Воссоединение - Вячеслав Кумин

От пришедшей в голову очевидной догадки ей стало плохо. Она не могла поверить, что надзирающая за всем и вся организация – КЕК – могла поставить такой чудовищный эксперимент над своим народом, внедрив в ДНК человека новый ген для ускоренного воспроизводства человечества.

«Даже если они преследуют благие цели, они все равно не имели права этого делать», – подумала она, в первую минуту решив повторить передачу, хотя бы в записи. Ведь противник теперь ей известен и вроде как менее страшен.

Но потом она подумала, что глушение лишь предупреждение и что будет, если она начнет копать дальше, можно хорошо представить. Об этом говорило и то, что все ее материалы кто-то ловко и очень быстро уничтожил…

– Упадет кирпич на голову или нечаянно поскользнусь в ванной на куске мыла…

– Что, мэм? Вы что-то сказали?…

– Ничего, Жак… это я так.

Водитель молча кивнул, по-прежнему внимательно смотря только на дорогу да поглядывая по сторонам…

«Наверное, тоже ожидает очередного грузовика», – невесело усмехнулась Кассель, заметив один из зорких взглядов водителя, направленный в очередной переулок.

– Включи пятый канал, Жак…

– Да, мэм…

Водитель усмехнулся и нажал на нужную кнопку своего слегка модернизированного радиоприемника. Пятым каналом хозяйка называла внутренние переговоры полицейских. Он знал, что это небольшой бзик Шарлоты, так она пыталась успокоить расшалившиеся нервы.

Кассель действительно однажды обнаружила, что полицейские переговоры на шумовом фоне почему-то успокаивают ее. Она пробовала другие станции: пожарных или медиков, но те не давали такого целебного эффекта. Вот и сейчас мысли стали приходить в порядок, а из динамиков слышались безразличные голоса полицейских и диспетчеров:

– …Повторяю, говорит экипаж три четыреста двенадцать. На Зингих-штрассе в пятом тупике три трупа… передозировка… пришлите труповозку.

– Вас понял, три четыреста двенадцать… высылаем труповозку на Зингих-штрассе…

Небольшой щелчок – это приемник в автоматическом режиме отыскал следующую волну:

– …Диспетчер! Требуется подкрепление к казино «Тристар»! – кричал полицейский, прерываемый грохотом пистолетных выстрелов. – Есть раненые!

– Назовите себя… – прозвучал чуть заинтересовавшийся диспетчер.

– А, чтоб тебя! Получи, гад!.. Это говорит семь триста двадцатый!

– Понял вас, семь триста двадцатый, высылаю подкрепление… Всем экипажам в районе седьмого управления…

Новый щелчок.

– Экипаж пятнадцать сто тридцать первый, прием…

– Экипаж слушает…

– Изнасилование на Гроуб-стрит… вы ближе всех.

– Вызов принят…

Щелчок.

– Диспетчерская, говорит экипаж десять ноль двадцать…

– Слушаю вас, десять ноль двадцать.

– Пьяная мамаша выбросила ребенка из окна двадцать пятого этажа. Вышлите машину, чтобы увезли то, что мы тут соскребли с асфальта… не в багажнике же патрульной машины возить…

– Высылаем…

Щелчок.

– …Авария на Киндер-штрассе у ресторана «Три якоря»…

– Что там у вас?

– Какой-то пьяный скот на мусоровозе въехал в «крайставр»… пассажиры – офицеры Флота, погибли. Водитель легковушки чудом уцелел, он, в отличие от своих пьяных начальников, успел выскочить, когда на них понесся этот монстр…

– Сколько жертв?

– Уточняется. Тут такое месиво… руки, ноги… не поймешь, где что, а уж сколько их тут…

Новый щелчок, но Шарлотта больше не слушала переговоры, от которых нормального человека уже замутило бы, а ее словно подбросило на месте. Лишь спустя несколько долгих секунд она поняла – почему: все дело в грузовике. Она едва избежала смерти, а вот кому-то не повезло, и их раздавили…

Потом нашла и вторую причину. Погибшие – флотские офицеры. Она уже давно задумывала новое журналистское расследование, связанное с Флотом. Ей казалась странным явно избыточная мощь КФ и наличие такого огромного количества кораблей. На этот элемент обороны уходило слишком много государственных средств. Конечно, нужно обороняться от пиратов, но, по ее мнению, и меньших сил хватило бы, чтобы с ними разделаться.

Но тогда ее заинтересовала другая, не менее, а может быть и более сенсационная тема. Наверное, из-за того, что она была женщиной, тема деторождения оказалась ей ближе.

– Ты знаешь, где это?

– Мэм?

– Ну, «Три якоря»?

– Конечно, мэм…

– Давай туда!

