Проказница - Сьюзен Грейс

— Нет. Я за нее отвечаю. Я понесу ее сам.

Джад осторожно поднял женщину и побежал вместе с Дермотом туда, где их ожидали Лайэм и лошади. Все дальше удаляясь от дома, Джад не спускал ее с рук и никак не мог избавиться от странного чувства, что с этого момента вся жизнь его изменилась раз и навсегда.

Диана проснулась в полной темноте, промерзшая и с болью во всем теле. Затылок у нее ломило. Она прижималась к чему-то твердому и странно знакомому. Она не сразу смогла понять, что с ней происходит: ее увозит похититель, человек, которого она любит. И он представления не имеет, кто она такая.

Все это было бы смешно, но кляп у нее во рту не давал ей возможности издавать какие-либо звуки, кроме стонов. Долгие недели ожидания и мучительных вопросов, куда мог деться Джад, кончились. Ей следовало бы быть в восторге от такого развития событий, но какой-то частью своего существа она опасалась встречи с ним. Что он скажет, увидев ее? Как отреагирует на открытие, что она принадлежит к презираемой им английской аристократии?

Внезапная боль в спине заставила ее забыть обо всем.

«О боже, как больно!»

Она снова застонала.

Джад, должно быть, почувствовал ее движение и услышал сдавленные слова, потому что он заговорил:

— Простите, миледи, я знаю, вам больно, но мы не можем остановиться. Скоро мы приедем, и тогда вы отдохнете.

Диана не сознавала, длился ли оставшийся путь пять минут или пять часов. Между перемежающимися приступами боли она дремала, забыв обо всем. К тому времени, когда лошади остановились и Джад внес ее в какое-то помещение, боль в спине и голове стала более или менее терпимой.

— Я разожгу огонь и устрою ее здесь, пока ты займешься лошадьми. Помни, без стука не входи, — услышала она голос Джада. — И посмотри, нет ли здесь посторонних. Я хочу убедиться, что нас не преследовали.

Диана испытывала странное чувство, смесь ожидания и страха. Джад посадил ее на что-то вроде стула. Сам он двигался по комнате, зажигая фонари или свечи. Когда свет стал проникать сквозь ткань, Диана увидела, что мешок у нее на голове был не что иное, как наволочка, вышитая розовыми цветочками.

— Я действительно не желаю причинить вам вред, миледи, — говорил Джад, развязывая веревки. — Хотя вы, наверно, мне не поверили, после того как из-за порыва ветра я упустил веревку и вы ударились о стену. Надеюсь, вы не очень ушиблись. Позвольте мне снять это покрывало с вашей головы, чтобы я мог посмотреть на ваши ушибы.

Понимая, что сейчас все обнаружится, Диана содрогнулась.

«Милосердное небо, я не готова встретиться с ним лицом к лицу. Как только он меня узнает, он придет в бешенство. А я все еще не могу придумать, что ему сказать».

Внезапно резкая боль, вызванная восстановленной свободой кровообращения в развязанных руках, заставила ее на мгновение забыть свои опасения. Со стоном она обхватила руками плечи, желая только одного — чтобы обжигающая боль поскорее прошла. Она сидела с закрытыми глазами, когда наволочку сняли с ее головы, и ее волосы рассыпались по лицу и плечам.

Джад опустился на колени, чтобы развязать ей ноги.

— Миледи, прошу вас, скажите что-нибудь. Скажите, что у вас болит.

Она покачала головой, не в силах выговорить ни слова.

— Ну ладно, я вас принуждать не буду. Отдохните, пока я разожгу огонь.

Сквозь пряди распустившихся волос Диана видела, как он присел на корточки, разжигая камин. Она была рада, что комната погружена в полумрак. Это давало ей возможность тайно следить за ним. Весь в черном, он никогда еще не казался ей таким красивым. Брови его были озабоченно сдвинуты.

Диана нервно вертела на пальце кольцо.

«Бедный Джад. Он думает, что его высокородная заложница пострадала по его вине. Возможно, если бы он знал, что это я, он бы по-другому беспокоился. Ну почему я такая трусиха? Ну и что, что мой отец граф? Джад любит меня. Когда я объясню ему, почему я скрыла свое происхождение, он, конечно же, все поймет и простит».

Приняв решение, она выпрямилась и откинула с лица волосы. Глубоко вздохнув, она произнесла:

— Джад?

Хотя она произнесла имя шепотом, он услышал и резко повернулся. Недоумение и ужас отразились в его чертах.

— Ана? Ана, это ты? Это сон или я с ума схожу? Диана покачала головой:

— Это не сон и не бред, Джад. Ты рад меня видеть?

Едва она успела произнести эти слова, как Джад схватил ее в объятья. Его поцелуй возбудил в ней прежнюю страсть, которую оба они испытали всего два месяца назад.

Через несколько мгновений он отпустил ее, встревоженно вглядываясь в лицо.

— Это ты, Ана! С тобой все благополучно? Я видел, как ты ударилась об эту проклятую стену. Ты сильно ушиблась?

Не желая доставлять ему лишнее беспокойство, она попыталась его разуверить:

— Все в порядке, кроме пары синяков на бедре и на спине.

. — Слава богу. — Он поцеловал ее в лоб. — А теперь объясни мне, как ты оказалась в усадьбе Фок-свудов? Ты подруга графской дочери?

Она не успела ответить, как он снова ее обнял.

— Я так рад тебя видеть, Ана. Но тебе все-таки лучше было подождать меня в Англии. Тебе здесь опасно находиться. Я надеялся, что ясно объяснил все в своем письме.

Диана отстранилась от него.

— О каком письме ты говоришь? Я не получала от тебя никаких известий с нашей последней встречи в Вестлейке. Когда я пришла к тебе вечером, тебя не было дома.

— Но я написал тебе подробное письмо, — нахмурился Джад, — и оставил его на видном месте, на каминной полке в гостиной.

— Не было никакого письма ни на каминной полке, ни в каком другом месте, — настаивала она. — Не застав тебя, я обыскала весь дом и ничего не нашла. — Глаза ее налились слезами. — Я не хотела верить, что ты покинул меня, не оставив даже и записки.

Он снова привлек ее к себе в объятья и поцеловал.

— Не плачь, любимая. Я не знаю, что сталось с письмом, но я оставил тебе его, клянусь. Я писал тебе, что мой брат попал в беду и нуждается в моей помощи. Я даже просил тебя извиниться за меня перед дядей.

Диана опустила голову ему на плечо.

— Дядя Джастин понятия не имел, что с тобой случилось. Они с тетей Викторией были так же поражены твоим исчезновением, как и я.

— Прости меня, любимая. Я не хотел так огорчать тебя. Если бы я мог что-то сделать, чтобы… — Неожиданно он замолчал и пристально посмотрел на нее. — Если ты не получила мое письмо, ты не могла знать, что я в Ирландии. Так почему же ты здесь, Ана? Ты не ответила на мой вопрос. Ты подруга графской дочери? Почему ты оказалась в его доме?

— Я… я… — Она запнулась. — Это трудно объяснить.

Он поднял брови:

— Ты говоришь загадками, Ана. Что ты хочешь сказать?