Накануне - Николай Кузнецов

На аэродромах Германии мы, советские люди, держались вместе: кругом были фашисты. Звучали отрывистые, рубленые фразы. Все служащие приветствовали друг друга на военный лад.

После Кельна погода испортилась, самолет шел в облаках, стекла вспотели. Стемнело… Когда мы вырвались из серой облачной ваты, внизу стала видна масса огней.

— Париж! — прокричал мне на ухо сосед, работник нашего торгпредства Горбунов. Смотрите!

Он стал показывать в иллюминатор Эйфелеву башню, Елисейские поля… Я ничего не мог раз брать. Да и мысли были заняты другим. В Москве мне говорили: «Ваша задача — как можно скорее прибыть а место». А как я доберусь в Испанию из Парижа? И встретят ли меня в Париже?

Самолет приземлился в аэропорту Орли. Его сразу окружила оживленная, шумная толпа встречающих. Я осматривался вокруг.

— Вы Кузнецов? — спросил меня совершенно незнакомый человек и приветливо улыбнулся.— Я Бяллер, секретарь советского авиационного атташе во Франции. Поедем?

Он уже вел меня к машине.

— Как вы меня узнали?

Бяллер рассмеялся.

— Не так уж трудно узнать товарища, который первый раз в жизни надел штатский костюм, да еще сшитый наспех.

А я-то воображал, что ничем не отличаюсь от остальных пассажиров!

Пришлось признаться, что я действительно экипировался за один вечер.

— Я думаю поместить вас в отеле «Сен-Жермен», Это от посольства недалеко. Вам там будет удобно,— обратился Бяллер ко мне по-русски, а шоферу дал указание по-французски.

В гостинице нас встретила смуглая женщина по имени Кармен. Кажется, я был первым русским, которого видела эта испанка, но вскоре она стала нашим другом, встречала в Париже много советских добровольцев. Потом я не раз слышал ее имя от товарищей, прибывавших в Картахену. Я вспомнил о Кармен через год, когда возвращался на родину. Вышло так, что, вторично в Париж я приехал во время Всемирной выставки. Все гостиницы были переполнены, и я напрасно колесил по городу в поисках пристанища. Вдруг меня осенила мысль.

— Везите в гостиницу «Сен-Жермен»,— попросил я шофера.

Кармен встретила меня как старого, доброго знакомого.

— Прошу, сеньор, немного подождать, и я все устрою.

Она кого-то переселила, и я вскоре получил отличный номер. Кармен сразу перешла с французского на испанский язык, забросала тысячью вопросов о положении на фронтах, о жизни в Мадриде и Валенсии…

А пока я должен был осмотреться в Париже. Приветливый, жизнерадостный Бяллер принялся тут же знакомить меня с городом. Поужинать мы решили на Монмартре — сразу, можно сказать, окунуться в гущу парижской жизни. Было уже за полночь. Рестораны, дансинги, кабаре — словом, всякие развлекательные заведения манили прохожих огнями тысяч реклам. Париж развлекался.

Это был особый Париж — город богатых бездельников и туристов. На Монмартре можно было встретить людей, говорящих на самых разных языках. Было много американцев и англичан. Лондонская «золотая молодежь» да и весьма пожилые джентльмены приезжали в Париж, чтобы провести здесь «уик-энд» — конец недели. Их доставляли многоместные пассажирские самолеты и даже личные авиетки.

В общем, уже в первый вечер я увидел это странное зрелище — Париж иностранцев, приехавших, сюда тратить свои фунты, доллары и бог весть еще какую валюту. Трудовой Париж спал. Его я наблюдал из окна гостиницы ранним утром чуть забрезжил рассвет: возчиков, потянувшихся с фургонами к рынкам, ремесленный люд, рабочих.

Мне не спалось. Голова была полна забот: как я сумею справиться здесь со своими делами, а главное, как быстрее попасть в Мадрид? В девять утра я пришел в наше посольство. Советским послом в Париже был тогда В. П. Потемкин. Он сразу пригласил меня к себе, познакомил с обстановкой, рассказал новости. Для меня главной новостью было то, что регулярного сообщения между Парижем и Мадридом уже нет. М. И. Розенберга и военного атташе В. K. Горева отправляли специальным самолетом, но сделать это было невероятно трудно и стоило очень дорого. По-видимому, мне придется ждать оказии. Время от времени в Париж приходили испанские самолеты, чтобы взять закупленное раньше авиационное имущество. Вот на один из таких самолетов и надо рассчитывать.

Меня интересовала позиция французского правительства, возглавляемого социалистом Блюмом. Потемкин сказал, что оно настроено как будто сочувственно к республиканцам, но старается держаться в стороне, помогает неохотно, особенно оружием, которое им нужнее всего.

Прошло немного времени, и все убедились, к чему привела эта позиция «сочувствия» французского правительства. Даже за золото республиканцы не могли купить у французов оружия, а фашистская Германия и Италия вовсю вооружали мятежников, открыто помогали им своими кораблями и самолетами.

О положении на фронтах в Испании меня информировал атташе по военно-воздушным силам Н. Н. Васильченко, начальник Бяллера. Самым крупным событием тех дней явился захват войсками Франко Бадахоса. Это позволило мятежникам, действовавшим на юге, соединиться со своими северными гарнизонами. Я вспомнил, как на «Червоной Украине» мы анализировали положение на фронтах и единодушно пришли к выводу, что дела у мятежников безнадежны. Теперь все выглядело куда менее оптимистично, скорого окончания гражданской войны уже не предвиделось.

В общем, Франко, подняв мятеж, не смог захватить власть сразу, а республиканцы не сумели подавить мятежников, когда те переживали критические дни. Правительству Испании не хватило решительности и организованной военной силы. Потом Франко с помощью фашистских государств окреп. Республиканцы надеялись на помощь Франции. Но эта помощь была платонической — добрые слова, да еще сказанные вполголоса, не могли заменить пушек и самолетов. Горячее сочувствие республиканцы с самого начала нашли лишь в лице Советского Союза. Из нашей страны уже шли и Испанию пароходы с продовольствием и одеждой; Советское правительство открыто заявило о своей готовности помочь республиканскому правительству всеми возможными средствами. Но достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, насколько сложна была эта задача.

На следующий день в Париж прилетел Б. Ф. Свешников, назначенный в Испанию авиационным атташе.

Значит, ждать нам предстояло вместе. Мне стало веселее. Решил, что Свешников скорее обеспечит наш перелет. Он лучше меня владел, французским и быстрее мог найти общий язык с пилотами.

— Шел бы только самолет, а мы пристроимся,— шутил он. Пока что решили использовать свое пребывание в Париже, чтобы экипироваться. Все тот же Бяллер отвел нас в магазин «Старая Англия», где мы и заказали костюмы.