– Понял, мэм…

«Клонкарри», скрипнув покрышками, резко развернулся и помчался к месту аварии, которая, как почему-то считала журналистка, не была случайной. «Наверное, личная предвзятость», – решила Шарлотта, чувствуя внутреннее возбуждение, как у охотничьей собаки перед стартом.

47

Когда Шарлотта прибыла к ресторану, там уже мало что можно было увидеть. Место происшествия оцепила полиция, огородив его традиционной желтой лентой с предупреждающей надписью о запрете ее пересечения. Искореженную машину спасатели разрезали гидравлическими ножницами. Тела, упаковав в серебристые мешки, положили рядом на асфальт, готовя к погрузке в «труповозку».

Виновника происшествия – водителя грузовика, уже, по всей видимости, увезли в участок.

Водителю «крайставра», которого всего трясло, как от жуткого озноба, медики оказывали психологическую помощь. Следователи опрашивали свидетелей происшествия.

От мигалок на крышах машин специальных служб и наехавших важных лиц рябило в глазах.

Сперва Кассель подумала, что она отнеслась к происшествию слишком уж серьезно, если не сказать предвзято. Все выглядело вполне обыденно. Но потом она заметила людей в штатском. Явно не из числа зевак. Они не пытались пробиться поближе к месту аварии, чтобы все разглядеть как можно подробнее, они просто наблюдали, словно фотографировали глазами. Эти-то глаза и не понравились Шарлотте. Это глаза агентов КЕК, жесткие, колючие, пронизывающие насквозь, как рентген.

Впрочем, появление здесь людей Комитета Единого Контроля объяснялось достаточно легко, ведь погибли не рядовые, а высшие офицеры Флота. Но это объяснение Шарлотте не понравилось, и она вышла из машины.

Жак, как верная собака, увязался за ней, готовый порвать любого, кто покажется ему подозрительным и приблизится к хозяйке ближе, чем на два метра, если, конечно, она сама не подойдет к кому-то.

Кассель старалась держаться подальше от полицейских, так как не понаслышке знала, что копы очень не любят журналистскую братию. Вот, кстати, они отпихивают назад ее коллег, снимающих происшествие и напирающих на копов, словно бульдозеры. Они совали им под нос микрофоны и задавали какие-то идиотские вопросы. Те в ответ, согласно инструкции, лишь молчали, либо отвечали: «Без комментариев» или «Обращайтесь в пресслужбу», хотя по лицам было видно, как им хочется обматерить «акул пера» и отделать их дубинками, чтобы не лезли.

Еще дальше она старалась держаться от людей в штатском с военной выправкой. Те ее не замечали или делали вид, будто не замечают.

Но как ни старалась Шарлотта остаться инкогнито, спрятав лицо за большими темными очками и козырьком бейсболки, ее все же узнали.

– Шарлотта?… Шарлотта Кассель?! – воскликнул кто-то и поспешил к журналистке. – Я вас сразу узнал! – снова закричал мужик, косясь на ее грудь.

«Понятно», – усмехнулась Кассель. Эта часть ее тела относилась к наиболее узнаваемой, и скрыть ее просто невозможно.

Ему навстречу выскочил Жак и остановил прущего напролом человека.

– Заткнись, идиот.

– П-понял… только отпустите горло… дышать же нечем…

– Что тебе нужно? – не отпуская человека, спросил бывший гонщик.

– Я свидетель… я видел, как все произошло, – прохрипел человек, отчаянно пытаясь разжать стальные пальцы Жака. – И могу все… рассказать… если сейчас не задохнусь…

Кассель улыбнулась. Вот она, известность. С одной стороны – назойливость с признаниями в любви и прочей чепухой, с другой – свидетели сами бегут на задних лапках, чтобы все рассказать и получить свои пять минут славы.

– Отпусти его, Жак…

– Спасибо, мэм…

– Так что ты там видел?

– У вас нет оператора?… Как же тогда меня покажут по телевизору?

– Нет… но…

– Ну ладно, тогда дайте автограф. Должен же я как-то подтвердить, что общался с вами…

– Дам, – пообещала Шарлотта, подпустив в голос томные нотки, – но после того, как ты все расскажешь. Идет?…

– Хорошо, мэм, – согласился парень, загипнотизированный голосом и вздымающейся грудью.

– Что тут случилось?

– Вот этот грузовик въехал в машину с господами офицерами. Они были изрядно пьяны и не смогли среагировать так же быстро, как их водитель. У них какой-то банкет был…

– Это все?…

– Нет… Был тут еще один генерал… Он как раз вышел из ресторана и уже собирался сесть в машину, как вдруг выскочил этот грузовик и смял ее, как пивную банку…

– Стоп! Где этот генерал?!