Неизвестный (СИ) - Алина Лескова

ещё они были, но я все пресекла на корню и сыну не позволяю заниматься этой ерундой.

Император смеялся, я хихикала, а Ирма улыбалась. Это первая история из их личной жизни. Семейные истории они мне рассказывали, но настолько личные — нет.

— Что ты хотела, Анна? — спросила она мягко, — Ты ведь что-то хочешь спросить?

Всегда удивлялась проницательности этой женщины. Вообще она мудрая, мягкая, где надо строгая и справедливая. Истинная императрица, которая очень помогает своему мужу в столь тяжёлой ноше.

— Ректор… м-м-м… Хольд рассказал мне про какого-то Старка…

Я не закончила, не знала как сформулировать вопрос. Я пока не понимала, что хочу услышать, поэтому мне нужна любая информация.

— Да, я уже стал императором когда его семья погибла, — Вильцельген сложил руки перед собой на столе и переплел пальцы, — При пожаре это было, двадцать шесть лет назад. Наверное, что у тебя способности, как у него, тебе уже сказали и к чему мы все склоняемся тоже, естественно, поняла. Он был лучшим дознавателем, так ещё говорил мой дед, когда твой был молодым. Уже тогда Харис Старк считался лучшим, а ему было только сорок. Видимо, это его и сгубило. Это был поджог, но преступников так и не нашли. Мотива точного нет, но думаем он добрался до тех, кто сейчас опустошает резервы. Раньше, возможно, мы просто не замечали, потому что резервы все таки восстанавливаются, но они берут больше, чем мы успеваем восстановить. Рано или поздно это стало бы заметно. Примерно, тогда-то все это и началось, первая смерть от опустошения была девятнадцать лет назад, вторая чуть больше семи лет. Маги не просто перестарались с заклинаниями, их намеренно высосали, как Рендеда…

Ужас, огромный и большой ужас. Это ведь не просто пара случайностей, это массовое истребление!

От Рена и Маркуса до сих пор не было вестей и как с ними связаться я не знаю. Но я чувствую, что с ними все хорошо. Да и ребята связаны, они узнают, если что-нибудь с теми случится. Скорее бы вернулись.

— В доме была его жена, сын и беременная невестка, так же четверо слуг и его личный помощник. Все сгорели, они не смогли покинуть дом. Даже те, кто был у дверей, например, на кухне повар, там постоянно было открыто окно и дверь, даже зимой, потому что он тот так раскочегаривал печь, что там невозможно было находится. Ему добраться до улицы было всех легче. От всех остались только кости, не считая нарождённых детей, их не было. Все решили, что они ошиблись с беременностью, ведь срок был маленький, живота не было. Вот и все, в принципе.

— А о сыне и невестке расскажите, пожалуйста.

— Они тоже были уникальными, сын был оракулом, это он предсказывал, что когда придет смерть, мир спасут три сестры, родившиеся под четырьмя звёздами. И с растениями он ладил хорошо, магия жизни, но в целительстве у него ничего не получилось. А его жена была фениксом. Они, конечно, у нас существуют, но живут общинами.

— Да, помню рассказывали про них на лекции. Они не погибают, точнее перерождаются, когда сгорают. И живут в горах, до которых не добраться. Больше ничего не рассказывали.

— А потому что и не знают ничего больше. Давно уже было, никто и не помнит толком. Говорят, крылья у них были огненные и огнем управляли, но сейчас они обычные люди. Война, тысячи лет назад которая была, за власть. Это все она. Оборотни остались без зверей, русалы потеряли свой первоначальный облик, а фениксы крылья. У жены оракула их тоже не было. Все в ту войну потеряли что-то.

— Да, после той войны и взошел на престол ваш предок, Вильцельген Первый. И только он и смог объединить всех и прекратить войну, — покивала я задумчиво, вспоминая, что рассказывали на истории на первом курсе.

— Все верно. Вот такие были дети у Старка, удивительные, а жена была бытовым магом.

— Да, интересная история.

Мы посидели в молчании, каждый думая о своем. И я все же решилась поговорить о том, о чем даже боялась подумать при Хольде.

— Я не имею права говорить об этом, но это важно. Я так понимаю, что тот мальчик о котором мне рассказывала Марта, которого спас ваш отец, это Хольд?

— Да, как догадалась? — супруги с интересом посмотрели на меня.

— Он сидел с вами в вашей семейной в малой столовой. Вы туда зовёте только меня и Солу. А тут ректор сидит с вами, — смутилась я, понимая, что скорее всего император знал к кому я бегаю во время гона. Да не скорее всего, а знал, — Ну и наврятли вы бы его не вычислили. Я про гон. Значит лично заметали следы, а вы стали бы так делать, только для близкого человека.

Императрица рассмеялась.

— Да, это было весело. Ты бы видела лицо нашего правителя, когда он прятал семя своего друга, — хохотала она, а император улыбался. Я же закусила губы, что бы не засмеяться.

— Прекрати, — с наигранным возмущением сказал он жене, — О чем важном ты хотела поговорить?

— Хольд рассказал про невесту, — все веселье как рукой сняло.

— Не переживай, я его дожму, а если что прикажу! — император выпрями спину и ударил ладонью по столу.

— Не в этом дело. Вы с ней знакомы?

— Видел два раза.

— И как?

— Обычная, добрая, милая, хозяйственная женщина. Она спасла ему жизнь. Но это ничего не меняет, просто он обещания держит всегда.

— И ничего негативного, даже самого пустяка вы в ней не заметили? Или может что-то рассказал ректор? Ну если такой идеальный у нее характер, то внешность, может, хромает?

— Знаешь, — как-то странно посмотрел на меня Вильц, — Ты очень странно ревнуешь.

— Вот именно что, я перестала ревновать, когда услышала в точности такую же характеристику о ней, только от Хольда. Что-то не так. Ответьте про внешность, я объясню.

— Красивая, — нахмурившись и с опаской глянув на супругу, ответил он.

— Ну как? — это я спросила у Ирмы.

— Никак, — с удивлением ответила она. — Что это значит?

— Что это ложь. Я думаю так. Хольд рассказал, что дал ей не просто обещание, они провели ритуал на крови, в случае невыполнения он умрет, но при этом он может ей изменять. А ещё она потребовала свадьбу, точнее сделала ему предложение, на которое он согласился. И это уже когда появилась я, его пара. При этом всем он не рассказывает вам правду, потому что ему стыдно признаться! Ректору стыдно! Вы его раненым видели вообще? — вдруг осенило