Вороны любят падаль - Кирилл Казанцев

– Слушай, капитан, чего вы тут все от меня хотите? – обозлился Томилин. – Я в родном городе сто лет не был. Приехал, а на меня охоту объявили. Ты вот, похоже, тоже по мою душу заявился. Так давай начистоту – чего надо? Наследством интересуетесь? Еще один родственник обнаружился?

– На «ты», так на «ты», – согласился Решетников. – Я не гордый. Только сразу скажу, из твоих слов, брат, я ни одного не понял. Какая охота, какой родственник? У меня к Затулину вопросы по поводу двадцати кубометров круглого леса. Я и не знал, что здесь ты торчишь. Так что упреки не по адресу. Но как представитель власти твое подозрительное поведение оставить без внимания не могу. Так что или ты мне сейчас все вразумительно объясняешь, или я тебя задерживаю по подозрению в покушении на убийство. И это при том, что лично к тебе я испытываю симпатию.

– А я вразумительно как раз ничего объяснить и не смогу, – сердито сказал Володя. – Хотя скрывать мне нечего. Слушай, что было, а там сам решай. Мне уже вся эта кутерьма надоела…

И Томилин рассказал Решетникову обо всех неурядицах, что случились с ним за последний месяц. Рассказ получился сумбурный и не вполне реальный. Во всяком случае, по хитрому лицу Решетникова было невозможно понять, верит он или нет. Тогда Володя, прикусив губу, стащил с плеча куртку и продемонстрировал простреленную руку.

– Спасибо, что рука, – сказал он. – А вообще сажали пулю за пулей. Задача была убить. И сегодня тут уже кто-то шарился с пушкой. Ну я его и пугнул. А что бы ты на моем месте сделал?

Решетников не успел рассказать, что бы он сделал на месте Томилина, потому что у него в кармане зазвонил мобильник. Капитан достал трубку, ответил, потом долго и напряженно вслушивался в настойчивый говорок далекого собеседника.

– Слушаюсь, товарищ майор! – сказал он наконец. – Я сейчас же все осмотрю. Только подъехал. Понял, все сделаю, как вы сказали…

Он спрятал телефон и посмотрел Томилину в глаза.

– А ведь, похоже, ты прав! – заявил он. – Сейчас мне начальство звонило. Приказало, чтобы я тут все осмотрел и, если найду кого, задержал. Но вот что странно, откуда бы ему знать, что я здесь, если только ему не доложил тот тип, что бегал по лесу? И еще странно, что не велено тебя ни о чем расспрашивать и проверять документы. И еще страннее, что даден мне на тебя карт-бланш. То есть, если покажется мне, что ты сопротивляешься, могу пристрелить без слез и сожалений.

– И что ты выберешь? – спросил Томилин.

– Не поверишь, – сказал Решетников. – Я тебя отпущу. Есть у меня кое-какие соображения насчет всей этой карусели, и тебе про них знать необязательно. Для правдоподобия дождемся товарища начальника, а ты ко мне в тачку переместишься. Там у меня барахло кое-какое, коробки, прикрою тебя. Полежишь на полу, потерпишь. Деваться-то тебе некуда.

16

В кармане у Дроздова зазвонил телефон. Вариантов было всего два – звонила или бывшая супруга, или Бобров. Кроме них его новый номер был известен только Калганову, мир его праху. Виктор как-то не позаботился о том, чтобы восстановить список контактов, все не было времени, а возможно, и желания тоже. Приятно было отрешиться от части забот, связей, каких-то обязательств. Хотя совсем отрешиться не получалось.

Звонила жена. Голос ее звучал, пожалуй, озадаченно, да и новость, которую она сообщила Дроздову, выглядела необычной.

– Слушай, только внимательно, я быстро, – явно стараясь говорить потише, начала Марина. – Я подхватила от тебя паранойю. Звоню из туалета, боюсь жучков. К тому же тут вертится этот сукин сын Маевский. Короче, слушай! Вдруг заваливается сегодня ко мне девчонка. Абсолютно незнакомая. Представляется Полиной и с ходу задает вопрос про Томилина. Мол, познакомилась с ним на Урале, она же сама якобы и сообщила ему про наследство – вычитала в Интернете, – поехали в Зеленодольск. Но этой ночью в поезде на станции Тяглово то ли на них напали, то ли ее похитили – я, честно говоря, не все поняла. Одним словом, она интересовалась, появился ли у меня Томилин. То есть ситуация совершенно бредовая, но девчонка выглядит вполне адекватной, только утомленной немного, и я подумала про тебя.

– Правильно подумала, – похвалил Дроздов. – Немедленно к тебе еду.

– Ко мне не надо. Я спровадила ее в кафе «Анжелина», знаешь, в двух кварталах отсюда. Ей явно нужно поесть, а здесь, как назло, Маевский. Он слышал половину ее монолога и сразу откланялся. Вот это-то меня больше всего и смутило.

