Нежизнеспособный - Yuri Lepichuri

– Вот как… Ну, так и быть разрешу, но тогда, Андрей, ты должен угощать Тёмку каждый раз чем-нибудь вкусным, что он пожелает.

– Есть, мэм.

Мы плыли на лодке. Прошло около часа, точного времени спросить не у кого, заря застыла, создавая утренний полумрак. Солнце, казалось, под самым горизонтом и приподнимись выше увидишь его. К слову место, где мы находились представало перед нами изумительным в своей пугающей тишине, во все стороны я видел только воду, в которой не было признаков жизни каких-либо обитателей, а над моей головой так и не прозвучало птичьих криков.

Я лёг у кармы, и замер в томительном ожидании светила. Меня пугает та лёгкость, с которой я пустился в это путешествие. Меня ведёт не столько этот парень, сколько собственные ноги. Иногда, я даже забываю, что меня вели. Сейчас, я ведь не знаю куда иду, я не знаю, что ждёт меня у этого кукольника. И дальше… что я буду делать для него и после него? Я обнял свои плечи. И глубоко выдохнул, так словно решение придёт мне из глубины разума. Я же даже не знаю, кто я. У меня есть родители? У меня есть что-то? Тот дом, от которого я ушёл… мой? Хитори говорит обо мне, как о парне, сказал, что это от слова «человек», не сказал, что это потому, что я парень. Так я всё же «она», а не «он»? И самое главное отчего эти вопросы волнуют меня только сейчас? Ведь я живу таким какой есть уже, наверное, месяц, а думаю о жизни посреди огромного океана лишь сейчас. Разве не следовало мне спросить себя: «Кто я?» ещё только открыв глаза впервые?

В какой-то момент мне надоело думать об этом, и я подсел ближе к ребятам, хоть они и всё ещё спали, сам факт, что я здесь с кем-то успокаивал. Я боялся одиночества и начал оправдывать всё происходящее этими людьми. Они обещали помочь мне, этот подозрительно родной моему сердцу блондин, чьи волосы я сейчас глажу… он забрал, повёл меня, как слепую овцу. Я нужен ему… даже великаны сказали мне, что сейчас я дороже всего в его жизни. Мне должно быть достаточно сделать то, что он хочет. Да и плохо ли для меня слушаться его, если другой цели у меня нет. Оберегает сверх меры, да, но ведь он живёт в мире уже сколько-то дольше меня. Он был прав запрещая мне отходить от него в лесу великанов. Он позаботился, что бы я жил у хороших людей, был сыт и в тепле. Зачем мы вообще ушли из мира великанов? Можно было остаться там навсегда?

Я провёл в одиночестве в своей голове ещё долгое время, до того, как наша лодка натолкнулась на берег. Ну, видимо, это был берег. Каменный выступ, высотой мне по пояс, круто врезался в воду и на нём, чуть в дальше, я видел искрящиеся, скрытые туманной поволокой, высокие цветы, похожие на розы. Но цвет, что я видел, не передать ни какими словами. Они не переливались, но на каждое моргание, цвет менялся. Я толкнул Хитори в бок, да так, что должен будет остаться синяк. Он недовольно открыл глаза и проворчал: «Сиди и думай, дай выспаться».

Звучало, как если бы он знал, что несколько ранее я перебирал в себе вечные вопросы. «Неужели я всё это вслух пустил!» – испугался я, однако вслух сказал лишь:

– Кажется мы прибыли. – я старался говорить тише, да бы не тревожить его ещё сонный слух.

– А-а.. вот как, тогда забирайся на выступ, и иди прямо, пока не встретишь кукольника.

– Разве ты не идёшь со мной?

– Мне нужно кое-что проверить, но я найду тебя, когда это понадобится.

– И как я найду этого вашего кукольника?

– Просто иди, он сам тебя поймает.

– Но как я пойму, что это он?

– Боже мой, просто иди, считай себя красной шапочкой, он тут единственный житель, не ошибёшься. – Хитори приподнялся, усаживаясь напротив меня.

– Красную шапочку же волк поджидал. – прищурился я.

– Но, если бы они не встретились сюжет бы не случился. А-а! Ты уже сказки вспомнил? Кажется, времени у нас всё меньше и меньше. Что же «не сходи с тропики». Так там было, Руби? Джинжер?

Я мог поклясться, с нами не было никакого красного платка, но сейчас, когда Хитори завёл руку за мою спину, а затем вернул обратно, он был у него. Спутник повязал мне ткань платком на голову, задумался на минуту, поглаживая подбородок, а после сдёрнул назад. На моё вопросительное «Эй?» парень сложил ладони вместе и разведя в разные стороны, словно из ничего создал деревянную палку, похожую на посох или трость по своей длине.

– Ты прав, тебе необходимо что-то осмысленное.

– Ты значит фокусник… – я невольно ударил себя по карманам, якобы показать, что денег заплатить за представление нет, как почувствовал, что лента, кою я забрал себе с нашей первой встречи пропала. – косынку ты не из той ленты сделал?

– О-о таки заметил? Я изменил пропорции, получился идеальный квадрат. – он соорудил узелок, и протянул его мне улыбаясь своей загадочной закрытой улыбкой.

– Изменил пропорции? По волшебству?

– Верно, бабочка моя.

– Так, ладно – уже смерившийся с его причудами, я решил отпустить тему рукоделия – зачем мне это?

– Не нравится? Я же старался, тебе стоит быть благодарным к моему труду.

– Нравится, но зачем мне это?

– Ну же! Ты – путешественник, пойди сорви белую розу, это дополнит образ.

– Тебе хочется посмеяться надо мной? – я задал немой вопрос, вскарабкался вверх и оглянулся, стоя на каменном уступе вид на водную гладь открывался ещё более завораживающий. Рассвет всё ещё не разгорелся, солнце, как я уже понял здесь не восходит, но сейчас я обратил внимание, что оно чуть сдвинулось по часовой стрелке несколько меньше чем на один час.

В лодке Страж всё ещё, кажется, спал, лёжа на дне. «Тогда до встречи, спасибо, что заботились обо мне столько времени, надеюсь скоро встретимся». – Попрощался я и, не дожидаясь слов в ответ, отправился быстрым шагом вглубь острова. Однако остров это или нет, кто знает.

Я видел в дороге деревья, чья кора состояла из зеркал, они были не высокими и широкими, а листва, если задеть, рассыпалась пылью. Удивительно как в этой словно бетонной земле произрастало хоть что-то. На дороге то и дело попадались камни