Лабиринт отражений - Патриция Мэтьюз

И тогда возникла еще более ужасная мысль. А что, если она и есть Рослин? Не Сьюлин, как все думают, а Рослин… Она напрягла глаза, пытаясь рассмотреть буквы. Почерк не совсем ее, но, с другой стороны, это написано восемь лет назад. А затем она увидела решающий признак: кружочки над буквой i вместо точек.

Да, если она — Рослин, тогда многое объясняется очень просто. Мысли вернулись к тому, что давно ее беспокоило: во время первой близости с Кеном выяснилось, что ее девственная плева уже порвана. Если она действительно Рослин и если написанное в этом дневнике — правда, то, конечно, она пришла к Кену не девственницей.

И все же… могла ли она вступить в половую связь с собственным отцом? Все ее существо восставало при одной мысли об этом. Душа яростно протестовала против такой возможности. А другие поступки, описанные в дневнике? Можно ли даже предположить, будто она способна на такое! Довести до смерти Хью… и собственную мать! Джули инстинктивно поднесла руку ко рту, чтобы сдержать пронзительный крик, готовый сорваться с губ. Она до боли закусила руку, пока не почувствовала вкус крови. Боже правый, неужели это возможно?!

Появилось ощущение, как будто она вся перепачкана грязью. Руки сами собой поднялись, она стала раздирать ногтями обнаженные плечи, словно пытаясь содрать налипший на них слой грязи. Вскочила на ноги, бросила дневник в сундук, захлопнула крышку. Слезы жгли глаза. Она направилась к ступеням, ведущим вниз. Внезапно взгляд ее снова упал на следы, оставленные на пыльном полу. Может быть, она сама их оставила?

Следы оставил кто-то, пришедший сюда в одних чулках. Джули сняла туфли, поставила ногу на след — полное совпадение. Возможно ли, чтобы она во время одного из последних провалов памяти пришла сюда и положила дневник в сундук? С другой стороны… так как они с Рослин — абсолютно идентичные близнецы, наверняка у них и ноги должны быть одного и того же размера.

Джули надела туфли, спустилась с чердака, сложила лестницу, направилась через холл в свою комнату. В доме по-прежнему стояла полная тишина. Казалось, кроме нее, здесь вообще никого нет.

Девушка разделась и вытянулась на кровати, глядя в потолок. В комнате почти совсем стемнело, но она не стала зажигать свет. Не хотелось ни о чем думать, однако мысли вихрем проносились в мозгу, наскакивая одна на другую. Наконец, сама не заметив как, Джули заснула.

Ее снова окружали зеркала. На этот раз она стояла на чердаке. Но вместо нее самой в зеркалах тысячекратно отражался дневник. Страницы медленно переворачивались, словно перелистываемые легким ветерком. На одной странице это движение остановилось. Страница начала увеличиваться, увеличиваться… Огромные буквы наползали ей прямо в лицо: «Это произошло! Наконец-то!» Потом появились очертания человеческих фигур. Она сама, обнаженная, извивалась, лежа на спине. Мужчина словно был скрыт туманной завесой. Она видела лишь его спину.

Посторонний звук ворвался в ее кошмар. Джули с трудом вернулась к реальности. Кто-то осторожно стучал в дверь. Джули услышала голос Полин:

— Мисс Сьюлин…

— Да, в чем дело?

— Ужин будет на столе через двадцать минут. Вы к нам присоединитесь?

Первым побуждением было отказаться. Однако Джули внезапно почувствовала, что больше не может оставаться одна. А если встретиться сейчас с Кеном или с Шеллом?.. Нет, она не в состоянии.

— Кто-нибудь еще будет ужинать?

— Обе ваши тетушки.

— Хорошо, Полин, я сейчас спущусь. Спасибо.

Она сняла с себя оставшуюся одежду, быстро приняла душ, переоделась. Ужас того, что ей неожиданно открылось, и еще больший ужас того, чего она опасалась, все еще не проходил. Она должна с этим справиться, если не хочет сойти с ума.

За ужином Джули прежде всего поразило поведение Пиппен, которая держалась легко и раскованно, много болтала. По-видимому, ее обида на Джули за оскорбление Бегущего Лося изжила себя. Хелен Бронсон сидела молча, полностью сосредоточившись на еде. Казалось, она не замечает ни Джули, ни Пиппен, хотя те громко переговаривались через стол.

— В последние дни тебя что-то совсем не видно, дорогая, — сияя улыбкой, произнесла Пиппен.

— Я могу сказать то же самое о вас, тетя Пиппен.

— Да, это верно. Мне пришлось несколько раз съездить в Мэрэтон-Ки, по делам. Это заняло больше времени, чем я предполагала. А ты что делала?

— Ничего особенного. В воскресенье мы с Шеллом поплыли на его корабле и застряли на Острове контрабандистов, пока береговая охрана нас не вызволила.

Джули внимательно наблюдала за выражением лица Пиппен, но ничего, кроме дружеского участия, не заметила.

— Боже правый! Как это произошло?

— Мы устроили на острове пикник. Потом я задремала, а Шелл пошел поплавать с маской. Когда я проснулась, корабля не было на месте.

— Шелл? Это тот молодой человек, с которым я здесь встретилась в день приезда? Он, кажется, адвокат?

— Да, это он.

— Скажи, у тебя с ним… роман?

— Да нет, я бы так не сказала. Мы встречались с ним раза два, вот и все. — Несколько секунд она в нерешительности молчала. — Приехал молодой человек, с которым я встречалась в Морстауне. Кен Доусон. Мы с ним помолвлены.

— Нет, в самом деле? Смотрите-ка, на нашу малышку Сьюлин большой спрос. Но если он здесь, почему я его ни разу не видела?

Джули почувствовала, что краснеет.

— Думаю, сейчас не время.

Пиппен нахмурилась:

— Надеюсь, ты не собираешься всерьез выходить замуж? По-моему, сейчас не очень подходящий момент.

— Это почему же? — с вызовом спросила Джули.

— Бегущий Лось сказал, что сейчас тебе не стоит этого делать. Ты должна подождать некоторое время. В конце концов тебя ждут большие деньги, и уже совсем скоро. Ты должна быть уверена, что человек, за которого собираешься выйти замуж, не охотится за твоими деньгами.

— Это соображение меня бы не остановило. Но вам не стоит волноваться, тетя Пиппен. Я не выйду замуж, пока не приведу свою голову в порядок.

Пиппен пристально взглянула на нее:

— А это еще что значит?

— Пока не выясню, кто я на самом деле. Пока не вспомню, что произошло со мной в той части моей жизни, до шестнадцати лет.

— Послушай, прекрати это. У меня нет сомнений в том, что ты Сьюлин. Бегущий Лось меня в этом уверил.

— Бегущий Лось, может быть, и знает. А вот я не уверена.

Пиппен опустила глаза на свою тарелку.

— А что это ты говорила насчет своей памяти? Я не совсем поняла.

— Порой мне кажется, что она ко мне возвращается. Вот сейчас, через мгновение все прояснится… Но потом все снова ускользает.