Чужой спор (СИ) - Малышкина Яна

Ее единственная связь с любимым.

Эстер сидела на грязном полу и задумчиво смотрела в никуда.

Жаль, Ану… Эстер выросла, изменилась, повзрослела. И сейчас уже по-другому относилась к их детскому соперничеству. Может они бы даже подружились… Они похожи. Как ни странно, но похожи.

Жаль.

Она уважала Анабель, и не хотела ей вредить. Всячески старалась оградить бывших одногруппниц от опасности. Но… не вышло.

Задание получила Ана. А вмешаться в выбор магии Эстер не успела. Сжав зубы, пришлось выполнять приказ.

И потом…

Эстер искренне надеялась, что Анабель уедет домой и выйдет из-под удара. Но нет. Впрочем, Эстер догадывалась, что Ани не откажется. Слишком долго она мечтала о Зимнем Квесте. Как можно вообще мечтать о такой глупости?

И теперь снова…

Она не хочет подставлять Анабель еще раз. Ведь на этот раз ледяной может не оказаться таким великодушным. Но…

Посидев еще пару минут, Эстер встала. Заклинанием очистила платье.

Анабель она вредить не хочет. Но от этого зависит жизнь Рэйжа. А она даже не знает, где его держат… Она его слишком любит, без него она не сможет жить… И будет бороться.

Прости, Анабель. Похоже не суждено нам быть хорошими знакомыми. И…

«Я его люблю… Просто люблю. Прости, но мой выбор — Рэйж»

Расправив плечи и, нацепив равнодушную маску, скрывая чувства, Эстер покинула пыльную комнату.

42

Анабель

Огромными глазами смотрю на ледяную горгулью. Горящие синим пламенем глаза пугают. А из-за того, что тело прозрачное, лед как никак, то выглядит вообще жутко.

Горгулья распахнула пасть. Дохнула на меня холодом. И зубки такие длинные, острые, ледяные… Но острые.

И…

Я не знаю, как у меня рука дернулась. Инстинкт самосохранения, наверное, сработал. И я впихнула в раскрытую пасть с ледяными клыками яблоко.

На миг все замерло. Как застыло во льду. А потом…

Горгулья задумчиво похрустела яблочком. Сглотнула. И уставилась на меня горящими глазами. Чтобы…

— Взятка?

Брови поползли вверх, но я нашла в себе силы, чтобы покачать головой. Только…

— Взятка хорошо, — кивнула горгулья. — Но мало. Еще!

И распахнула пасть, ожидая… взятку.

— П-п-простите, но… больше н-н-нету, — еле вымолвила я, разжимая губы от страха.

Пасть захлопнули и на меня недовольно уставились.

— Совсем?

Покачала головой.

— А груши нет? Или там клубнички? Я люблю клубничку, — влезла в разговор и между нами вторая ледяная горгулья, которая вообще-то статуя и двигаться не должна и… Она же изо льда! Прозрачная! И куда, простите, яблоко делось?!

Помотала снова головой. Вслух сказать не смогла. В первый раз встречаю таких… гурманов.

— Эй, братва! Что у вас тут? — внезапно налетел ледяной ветер и с другой стороны мягко приземлилась еще одна ледяная статуя… на этот раз крылатый лев. Тоже изо льда.

— Взятка.

— О! Можно мне тогда халву! Обожаю халву! Но с фундуком, пожалуйста! — воодушевился прозрачный лев и сверкнул алыми, тоже горящими как рубины, глазами.

Я кисло улыбнулась.

Чувство, что это не взятка, а заказ обеда или ужина, а я у них в качестве официанта.

— Да погоди ты! Тут клубники нет, а ты халву, — отмахнулся от него вторая горгулья.

И все три ледяные башки уставились на меня горящими глазами. Задумчиво так… Стало жутко, и я поежилась. А потом прозвучало такое же задумчивое:

— Баба.

— Не баба, девушка. — Поправила.

— Не заморозил еще? — вдруг обеспокоился крылатый лев.

— Не-е-е, — встряхнул головой горгулья, та что была ближе всех. А на ее лапе красноречиво так выдвинулись и втянулись ледяные когти. Шикарные такие, по пятнадцать сантиметров. Острые.

Осторожно подобрала под себя ноги.

— Слушай, девушка, которая не баба, у тебя яичницы нет? — хлопнул крыльями лев. И облизнулся.

У меня рот приоткрылся от такого… И невольно как-то вырвалось.

