(не) истинная. Полюбить вновь - Екатерина Евгеньева

— Так вы видели, какие подати стали высокие за последнее время! — Хоть я и перестала быть герцогиней, считать не разучилась и видела, что за последние несколько лет ситуация только ухудшилась. Сначала был неурожайный год, но что поделать — и такое бывает, но когда на следующий ни одна скотина не понесла, пришлось совсем туго. Мы спасались тем, что давал нам лес, но когда ввели запрет на охоту и там, оставалось только собирать ягоды да коренья. Насколько я слышала, такая ситуация была во многих деревнях, а управляющие вместо того, чтобы хоть как-то помочь простому люду, вводили всё больше податей, если не монетами, то товаром.

— Слыхал, что старец из соседней деревни собирается писать письмо самому государю о непростом положении дел. Да услышат его там, да поможет нам государь.

— Да поможет нам государь. — Я осенила себя святым жестом, призывая в помощь высшие силы. Помощь короля лишней не будет, да вот кто бы помог ему разглядеть, что у нас творится. Ведь я как никто другой знала, что даже если ты пишешь высшим мира сего, то это не значит, что ты будешь услышана, это не значит, что получишь ответ от того, кому напишешь. — Когда повезём лекарство? Мне осталось совсем немного, лишь укрепляющие травы собрать. Всё остальное я приготовила еще несколько дней назад.

— Можем выехать с обеда, покамест доедем, уже вечер будет.

— И остановимся у тётушки Марты! — Я чуть в ладоши не захлопала. Это была чудная женщина. Вдова кузнеца, без детей, она пускала нас переночевать, когда мы приезжали. Не знаю, что у них было с моим Рафаром, но каждый раз, когда наша повозка со скрипом подъезжала к её ограде, она выходила нас встречать красивая и нарядная. Марта почему-то сразу отнеслась ко мне приветливо, даже несмотря на то, что к быту я поначалу была не приспособлена и многого не знала. Но несколько вечеров вместе с ней за полгода помогли мне понять, что душа у неё добра, и в людях она сначала видит хорошее, а лишь затем смотрит на недостатки.

— Снова будете трещать всю ночь и пирожки лопать? — Рафар лукаво улыбался, и по глазам его я видела, что мыслями он уже находился там, за крепкой дубовой дверью, в гостях у тётушки.

— Не переживайте, вам пирожков обязательно оставим. — Я со смехом вернулась к себе в каморку и продолжила собирать травы в пучки и заворачивать их в холщовую ткань.

Когда тени совсем исчезли, мы выдвинулись в путь, оставив вместо себя в лазарете ещё одну сестру на случай, если кто-нибудь придёт.

Старая кобыла шла медленно, словно каждый раз выбирая, куда же ей надо наступить. Сев на недавно положенную на дно телеги солому, я достала из корзинки ломоть хлеба и впилась в него зубами, запивая попутно молоком. В такие моменты я остро понимала, насколько же сильно изменилась моя жизнь. Теперь я умела сама готовить, и если пирожки в поместье мне помогала готовить Шарлотта, то сейчас я и сама могла поставить тесто, завести опару и даже ощипать курицу. О том, что картошку, оказывается, сначала надо посадить, потом за ней ухаживать, а потом ещё и собирать, я тоже узнала именно здесь. Раньше, даже будучи баронессой, я не задумывалась, как еда попадает на наш стол. Думала, что всё ограничивается походом на рынок и горсткой монет. Лишь здесь я узнала, что никакие монеты не помогут вылечить побеги, если они больны, что ни один медный кругляш не спасёт урожай от засухи, если не взять воды из колодца или реки и не полить самой. И я была признательна тем, кто помог мне это понять. Таких людей было несколько — Рафар, Марта и моя подруга-ровесница Сара. Все они поддерживали меня, когда я только тут появились, и с упорным постоянством объясняли простые вещи, которые были мне непонятны.

Когда тени стали длиннее и увеличились вдвое, а цветы, растущие по краям дороги, начали закрывать свои бутоны, пряча соцветие, мы увидели большое зарево, освещающее небосклон в той стороне, где была деревня.

— Рафар. — Я указывала рукой в сторону огня, не в силах сказать хоть что-то ещё.

— Вылезай быстрее, дальше пойдём пешком. — Он на удивление быстро для своего возраста слез с лошади и подал мне руку, чтобы я спустилась с телеги.

— Почему пешком? Что происходит?

— Лошадь может заржать, и её услышат. А мы пойдем тихо, чтобы никто не знал, что мы здесь. — Он отогнал телегу в сторону и привязав лошадь к дереву, вернулся ко мне.

Отсюда и правда было не видно, что рядом стоит телега. Мы торопились как могли, чтобы быстрее войти в деревню, вернее, в то, что от неё осталось.

Глава 17

Амалия. Деревня герцогства

Ещё не доходя до ворот, мы почувствовали запах гари. Он обволакивал горло, сжимая и мешая дышать. Пригнувшись как можно ниже к земле, собирая одеждой грязь, мы прошли мимо того, что раньше называли главным входом в деревню. Теперь обугленные наполовину столбы одиноко стояли посреди дороги, чуть накренившись в сторону.

— Что же здесь произошло? — Я в ужасе прикрыла рот рукой, чтобы не закричать.

Всюду что-то чернело и тлело, а с неба мелкими серыми хлопьями падал пепел, оседая на поверхности. И было тихо, так тихо, что я слышала лишь треск тлеющих брёвен, будто бы кто-то разжёг костёр невиданных размеров.

— Марта! — Рафар рванул было вперёд, в сторону, где стоял дом Марты, но я успела перехватить его до того, как стало слишком поздно.

— Подожди, нам надо понять, что же произошло. — Вряд ли целую деревню мог уничтожить пожар, маги научились справляться с такими бедствиями уже очень давно. К тому же даже если допустить мысль поджога, то не могло быть так тихо. Не было видно ни сельчан, ни домашнего скота, да и просто животных, которые обычно снуют под ногами. Словно мир замер и приготовился к чему-то страшному.

Мы спрятались за разрушенным колодцем. Сейчас от него осталась лишь одна колодезная ограда, подёрнутая чёрной дымкой, а навершие лежало неподалёку, словно кто-то просто снял его и