Афганский рубеж 2 - Михаил Дорин

— Саныч, так ведь мы сразу в такую погоду взлетели.

— Тем более не повод.

Контролирую топливо, но это не самое главное. Вертолёт удерживать на такой малой скорости всё сложнее. Постоянно приходится ожидать, как бы не свалится или не уйти в левое вращение. Ещё и сама дорога то петляет зигзагами, то меняется по высоте и контрастности. Лицо и спина уже конкретно вспотели.

— Что по времени? — спросил я через несколько минут у Кеши.

— Командир, расчётное время прибытия через 25 минут. Я бы рекомендовал пойти быстрее.

— Мол, что на 80ти, что на 100та, бетон и горы всё равно твёрдые, — пошутил Валера.

— Не каркай, — возмутился Кеша.

Ничего не видать! Стрелка радиовысотомера ходит медленно вверх-вниз, повторяя неровности рельефа. И постоянно в ушах сигнал опасной высоты. Переставляю на 8 метров. Успокаиваю себя, что этого должно хватить.

Серая пелена тумана по-прежнему вокруг. Периодически попадаем в облако, и тут же приходится сбрасывать скорость и выходить из него. Доходит до того, что начинаем зависать и медленно снижаться.

В кабине каждое отклонение стрелок ощущаешь острее. В ушах есть лёгкий звон от нарастающего напряжения.

— Держимся правее, — подсказал Кеша, но отворот вынуждает нас войти в серую пелену.

Судя по карте, сходить с дороги тут опасно. Совсем рядом сопки и возвышенности. Есть вариант за них зацепиться.

— Прошли мимо горы. Надо снижаться, — сказал Кеша, и я снова зависаю.

Снижаюсь тихонько, по метру. Затем и по полметра. Всё внимание надо распределять равномерно. Одним глазом на приборы, а другим поглядываю в левую нижнюю часть остекления кабины. И снова разгон, и двигаемся вперёд.

Продолжает мелькать под нами дорога. Какие-то разрушенные строения и высохшие кусты. Похоже, мы уже рядом со столицей.

Осталось ещё сделать пару поворотов, и мы окажемся на окраине Кабула. Только я об этом подумал, как нахлынула усталость.

— Окраина города. Ещё три минуты.

— Кабул, 302му, — начинаю запрашивать я, но в ответ тишина.

Туман совсем опустился над землёй. Смотреть в блистер нет смысла. Взгляд только на приборы. С каждой секундой кажется, что меня заваливает набок, но вертолёт летит ровно. Проверяю положение — курс, высоту и параметры двигателей с несущим винтом.

— Мы уже почти долетели. Вот сейчас!

— Кабул, Кабул, 302му на связь!

Но вокруг только ещё больше седой пелены. Ощущение такое, что нас обволакивает и засасывает в эту бездну. Волнительный момент, когда мы уже рядом с аэродромом, а нам никто не отвечает.

Подходит расчётное время входа в круг полётов. Время вышло, а аэродрома нет!

— Командир, давай ещё минуту с этим курсом, — предлагает Кеша, и я соглашаюсь.

Где же группа руководства полётами?

Плавно гашу скорость, и мы подкрадываемся к аэродрому, но так в эфире так и стоит тишина. Вдруг впереди что-то тёмное. Продолжаю гасить скорость, но всё без толку. И как на волшебном экране, начинает материализоваться изображение.

— Уходим, — говорю в эфир и отклоняю ручку влево.

Вертолёт слегка завибрировал. В серой пелене разглядел силуэт большого строения. Совсем немного и было бы столкновение.

— Командир, мы уже не найдём тут ничего. Надо садиться здесь и вызывать помощь, — сказал Кеша.

Я ещё раз проверил показания приборов. Стрелка АРК не показывает на привод аэродрома. Такое ощущение, что они просто выключены и не ждут нас.

Вот же сраная организация!

Глава 18

Серая пелена продолжает давить на нервы. Правая рука стала уже мокрой от напряжения. На губах ощущаю привкус пота. Система кондиционирования, установленная на Ми-24, никак не помогает мне охлаждаться.

С каждой секундой мы всё больше уходим от города, а значит, и от аэродрома. Посадка в Кабуле — это не то, что сесть где-нибудь на равнинный аэродром.

Как и все аэродромы в восточной части Афганистана, аэропорт Кабула окружён горами. Высота над уровнем моря около 2000 метров. Это накладывает ограничения при заходе на посадку даже в простых условиях. А в таком «молоке» без помощи группы руководства полётами, зайти на посадку почти нереально.

— Кабул, Кабул, 302му! — громко запросил я, но в эфире сплошное молчание.

По прямой у меня есть не больше минуты, чтобы выполнить отворот назад. Иначе мы подойдём слишком близко к горам и можем их зацепить.

— Командир, давай подниматься выше 3300. Выйдем на «точку» и начнём снижаться по спирали, — предложил Кеша.

Если бы так можно было, то я бы это сделал ещё над Баграмом. Но у нас ведь Тося, а на неё поднятие на высоту может оказать пагубное влияние.

— Про пассажира не забывай. К тому же не работает в Кабуле ничего. Стрелка «отбивает» на Баграм, а на местный аэропорт нет.

Я начал выполнять разворот. Крен маленький, чтобы в грузовой кабине наша пациентка не съехала на пол. Плюс Валера не пристёгнут и с капельницей в руках.

Вновь заработал сигнал опасной высоты. Снижение прекратил, но именно эта просадка мне помогла кое-что увидеть.

— Кеша, землю видишь?

— Точно так. Но здесь не сядем, надо пройти вперёд…

— Ты не понял, — сказал я и начал зависать.

Загасив скорость, я завис над асфальтированной дорогой. Этот участок мне прекрасно известен. Мы сейчас как раз находимся между двумя районами столицы.

— Слева Каланаджар, а справа Сейидабад, — определил Кеша.

— Уверен? — спросил я.

Сейчас мне кроме него, довериться некому. Если он ошибся, мы полетим в другую сторону и вновь уйдём в горы. Я сместился назад, а затем ещё раз вперёд. Очертания кварталов можно разглядеть только смутно.

— Так точно. Уверен! Нам нужно занять курс 60°, и мы выйдем в район аэродрома через… 2 минуты и 15 секунд, — посчитал Кеша.

Дальше дороги нет. Ориентиров тоже. Мы будем следовать только одному из авиационных постулатов «держи курс — никуда не денешься».

А потом воспользуемся другим слоганом — «время вышло — разворот».

— Разгон, — сказал я, аккуратно отклонив ручку управления от себя.

Медленно увеличиваю скорость.

Дорога осталась позади. Время для начала выполнения разворота уже вот-вот подойдёт. Надо сделать ещё одну попытку связаться с Кабулом. Иначе строить заход на посадку вслепую будет проблематично. Есть ещё один «абонент», который может не спать в это время.

— Кабул-пеленг, Кабул-пеленг. Дайте «прибой», — запросил я оператора автоматического радиопеленгатора.

Ещё дважды повторил запрос, но без толку.