– Верно поступила. А как она выглядит?

Марина объяснила и сказала, что должна вернуться к делам. Дроздов помчался в кафе «Анжелина». Новость была в самом деле сногсшибательной. Дроздов даже забылся и истратил последние деньги на такси. Жалеть он об этом не стал, потому что встреча с девушкой Полиной окупала все.

Он нашел ее без труда. В кафе было довольно людно, но она выделялась в толпе, хотя выглядела предельно строго. Виктора она очаровала. Трудно было сказать, обоюдным ли было это чувство, но, во всяком случае, она Дроздову доверилась. Рассказ ее не слишком поразил сыщика, но позволил ему заполнить некоторые пустоты в той мозаике, что складывалась в его голове. Он выспросил тщательнейшим образом, как выглядели люди, с которыми столкнулась ночью Полина, а потом предложил:

– Я должен вас спрятать. Есть одно местечко. Там не слишком уютно, но про него никто не знает. Сами видите, дело пахнет керосином.

– Где Томилин? Никто из вас мне не ответил на этот вопрос.

– Боюсь, пока на этот вопрос и нет ответа. Отвечать на него придется вместе с вами. Но я подозреваю, что второй раз вас уже не выпустят. Поэтому нужно вас спрятать.

– У меня в поезде остались вещи, – устало сообщила Полина. – И гитара. Главное, гитара. Тот полицейский обещал выслать вещи на мой адрес. В это можно верить, как вы считаете? Или все-таки стоит обратиться в камеру хранения? Я не стала этого делать, когда возвратилась, потому что спешила.

– Тому полицейскому я бы не верил. Но и на вокзал вам возвращаться не надо. Когда я расскажу, что здесь происходит, вы меня поймете.

Он отвез Полину на квартиру Боброва. Девушка Григорию Семеновичу понравилась, и он без труда дал себя уговорить поселить Полину на своей даче.

– У меня там не хоромы, учтите, – пробурчал он смущенно. – Все по-старому, как в СССР. Бассейна нема, удобства во дворе, комары… Да и покушать надо купить.

– Ты отвезешь нас? Только надо сделать все как можно незаметнее.

– Пожалуйста. А за тобой уже следят, что ли?

– Похоже на то. Вертелись вчера какие-то у подъезда… В общем, мы должны действовать на опережение.

– Мы?

– А разве мы не одна контора? – притворно удивился Дроздов. – Не компаньоны? Между прочим, я все уже продумал и очень на тебя рассчитываю.

– А доводы?

– А на кого мне еще рассчитывать? Сам подумай!

– Но вообще-то у меня есть своя жизнь. А я подозреваю, что твоя затея может мне ее здорово испортить.

– Может, – признался Виктор. – Поэтому я и говорю, что мы должны действовать на опережение.

– И что это значит? Какие у тебя планы?

Слегка рисуясь перед девушкой, Дроздов объяснил, какие у него планы. Выслушав его, Бобров только крякнул.

– Похоже, ты сошел с ума, приятель! – заявил он. – Тебя нужно показать доктору, который лечит головы.

– К доктору мы всегда успеем. А здесь нужно действовать без промедления, пока вся эта компания не спохватилась. Они просто не поняли, с кем имеют дело.

– Кто они? У тебя есть конкретные соображения?

– Одно имя у меня есть, – заявил Дроздов. – Мой верный попутчик с разбитой мордой – сержант Лоскутов. Похоже, это он ехал в одном купе с Полиной. Она его хорошо описала. Нужно будет найти и его тоже. У него, кстати, мой мобильник.

– И насколько я понимаю, финансовое и техническое обеспечение операции возложено на меня? – саркастически спросил Бобров. – Машина, питание, накладные расходы…

– Все воздастся сторицей. Как только наследство попадет к законному владельцу, мы получим, что нам причитается.

– Звучит зловеще, – заметил Бобров. – Но так и быть. Просто если оставить тебя одного, ты наломаешь таких дров… Только дай слово, что, когда я скажу притормозить, ты будешь внемлить!

– Буду. А у тебя дома, случайно, не завалялись наручники?

– У меня даже пулемет на даче закопан, – пробурчал Бобров. – Ох, подведешь ты меня, Дроздов, под статью!

– В случае успеха, знаешь, какая у нас будет реклама? Клиенты в очередь встанут!

– Побойся бога, Виктор! Тут речь о жизни и смерти идет. Не до жиру, как говорится… Спасибо скажи, если с тебя шкуру не снимут.

– Не успеют! – бодро сказал Дроздов.

– Ну, тогда поехали!

– Вот потому, Витя, тебя жена и бросила! – с упреком заметил на это Григорий Семенович. – Прежде чем грубыми мужскими делами заниматься, нам с тобой девушку накормить нужно. С дороги человек, да и стресс у нее – от стресса знаешь как аппетит разыгрывается?