Невеста Белого Волка - Анна Сафина

А вот это вообще не приходило мне в голову. Чуть отодвигаюсь от Сверра, так, чтобы мне была видна мимика Седрика, от которого мы все ждем ответа.

– Кто знает, кто знает, – как-то странно усмехается беловолосый, таким образом отвечая на вопрос.

Вздергиваю брови, посчитав его ответ неуместным, особенно в данной ситуации.

– Что за загадки, дед? – вздыхает Сверр и трет переносицу, растирая ее вверх-вниз.

Тяжелые дни у нас у всех выдались, у меня до сих пор тело ломит после той ночи в фургоне. Так что неудивительно, что все мы сейчас уставшие и на пределе.

– Какие уж загадки, – фыркает мужчина, вздыхает и, выпрямляясь, смотрит наверх, – Просто никто этого не знает. Может, тебя возьмут, может, я подойду. Вот только все одно… Исход для одного из нас один.

Сглатываю, ведь я-то знаю, какой, и как же болит за грудиной – остро так и неприятно.

– Смерть… – шепчу, не в силах больше держать это в себе.

Старательно пытаюсь моргать, чтобы не позволить слезам течь по щекам. И это помогает, влага застревает в уголках глаз, и не думая выходить за пределы. Сверр оборачивается и снова смотрит на меня своим странным взглядом, который выражает что-то темное, словно он еле сдерживает себя, чтобы не наброситься на меня вновь. Ведет носом, хоть и безуспешно, но, казалось, его волк изнывает от желания коснуться меня у выемки между шеей и ключицей. Я отворачиваюсь, не в силах смотреть на парней. Хотя кому я вру, мучительно только видеть Сверра, ведь перед глазами начинает сразу же плясать сцена, как он… Как его…

– … Выбираться… Придут… – мужчины продолжают что-то обсуждать, задают вопросы о ритуале Седрику, планируют побег и способы, как выбраться, а я практически ничего не слышу.

Делаю несколько шагов от них к противоположной влажной сырой стене и прислоняюсь к ней лбом. Прикрываю глаза и вдыхаю аромат прохлады и затхлости. Как ни странно, но естественный аромат земли успокаивает мои нервы, даже волчица внутри меня перестает метаться из стороны в сторону.

– Как ты? – вдруг раздается тихий шепот сзади.

Сверр вдруг касается ладонями моих плеч, и в месте соприкосновения кожа у меня начинает, словно гореть. Облизываю нижнюю губу, тело немного потряхивает. Но я стою и не могу шевельнуться.

– Все… – прокашливаюсь, беру себя в руки. – В порядке…

Как ни стараюсь, а голос все равно хриплый и надломленный. Слышу, как стучит и барабанит в грудь изнутри сердце, в ушах звенит шум.

– Нам нужно поговорить, – и при этих словах Сверр наклоняется, заслоняя своим телом от остальных.

Его нос касается моих волос на затылке, от чего меня охватывает озноб, а вдоль позвоночника стреляет напряжением. У меня перехватывает дыхание, чувствую, как от его частых вдохов-выдохов колышутся мои локоны. А после его ладонь нагло огибает мой торс и ложится на живот. И сердце мое вовсе останавливается.

– О чем? – против воли голос у меня севший и с какой-то хриплой ноткой, которая отзывается внутри вибрацией и дрожью.

Вру. Все это от безумно близкого присутствия Сверра, от которого исходит странная, но притягательная энергия. Так и тянет развернуться и уткнуться в его шею, вдыхать терпкий аромат с прикрытыми глазами, наслаждаясь каждым оттенком запаха.

– Ты… Чувствуешь меня? – голос у него на секунду дрогнул, словно слова эти ему даются трудно.

Его вопрос кажется мне странным, так что я поворачиваюсь, опираясь на свои ладони, которые прислонила к стене. Холод стены остужал, что контрастировало с жаром, исходящим от моего тела. Лицо у меня явно пунцовое, так что пока что мои глаза направлены на его грудь в рубахе. Сглатываю и медленно поднимаю глаза, скольжу взглядом по крепкой груди, широким плечам, мускулистой шее, на которой нервно дергается кадык. А после останавливаюсь на мужественном подбородке.

– Я… – начинаю говорить и вдруг понимаю, что не помню, о чем он спрашивал. Все мысли вылетели из головы моментально.

– Как тебе? – задает он новый вопрос, в то время как я пыталась воскресить в памяти первый, хоть и безуспешно.

– Что как? – резко поднимаю глаза от неожиданности и сталкиваюсь с его – темными и завораживающими.

– Опиши мне, что ты чувствуешь, – не отрывая от меня взгляда, он поднимает руку и тыльной стороной касается моей щеки.

От его прикосновения меня простреливает молнией, а дыхание перехватывает от его теплой кожи. Облизываю нижнюю губу, прикусываю и все же отвечаю, не замечая, что на периферии сознания все еще о чем-то спорят наши соседи по плену.

– Солнце, – выпаливаю первое, что приходит мне на ум, даже не задумываясь о смысле слов, – знаешь, есть у луговых трав летом такой аромат летом, как раз после дождя… Свежий, отдающий прохладой и солнцем… Обязательно солнцем…

Никто и никогда не понимал моих описаний, по крайней мере касающихся моего восприятия, вот и в этот раз я жду, что и Сверр недоуменно нахмурится, ничего не поняв, может, переспросит, а может, наоборот, посчитает странной. Но ни того, ни другого не происходит. Его губы изгибаются, вот только не в издевательской и ехидной ухмылке, к которой я за последнее время привыкла, а в довольной улыбке. И это такая редкость, что я даже замираю, несколько раз моргаю, не могу в это поверить. Ведь даже в подростковом возрасте он мне запомнился с его извечной ухмылкой, словно он – пуп земли, а мы так… Ничтожества под его ногами… Бракованная… Бракованная… И не стоит забывать, кем я для него всю жизнь была.

– Что еще? – наклоняется ко мне ближе, его пальцы цепляют меня за подбородок, не давая опустить горящее от стыда за собственные неуместные эмоции в отношении некогда своего обидчика.

– Ничего, – качаю головой, окончательно отрезвляясь и приходя в себя. – Идем, там кажется план по побегу какой-то наметился.

Делаю шаг вбок, пытаясь обойти его, но тут его рука прикрывает мне отход, упираясь в стену и мешая мне пройти. Поджимаю губы, чувствую, как складки на лбу усугубляются от накатившего недовольства.

– Что не так? Твое настроение изменилось, – заглядывает мне пытливо в глаза