Бриллиантовая пуля - Николай Леонов

– И тот приехал! – выразительно сказал Крячко.

– Но как же Тарасов смог себе людей подобрать? Того же Кравцова? – удивился Матвей.

– Так не на пустое место он приехал, здесь Корень был. Он-то ему прикормленного Кравцова с рук на руки и передал, – объяснил Гуров. – Пилотом на его вертолет тоже своего человека нашли, а уголовники в группировке Корня уже были. Вот тогда-то Тарасов с Корнем эту схему и разработали, потому что заключенных уже не было, а собственными руками добывать алмазы эти сволочи не хотели – не барское это, мол, дело. И китайцы начали пропадать, потому что те, кто исчез до этого, действительно сбежали сами, чтобы потом осесть где-нибудь в России. Бандиты отлавливали китайцев по одному и держали в подвале дома Корня. А когда набралось несколько человек, их, накачанных снотворным, на машинах вывезли в условное место, где Тарасов на своем служебном вертолете забрал их вместе с уголовниками и в лагерь доставил. А те четыре человека, что в Новоленске остались, продолжали китайцев похищать и туда переправлять уже опробованным способом. Тарасов периодически прилетал туда и забирал алмазы, которые потом в Благовещенске продавал тем же китайцам, а в лагерь привозил продовольствие и все остальное. Вы подавали заявления в полицию об исчезновении людей, а эти заявления попадали прямиком к Кравцову, вот их никто и не искал. Причем, заметим, в аналитической справке по вашей области, что я в Москве читал, об исчезновении иностранцев не было ни слова. Ну, а дальше вы уже сами все знаете.

– А что ты тогда с вертолета высматривал? – спросил Виталий.

– Хотел убедиться, что не ошибаюсь, – объяснил Гуров.

– И что ты увидел? – допытывался тот.

– Две вещи. Первое: я плохо разбираюсь во флоре и фауне, хотя природу очень люблю, но точно знаю, что сосны кустами не растут.

– Это ты о чем? – удивленно спросил Максим.

– Я объясню, – впервые подал голос Фатеев. – Там была навалена большая куча соснового лапника – наверное, вертолет закрывали, когда Тарасов прилетал, чтобы с воздуха его никто не увидел.

– А второе: день был ясный, и на солнце блестела совершенно новая колючая проволока из нержавейки, которой там быть, по идее, не должно, – устало сказал Лев Иванович и подвел черту: – У меня все!

– А что было на флэшке? – спросил Александр.

– Встречный компромат уже на Тарасова-внука. Если у него было личное дело Корнейчука-Корнеева, которым он мог его в руках держать, то Корень тоже решил подстраховаться и записал весь свой разговор с генералом, когда они эту схему обсуждали. Желающие могут все это посмотреть и послушать, – предложил Гуров, выкладывая на стол флэшку, диктофон и кассеты. – А если кто хочет послушать рассказ в лицах и красках – это к Стасу, он у нас мастер разговорного жанра.

– Афоня, сколько человек погибло? – спросил Косолапов, который, по мере того как Гуров рассказывал, все больше и больше мрачнел.

– Всего у нас имеется пятьдесят девять заявлений об исчезновении граждан КНР, из которых с того момента, когда Тарасов приступил к своим обязанностям, – пятьдесят одно. В настоящее время на лечении в больнице находятся тридцать девять человек. Таким образом, остается невыясненной судьба двенадцати человек, – ответил тот. – Вот у меня список тех, кто был похищен, когда и откуда, а галочками отмечены те, кого не нашли, – и протянул губернатору несколько листков. – А также все остальные данные: когда был подписан контракт, были ли сняты пропавшим деньги со счета или нет, ну и так далее.

Тот начал их смотреть, а Лев Иванович тем временем спросил у Фатеева:

– Федор Васильевич, а тела погибших смогли найти?

– Да, показал нам один из тех подонков то место, куда их сбрасывали, и мы там отметку поставили, чтобы, если потребуется, следующим летом вернуться, – хмуро ответил тот. – Сейчас зима, искать без толку, да и звери вряд ли чего оставили.

– Как вы думаете, ваш замысел удался? – поинтересовался Гуров так, чтобы Косолапов и остальные ничего не поняли, – мало ли как они к этому отнесутся?

– Летал сегодня днем, полюбовался на то, что от них осталось, – усмехнулся Фатеев.

– Так, мужики! – сказал губернатор таким тоном, что стало ясно – гроза будет нешуточная. – Иваныч! Стас! Я понимаю, что вы устали, но все-таки прошу: пойдите, погуляйте, нам тут кое о чем поговорить надо. Здесь на этаже зимний сад есть, там цветы всякие, аквариум с рыбками… В общем, отдохните пока.

Гуров с Крячко без малейших возражений поднялись и вышли из палаты. В коридоре возле двери стояли незнакомый им мужчина и подросток.

