Исход - Игорь Пронин

— Вот я сейчас поведу своих людей в бой! — почти закричал он так, что всем было прекрасно слышно. — Поведу парней выковыривать этих червяков из их банок! Я буду класть людей, но я буду добиваться от них хоть чего-то! И добьюсь! Или мы ворвемся в бункер не считаясь с жертвами, или они хотя бы сдадут нам стратегические медицинские склады, ты понял?

— Ты скажи просто: «Я — клюв от воробья!» — почти ласково осадил его Новосиб. — Что с тобой, Клыкач?

— А надоело мне, что как в бой, так Клыкач со своими ребятами! А Новосиб катается туда-сюда, печенье из универсамов выгребает и аптеки чистит! — Толстяк сорвал с головы военное кепи, протер лысину. — Почему, пока одни умирают, другие тащатся, а? Почему мои парни меня об этом спрашивают?

— А кого же им еще спрашивать, Клыкач? Ты их командир. Ты их собрал, у тебя сплошь кадровый состав, ты истребовал себе технику, ты обещал открыть убежища… Вот они и спрашивают: а зачем нам умирать и убивать, если толку никакого? Дай пройти, у меня дела срочные.

— Нет, погоди! — Клыкач заступил ему дорогу. — Что, по-твоему, это все зря, да? Ты считаешь: пусть сидят там, да? А я вот танками буду громить их, я ребят за вертолетами послал, я еще и авиацию подниму, понял? Я достану их! А ты сдался, ты решил позволить им там жить, пока мы тут умираем, ты…

Новосиб, исчерпав терпение, рванул Клыкача за руку на себя, заставив развернуться боком, и мгновенно оказался у него за спиной.

— Сначала надо самим научиться выживать, а уж потом идти убивать эту сволоту! — сказал он уже из дверей. — И я сто раз говорил наверху: надо не за вертолетами и самолетами людей посылать, а надо шерстить все кварталы в поисках вирусологов, иммунологов и прочих не знаю там даже кого! А заберешься к ним под землю — сам же все и разворотишь! Ладно, что с тобой говорить…

Командир скрылся в дверях, и заволновавшиеся было люди Новосиба расслабились, уселись опять на сложенный прямо на асфальт груз. Автобусы уехали куда-то за здание. Клыкач, еще более злой и еще более красный, чем вначале, потоптался на месте, потом в сердцах плюнул и, на ходу доставая сигарету, подошел к курилке.

— Зажигалка есть у кого? — буркнул он. — Кончилась, черт, все у нас кончается.

Запасливый Толик тут же достал из кармана лишнюю.

— Берите совсем, этого добра у нас еще надолго хватит, полны магазины! А вы, простите, в Сопротивлении кто? Мы недавно прибыли.

— Какое еще, к хренам, Сопротивление? — Клыкач закурил и, не поблагодарив, спрятал зажигалку. — Дурацкое название, мы же не во Франции. Хотя я недавно вообще чудесное услышал: Революционный Фронт! Какая к хренам революция, когда царь сам от престола отрекся и бросил подданных подыхать!

Майор привстал.

— Майор Белоглазов, — представился он. — Простите за вопрос, но я немного не понимаю ситуацию. Разве не было утвержденного плана, по которому должны были действовать Вооруженные Силы и… МЧС, в конце концов.

— Планов было — во! — Толстяк чиркнул себя ладонью по шее. — Но ты хоть понимаешь, майор, что этот вирус косил не разбирая? Управление сразу было потеряно, в течение четверти часа. Выжившие кое-как отбились от мутантов, оклемались — пора связь налаживать. А она в каждом звене цепи рвется, восстанавливается и снова рвется… Выдвинулись сюда, в Москву, для прямого разговора. А разговора не вышло: там одно «в этот трудный час, как никогда, мы все должны, ля-ля-ля». Вокруг люди мрут как мухи, спрашиваем: что делать? Держаться, а они там сейчас прорабатывают, разрабатывают… И дня через три все сказали: баста. Ты наш Верховный? Иди к нам и веди нас в бой или помогай держаться, будь с нами.

— Ну, а… Смысл-то какой? — осмелился снова спросить майор, пока Клыкач затягивался. — Несколько тысяч людей вместе с руководством страны находятся там в безопасности, они не заражены. Зачем их сюда вытаскивать? Половина помрет сразу, из остальных больше половины мутируют.

Его собеседник поправил кепи и недобро смерил взглядом Белоглазова.

— Добрый ты, я вижу? И умный, да? Смысл ищешь? А вот смысл такой: у меня ребята и близких и дальних потеряли, но должны бороться, должны восстанавливать контроль над городом, для начала, потом над страной. Восстанавливать, хотя среди нас тоже гуляет вирус. Это адов труд! И ты считаешь, они должны подчиняться приказам тех, кто удрать успел? Тех, кто свои семьи под землю упрятал, а на семьи офицеров — наплевал? Пусть выходят, пусть делятся своими запасами на сколько там лет рассчитанными. Семьи их и спецы, те пусть остаются, мы же не звери. Но командиры должны сейчас быть здесь, чтобы их слушали. Не хотят? Да я первый их послал. Я и сам командовать могу! Но зло душит! Если нам подыхать, то им не жить, вот так!

