Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире - Элис Шрёдер

избегал оставаться с ней наедине, но в присутствии других людей осаждал ее требованиями и просьбами, взывая к ее чувству долга. Когда Лейла и Говард вернулись из Вашингтона на свадьбу Уоррена и Сьюзи, невеста заметила, что ее жених всеми силами избегает свою мать. Когда ему приходилось быть в ее обществе, он отворачивался от нее, стиснув зубы.

Для молодой семьи настало время искать новое жилище. Уоррен позвонил Чаку Петерсону и сказал: «Чаки, нам негде жить». Чаки снял для него крошечную квартирку в двух милях от центра. На обстановку их первой квартиры Уоррен выделил Сьюзи, у которой была явная тяга к самовыражению, полторы тысячи долларов.

По мере приближения свадьбы, назначенной на 19 апреля 1952 года, встал вопрос о том, состоится ли церемония вообще. Это было связано с тем, что за неделю до назначенной даты разлилась Миссури, выше по течению от Омахи. Специалисты прогнозировали, если вода устремится на юг, река выйдет из берегов, и город накроет наводнение. Для борьбы с ним скорее всего привлекут Национальную гвардию.

«Весь город был обложен мешками с песком. В это время на свадьбу должны были приехать все мои приятели. Я служил в Национальной гвардии, и они все меня подкалывали: “Не переживай, если что, в медовый месяц мы тебя подменим”. Это продолжалось всю неделю. Настала суббота. На три часа у нас была запланирована свадьба. Около полудня зазвонил телефон. Я взял трубку. Человек на том конце провода спросил: “Капрал Баффетт?” Это был мой командир. “Это к-капитан Мерфи”, – сказал он.

Если бы я не узнал его по голосу, наверняка сказал бы что-нибудь такое, за что меня отдали бы под трибунал. Я мог бы решить, что это парни так меня разыгрывают. Но это действительно был он. Командир сказал: “Нас задействовали. В какое время вы сможете прибыть в часть?” Я ответил: “В три часа у меня свадьба. Возможно, к пяти я смогу быть на месте”.

Я повесил трубку в абсолютном унынии. Еще через час мне опять позвонили. У этого парня голос был нормальный. Он сказал: “Капрал Баффетт?” Я ответил: “Да, сэр”. Он продолжил: “Это генерал Вуд[167]. Я отменяю приказ капитана Мерфи. Желаю вам хорошо провести время”».

После церемонии гости пили безалкогольный пунш и ели свадебный торт в церковном подвале. Сьюзи широко улыбалась. Уоррен сиял, как лампа накаливания, обхватив жену за талию, словно пытаясь удержать и себя, и ее от воспарения в воздух. После фотосессии они переоделись в дорожную одежду и пробежали сквозь толпу ликующих гостей, нырнув в машину Элис Баффетт, которую она одолжила им на медовый месяц. На заднее сиденье Уоррен уже загрузил справочники Moody’s и учетные книги. В этот момент Сьюзи поняла, что назад возврата нет[168]. Молодожены отправились в автомобильное путешествие по стране, а затем вернулись в Омаху.

Часть третья

Ипподром

20. Graham-Newman

Омаха и Нью-Йорк, 1952 – 1955

Через несколько месяцев после свадьбы Сьюзи с родителями и новыми родственниками отправилась в Чикаго на съезд республиканцев, состоявшийся в июле 1952 года. Они затеяли крестовый поход с целью вернуть Белый дом республиканцам после двадцати мучительных лет демократического правления[169]. Уоррен, конечно же, остался в Омахе и работал в поте лица.

Лидером республиканцев на съезде стал сенатор Роберт Тафт из Огайо[170]. Его знали как Мистера Честность. Он возглавлял крыло меньшинства Республиканской партии, которое хотело, чтобы правительство знало свое место, не лезло в чужие дела, а главное – боролось с коммунизмом напористее, чем это делал Трумэн. Своему другу Говарду Баффетту Тафт поручил возглавлять президентскую кампанию в Небраске, а также назначил главой комитета ораторов. Оппонент Тафта, генерал в отставке Дуайт Д. Эйзенхауэр по прозвищу Айк, человек умеренных взглядов, Верховный главнокомандующий союзными войсками в Европе во время Второй мировой войны и первый Верховный главнокомандующий сил НАТО, был популярен. По мере приближения съезда Айк, согласно опросам, набирал все больше голосов.

Сторонникам Эйзенхауэра по итогам спорного голосования удалось протолкнуть поправку к правилам съезда, благодаря которой его выдвинули в первом же туре. Чигагский съезд был самым напряженным в истории Республиканской партии. Возмущенные сторонники Тафта чувствовали себя обворованными. Вскоре Эйзенхауэр помирился с ними, пообещав бороться с «ползучим социализмом». Тафт настоял на том, чтобы его сторонники проглотили возмущение и проголосовали за Эйзенхауэра ради цели занять Белый дом. Эйзенхауэру и его кандидату в вице-президенты Ричарду Никсону была обеспечена поддержка всех республиканцев. Все носили значки «Мне нравится Айк»[171]. Все, кроме Говарда Баффетта, который порвал отношения с партией, отказавшись поддержать Эйзенхауэра[172].

Это был акт политического самоубийства. Поддержка Говарда внутри партии испарилась в одночасье. Видя борьбу Говарда, Уоррен еще глубже усвоил три принципа: союзники необходимы; обязательства священны, так что принимать их на себя нужно крайне редко; упертость редко приводит к чему-то хорошему.

На ноябрьских выборах Эйзенхауэр победил Адлая Стивенсона, и в январе родители Уоррена уехали назад в Вашингтон. Уоррен уже некоторое время замечал в Говарде и Лейле почти болезненную упертость, которая осложняла им жизнь. Он начал брать пример с поведения своих новых родственников. Дороти Томпсон была покладистой, а ее муж, хотя и властным, но в отношениях с людьми более гибким и проницательным, нежели Говард Баффетт.

Сьюзи понимала, что Уоррен видит в ней материнскую фигуру. Она работала над «починкой» его внутреннего хаоса. «Боже мой, это было что-то[173], – вспоминала она, – я никогда не видела никого, кто бы так сильно страдал».

Сьюзи видела, что Уоррен уязвим и нуждается в том, чтобы его успокаивали и утешали. Она все лучше понимала, насколько Лейла навредила своим детям. Сьюзи обнаружила, что во всех сферах жизни, кроме бизнеса, ее муж страдал от неуверенности в себе. Он никогда не чувствовал себя любимым, и она видела, что он не считал себя достойным любви[174].

«Она была мне безумно нужна, – говорит Уоррен. – Я был счастлив, когда работал, но наедине с собой счастлив не был. Она меня воскресила[175]. Это была ничем не обусловленная любовь, такая же, какую ребенок получает от родителей».

Уоррен хотел получить от жены то, что дети обычно получают в семье. Кроме того, он привык, что мать все делала за него, и теперь этим занялась Сьюзи. Хотя их супружеская жизнь была построена по типичной для того времени модели – он зарабатывает деньги, она заботится о нем и занимается домашними