– Как я понимаю, вы Емельян, потому что Михаила и Степана мы уже знаем? – спросил Лев Иванович.

– Точно, а это Мишка, – кивнул мужчина.

– Сколько же у вас Михаилов в семье? – удивился Стас.

– Если считать всю семью, то пять Михаилов и пять Татьян. Родители, само собой, а потом у каждого из нас в их честь старшие внуки и внучки названы, – объяснил Емельян.

Крячко с Гуровым изумленно переглянулись и только покачали головами.

А в палате между тем страсти бушевали нешуточные.

– Ах вы, сучьи дети! – гремел Косолапов. – Вы кем себя считать стали? Богами, етит вашу мать! А все остальные люди для вас быдло? Вы забыли, кем раньше были? Так я вам напомню! Я вам это так напомню, что вы на всю оставшуюся жизнь запомните! Я ваши рожи разожравшиеся буду до тех пор в ваше собственное дерьмо тыкать, пока вы мне его до последней капли не сожрете! У вас из-под носа людей крадут, а вы и в ус не дуете? Да если бы у меня, когда я директором завода был, хоть один рабочий пропал, я бы не успокоился до тех пор, пока его судьбу не выяснил! А вы? Написали заявление в полицию и решили, что дело сделано, можно дальше бамбук курить? Да для вас после такого и названия подходящего нет! Это что, нелегальные иммигранты были, которые на свой страх и риск сюда приехали и которых никто не хватится? Нет! Люди приехали к вам работать официально! Вы им гарантировали проживание, питание, медицинское обслуживание и все в этом духе, но вы же им еще гарантировали и безопасность! Ну, и где она оказалась? В заднице она оказалась! Вы почему во все колокола не били? Почему тревогу не подняли? Ну, ладно! У вас мозги жиром заплыли! Но каких же идиотов вы себе в команду набрали! Неужели ни один из них не мог сообразить, что если человек свои сбережения со счета не снял, то куда он без них побежит? Где он без них устроится? В чем тогда смысл побега? Вы что, свои службы безопасности настропалить не могли, чтобы они поисками занялись? Или вы думали, что человека похитили, а никто ничего не видел? Да обязательно хоть какие-нибудь свидетели нашлись бы! Но ведь для этого вашим бойцам ножками пришлось бы потопать, побегать! А они уже небось жиром заплыли не хуже, чем ваши мозги!

Это было несправедливо, и Фатеев попытался что-то возразить, но произнести успел только:

– Мих…

– Молчать! – раздался громоподобный рев, затем последовал сокрушительный удар, треск дерева и звон посуды.

– Кажется, стол ёкнулся, – шепнул Стас Льву Ивановичу. – А жаль! Там еще оставалось столько вкусного!

– Тебе лишь бы пожрать, – буркнул Гуров.

А скандал в палате и не думал стихать.

– Что, зятек мой разлюбезный? Раскатал губенки на мое кресло? Хрен тебе, а не губернаторство! Как я могу область на тебя оставить, если ты в собственном хозяйстве ни хрена не видишь?! Да ты ее через месяц по миру пустишь! Не-е-ет! Пусть Сам кого хочет, того сюда и назначает! Посмотрю я тогда, как вы крутиться будете! Привыкли у меня за спиной спокойно жить? Ничего! Отвыкнете!

Гуров со Стасом снова переглянулись, и Лев Иванович предложил:

– Пошли, что ли, а то этому конца не предвидится.

– Ну, пошли релаксировать, – согласился Крячко. – Сядем в кресла и будем балдеть, на аквариум глядя.

Они прошли в холл, который совершенно неожиданно для них оказался заполнен стриженными наголо людьми в больничных пижамах. Они поливали цветы, рыхлили в горшках землю, мыли листья, кормили рыбок в аквариуме, в общем, занимались делом.

– Кажется, мы тут не к месту, – заметил Стас.

На звук его голоса люди повернулись, и они увидели, что это китайцы, которых побрили, наверное, потому, что у них на головах и лишай, и всякие другие заразные болезни были. Видимо, за такими вот мирными повседневными делами они хотели хоть как-то забыть о пережитом ими ужасе. Точнее, не забыть, а забыться, отвлечься.

– Извините, мы не хотели вам мешать, – сказал Гуров и предложил Крячко: – Пойдем еще куда-нибудь.

Но китайцы, увидев Гурова, вдруг бросили свои дела и, говоря что-то, начали все, как один, кланяться, они говорили и кланялись, кланялись. Так глупо Гуров не чувствовал себя еще никогда! Он им тоже несколько раз растерянно поклонился и сбежал на второй этаж, но, еще издалека увидев там в холле китайцев в пижамах, занятых аналогичным делом, затосковал – деваться было некуда.

– Страна должна знать своих героев, – назидательно проговорил догнавший его язва Крячко. – Только теперь эта страна уже Китай называется.