Солнце на продажу (сборник рассказов) - Уильямс Пауэрс

— Пока не похоже, чтобы вас сместили, — сказал Смит. — Вы знакомы с этим Корнингом?

— Я не раз служил под его командованием. Мы с ним давнишние друзья.

— Тогда вам повезло.

— Могло быть и хуже, — признал Вориш.

Он считал, что хорошо подготовился к защите, и хотя Корнинг — человек резкий, вспыльчивый и большой придира, он не полезет в бутылку и другу пакостить не станет.

Вориш выстроил почетный караул и встретил адмирала со всеми положенными почестями. Корнинг проворно сбежал по трапу «Болара» и с явным одобрением оглядел окружающую его местность.

— Рад вас видеть, Джим, — сказал он, не сводя глаз с соблазнительного пляжа. — А тут у вас неплохо. И даже очень. — Он повернулся к Воришу и всмотрелся в его загорелое лицо. — И вы не упускаете возможности использовать преимущества этого местечка. Вы даже потолстели.

— А вы похудели, — сказал Вориш.

— Я всегда был тощим, — заявил Корнинг. — Но зато какой у меня рост! Я когда-нибудь рассказывал вам о том времени… — он взглянул на стоявших вокруг них офицеров, которые с почтительным вниманием ловили каждое его слово, ои понизил голос. — Пойдемте-ка туда, где сможем поговорить.

Вориш отпустил своих подчиненных и повел Корнинга к «Хилну». По дороге адмирал не промолвил ни слова. Он внимательно разглядывал оборонительные сооружения Вориша и тихо прищелкивал языком.

— Джим, — обратился Корнинг к Воришу, когда тот закрыл дверь кабинета, — что же все-таки здесь происходит?

— Я хочу познакомить вас с кое-какими событиями из предыстории нынешней обстановки на Лангри, — произнес Вориш и рассказал о договоре с правительством Федерации и о том, как он был нарушен. Корнинг слушал очень внимательно, то и дело чертыхаясь вполголоса.

— Выходит, Федерация не предприняла по этому поводу никаких официальных действий? — спросил он.

— То-то и оно.

— Черт побери! Рано или поздно кто-нибудь за это поплатится головой. Впрочем, скорей всего не тот, кто этого заслужил. Но нарушенный договор, по правде говоря, не имеет никакого отношения к тем неприятностям, которые вы на себя накликали. Во всяком случае, с точки зрения закона, потому что, исходя из закона, этого договора не существует. А теперь объясните, что это за дурацкая история с хижинами, принадлежащими аборигенам.

Вориш улыбнулся. В этом вопросе он чувствовал под собой твердую почву — он долго совещался с Форнри и обсудил с ним все детали.

— Согласно полученному мною приказу о назначении на эту должность, — произнес он, — я здесь являюсь беспристрастным третейским судьей. Я должен охранять граждан Федерации и их собственность, но в мои обязанности входят также охрана аборигенов от любых посягательств на их обычаи, способы добывания средств к существованию и тому подобное. Параграф седьмой.

— Знаю. Читал.

— Мысль такова: если к аборигенам относиться хорошо, куда меньше шансов на то, что гражданам Федерации и их собственности понадобится защита. Деревня, о которой речь, не просто несколько стоящих рядом хижин. Судя по всему, она имеет для местных жителей какое-то особое значение, видимо религиозного порядка. Они называют ее Деревней Учителя, или еще как-то близко по смыслу.

— Учителя или вождя, — сказал Корнинг. — Некоторые народы вкладывают в эти понятия один и тот же смысл. В таком случае эта деревня могла быть для них своего рода святыней. Как я понимаю, Уэмблинг ворвался в нее и начал ее разрушать.

— Совершенно верно.

— Вы заранее предупредили, что ему следует получить на это разрешение аборигенов, а он поднял вас на смех. Прекрасно. Тут ваше поведение не только правильно — оно даже похвально. Но почему вам понадобилось остановить все строительные работы? Вы же могли взять под защиту деревню и заставить Уэмблинга разбить площадки для гольфа где-нибудь в другом месте. И как бы он истошно ни вопил, над ним только посмеялись бы и все тут. А вам приспичило остановить строительство. Вы что, хотели таким способом добиться, чтобы вас уволили? Из-за вас Уэмблинг потерял уйму времени и денег, так что теперь у него есть веские основания для жалобы. А он пользуется большим влиянием.

— Не моя вина, что он потерял время и деньги, — возразил Вориш. — Я немедленно доложил Генеральному штабу о предпринятых мною мерах. Они могли сразу же отменить мой приказ.

— Они не решились на это, поскольку не знали, каково положение на Лангри. Вы устроили в штабе хороший переполох. Почему вы арестовали Уэмблинга и держите его под стражей?

— Для его же собственной безопасности. Он осквернил святыню, и если с ним что-нибудь случится, отвечать буду я.

Впервые за весь разговор Корнинг позволил себе улыбнуться.

— Так вот какова ваша версия? Неплохо придумано. В этом случае все сводится к разнице точек зрения — вашей и Уэмблинга, а те, кто не был на месте происшествия, лишаются права голоса. В своем докладе я буду бить именно на это. Уэмблинг преступил границу дозволенного. Тут все ясно: это могло повлечь за собой серьезные последствия. Я же не имею полного права утверждать, что вы приняли слишком крутые меры, поскольку меня тогда здесь не было. Я не до конца понимаю, чего вы пытались достичь своими действиями, а, впрочем, может, и понимаю, но все равно поддержу вас, насколько это в моих силах. Думаю, мне удастся спасти вас от расстрела.

— О! — воскликнул Вориш. — Стало быть, они собираются меня расстрелять? А я все пытался угадать, что у них на уме.

— У них на уме было… у них на уме самое худшее. — Корнинг твердо посмотрел Воришу в глаза. — Не очень-то мне это нравится, но я подчиняюсь приказу. Вы вернетесь в Галаксию на «Хилне» под арестом, чтобы предстать перед военным трибуналом. Мне лично кажется, что у вас нет серьезных оснований для беспокойства. По-моему, их замысел обречен на провал, но пока они считают, что не мешает попытаться осуществить его.

— Меня это не волнует, — сказал Вориш. — Я тщательно все продумал и даже надеюсь на то, что они не отступятся. Я, конечно, потребую, чтобы военный трибунал рассмотрел мое дело в открытом заседании… но боюсь, мне в этом откажут. И при всем при том я рад, что оставляю Лангри в таких надежных руках.

— Надежных, но не моих, — сказал Корнинг. — Я здесь пробуду недолго. Мне на смену уже вылетела 984-я эскадра. Одиннадцать кораблей. В штабе не хотят рисковать и выпустить из-под контроля дела на Лангри. Командует эскадрой Эрнст Диллингер — несколько месяцев назад его произвели в адмиралы. Вы с ним знакомы?

Рыболовное суденышко стояло все на том же месте, далеко в море. Диллингер поднял к глазам бинокль, но вскоре опустил его. Судя по тому, что он увидел, местные жители занимались рыбной ловлей, Он вернулся к письменному столу и сел, не отрывая глаз от цветного пятнышка — паруса той лодки.