седле и вспомнить собственное имя. При одной лишь мысли о «голоде» взгляд Теолрина невольно соскользнул на одну из вьючных сумок, в которой, замотанные тряпицами из кусков плащей и мундиров убитых патрульных, покоились плоды их работы в качестве стеклосборщиков. Шесть голубых осколков. Четыре зеленых. Два синих и всего один — зато приличных размеров — желтый. Небольшой урожай, конечно, но все же лучше, чем ничего. Цветные стекла чем-то завораживали Теолрина последнее время, манили, как