— Да где она у меня может быть?!

Меня критически осмотрели. И ткнули в грудь коготком… сантиметров десять.

— Тут много места.

— Э-э-э, там другое… лежит.

На мою грудь уставились три пары горящих глаз. И жуть в том, что с интересом уставились! Плотоядным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Съедобно? — буднично спросила горгулья.

— Нет, — мрачно отодвинула от них.

Статуи у драконов какие-то… Неправильные. И голодные.

Ледяные изваяния переглянулись, повернулись ко мне и… улыбнулись. Хотя правильнее будет сказать оскалились. Оскалы были кошмарные.

— Значит так. Хочешь пройти?

С опаской кивнула.

— Тогда давай взятку. Яичницей! — нагло заявил лев и облизнулся повторно.

Я растерялась.

— Эм, а если в данный момент у меня нет яичницы?

Спросила и затаила дыхание. Ответ пугал.

Горгулья пожала плечами.

— Ты же баба. Приготовь.

— Где?! — возмутилась я.

— На кухне. Драконы все равно спят. А мы сигналку отключим, яйца и сковородку своруе… кхм, одолжим. А ты приготовишь.

И пока я приходила в себя от такого шикарного предложения. Эти ледяные, сто процентов взявшие наглость у драконов, перешли к угрозам.

— Давай-давай, быстрее. А то не отпустим и сожрем.

И меня ловко подняв со снега, втолкнули обратно в посольство.

— Прямо по коридору. До конца, направо, три раза налево, прямо. В кухне сама разберешься, — прилетело с улицы.

А потом…

— Мне десять яиц. Больших! И с зеленью!

— Мне пятнадцать перепелиных и добавь туда бекона!

— Мне семь куриных и десять перепелиных. Не забудь про перец!

— Ты чё, худеешь?

— Ага, карниз как-то хрустит. А драконы жмоты сказали, что если еще раз обвалится, то заставят самому чинить, — вздохнул кто-то горестно.

Я с офигевшим видом слушала «заказы».

Очнулась, встрепенулась и по-тихому попыталась сбежать. Быстро прокралась по коридорам к парадному выходу. Двери, слава льдам, не были заперты.

Выскользнула, вдохнув свежий морозный воздух и шустро начала спускаться по ступенькам.

Ноги немного скользили. Все же сапоги были мне большие и неудобны. Но это мелочи! Главное, уйти отсюда.

Я спрыгнула с последней ступеньки, когда за спиной раздалось зловещее:

— И куда мы спешим?

Дернулась. И, наверное, навернулась бы. Но меня придержали. Пару секунд поболтав ногами в воздухе, опустили на снег, вежливо развернули и, подпихивая под попу крылом, стали целенаправленно подталкивать к дверям. Красноречиво так.

— Яичница, — зловеще прошептали.

— Взятка, — с другой стороны.

А вход все ближе…

— Но я не умею! — пискнула, воспротивившись принудительно-добровольным трудам по кормлению ледяной живности.

— Да что там уметь? — фыркнула горгулья, активно подталкивая. И так у нее это хорошо получалось!

— Разбивать яйца, как разбивать мужские сердца. Легко!

И впихнули в холл.

Секунда и перед моим носом возникло сияющая призрачным голубым светом ледяное перо. Вильнуло и поманила за собой.

Тяжело вздохнула. Так, понимаю мне не отвертеться, да?

Перо снова вильнуло. Пришлось топать за ним. Через пару минут я была на большой кухне. Свет зажегся сам собой. А на столе меня уже дожидались все нужные продукты.

Нерадостно осмотрела их.

— Чего стоим? — раздался вдруг ехидный голос горгульи.

Подпрыгнула и испуганно заозиралась. Я же тут одна!

— Чего башкой вертишь? Не верти отвалится, — проворчала невидимка. Голос шел словно отовсюду. Но самих ледяных статуи видно не было. — Давай уже готовь. Знаешь, как жрать охота?

Не знала. Я вообще есть предпочитала. Но огрызаться не стала. Вдруг действительно сожрут.

Так, ладно. В пансионе у нас было домоводство. И у меня даже стояла гордая четверка. Так, что справлюсь и можно будет уже покинуть это странное, ледяное посольство, которое все больше напоминало дурдом!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сковородка оказалась магической. То есть не смотря на большие размеры легкая.

И, наверное, готовка была бы даже приятна, если бы не одно маленькое, скромное такое но.