— Там ведь лаборатории, — осторожно напомнил Белоглазов. — Ученые. Если помешать им справиться с вирусом, то…

— Все, все знающие говорят, что лаборатории там есть, а ученых — кот наплакал! У нас тут больше ученых, ведь не ученых они спасали, а шкуры свои! Да, есть кое-какие придворные штучки, и тоже к нам: «Найдите профессора Иванова! — Искали, нашли кости и паспорт. — Плохо! Найдите тогда профессора Шварцмана! — Нашли, бегает голый и кидается на людей. — Плохо! Найдите тогда… — А иди-ка ты сам сюда и ищи!» Потому что каждый такой поиск жизней парней стоил. Не взяли они туда, видишь ли, ни Иванова, ни Шварцмана, никого почти. И тут горят документы, тут мутанты врываются в лаборатории, громят все, жрут мышей подопытных — не шучу, не улыбайтесь! — а они оттуда хотят только командовать. Не вышло, майор. Не сработали планы. И ведь открывали бы нам, когда просим по-хорошему, — много нормальных людей там оказалось, не из «высокого начальства». Так нет, и они все норовят приказам подчиняться. А потом, в их-то слабоукрепленные в общем-то бункера мутанты врываются и гибнет вообще все! Был вот объект «Дача», теперь уже не секретный, рядом с Троице-Лыково. Ворвались мутанты, как-то проникли из метро, что ли. И все, и нет ни специалистов, которые там были, ни оборудования, ничего нет!

Сидевшие в курилке бойцы посмотрели на майора, но он промолчал. Смолчали и они. «Вот как, значит, объект назывался: „Дача“. Смешно, — подумал Максим. — А про чемоданы эти огромные Клыкач не знает… Это уже странно».

— Вы, кстати, уже получили распределение? — Толстяк затушил сигарету о ладонь. — Моя группа самая боевая! Предпочитаю кадровых военных, контрактников, прошедших горячие точки. Но если у вас есть толковые ребята, майор, возьму и их. Советую: проситесь к Клыкачу.

— Учту, — кивнул Белоглазов, предпочтя не уточнять реальное положение дел. Когда краснолицый вояка отошел, он обвел взглядом товарищей. — Не ходите к нему. Новосиб, конечно, циник, но во многом, боюсь, прав. Сейчас тратить силы на месть и гибнуть в войне со своими же… Это преступно, таково мое мнение. Но в раскладе сил этого «Сопротивления», или как его назвать, еще предстоит разобраться. Оставайтесь лучше с Новосибом.

— Он возвращается, — тихо подсказал Спец. — А вас, парни, кажется, зовут.

Дрон, отойдя от группы на несколько шагов, призывно махал рукой Максиму и Толику. Наскоро попрощавшись, парни покинули курилку как раз в тот момент, когда там появился Новосиб. Он улыбался.

— Боялся я, что тут многое изменилось, пока нас не было. А черта с два! Те же и там же, как говорится. Правда, появился прекрасный термин: естественные потери.

— Это что? — мрачно спросил Спец.

— Это когда наши мутируют. И в составляемой для высокого руководства сводке еще и стрелочку сбоку рисуют: за истекшие сутки больше стало таких или меньше, а вот так — в процентах, а вот так — в процентах к прошлым суткам… Тьфу! — Новосиб хохотнул и оправил портупею. — Развели в стране стадо бесполезных людишек, которые ни воевать, ни работать не умеют, зато выучились красивые отчеты рисовать. Ну что, пока не мутировали, пора нам делом заняться. Вот и наш транспорт.

К сидевшим у грузов людям Новосиба подкатила машина инкассации, в которую тут же погрузили и «чемоданы» с погибшего объекта Дача, и пленного каннибала, кое-что из воды и продуктов. Туда же, в заднюю дверцу, забрались люди с объекта умершего в автобусе Сергея. Руководила погрузкой Надя. Майор заметил, что тело Лехи, а также Папа Миша, Степаныч и еще несколько бойцов успели покинуть площадку — вероятно, прямо сейчас шли похороны. Закончив, Надежда попрощалась с Леной, закинула в машину рюкзак и уселась за руль. Несколько секунд спустя «Инкассация» притормозила у курилки.

— Забирайтесь! — приказал Новосиб и уселся на переднее сиденье, подхватив с него автомат, заботливо прихваченный Надей. — Надо еще прокатиться.

Откатив дверь, майор и Спец устроились сзади.

— Далеко едем? — Спец все хмурился.

— Нет, тут рядышком. Эта база и так переполнена, тут много детей, стариков… И еще много начальников. Настоящими исследованиями здесь заниматься неудобно. Вот приедем, и первым делом, майор, мы с тобой потолкуем наедине.