Закатный ураган - Владислав Русанов

– Потом расскажу, – буркнул Сотник. Будто мысли мои читал. У Болга выучился, что ли? Я вспомнил, как поразили меня серый одноглазый великан, отвечающий на мои вопросы раньше, чем я их произносил. Немалых трудов стоило мне убедить себя, что это не чародейские способности, а просто огромный жизненный опыт.

– За мной! – скомандовала Бейона и устремилась в переулок.

Понятно. Хочет с черного хода зайти, чтоб посетителей зазря не будоражить. Интересно, бывают в игорных домах кухни? Или упразднены по ненадобности?

Хоть и бегом бежали, а запыхаться не успели. Близко стояла «Каменная курочка» от «Трех мечей». Всего-то шагов пятьдесят и два поворота.

Пригорянка сделала нам знак остановиться и постучала в темную, почти незаметную во мраке подворотни дверь.

Пять ударов. Два с изрядным промежутком и еще три почти подряд. Та. Та. Та-та-та.

Долго, очень долго, на мой взгляд, внутри дома молчали. Ничего, мы подождем. Случалось, ждали и дольше.

Наконец дверь скрипнула, приоткрылась.

Точно. Если и услышала прислуга, открывать все равно пришли люди посолиднее.

Пламя толстой дорогой свечи озаряло лицо высокого худого ардана – острые скулы и крючковатый нос обтянуты блестящей кожей, испещренной темными пятнами. Как конь чубарый. Сперва я не сообразил – откуда такая раскраска на лице немолодого человека? Или болезнь неизвестная? А потом понял – веснушки. Вон, у Гелки их тоже с избытком. Только у нее не уродуют, а пригожести добавляют. Эдакой задоринки и деревенской простоты. А вот ардану не повезло. С годами, должно быть, веснушки темнели, расширялись, пока не начали сливаться друг с другом.

Позади пятнистого ардана возвышался второй. Настоящий великан. Стоп восемь росту. Я ему едва до плеча достану макушкой. А если посадить такого богатыря на одну чашу весов, чтоб уравновесить, на другую нам можно вполне втроем забираться. Нам – это мне, Сотнику и Кейлину. Рубаха на груди едва не лопается от могучих мускулов. Да и в драке, видать, не дурак. Нос чуток набок сворочен. Видно, немало потасовок пережил. В правой руке ардан сжимал отполированную дубинку в три пальца толщиной и полтора локтя длиной. Держал и похлопывал ею по ладони левой.

– Что ж так долго, Верес? – с недовольством в голосе произнесла Бейона.

Пятнистый почему-то подмигнул левым глазом, почтительно поклонился и шагнул в сторону, освобождая дорогу:

– Прошу прощения, госпожа. Входи.

Верзила тоже посторонился. На его лице заиграла улыбка обожания. Держу пари, что он тайно влюблен в нашу спутницу.

Пригорянка обвела нашу компанию резким движением ладони:

– Эти люди со мной, Клыч!

И решительно шагнула через порог.

Мы последовали за ней. Неизвестно, укроемся ли мы за стенами «Каменной курочки» от возможных неприятностей, но все же лучше сидеть в тепле да сухости. Чем мокнуть под надоедливым дождем.

Последним вошел Вейтар. Что-то тяготило паренька. Не очень ему хотелось пользоваться гостеприимством Бейоны. Какая-то застарелая вражда? Не знаю, в чести ли у арданов кровная месть? Да и откуда вражде взяться, да еще и застарелой, если, по словам Ойхона, Бейона прибыла в Фан-Белл вместе с Эваном не далее, как полтора года тому назад?

Верес запер дверь на тяжелый засов. Еще раз поклонился хозяйке:

– Еще раз прощенья прошу, госпожа Бейона. Время-то ноне неспокойное. Тут в зале болтают, мол, конные егеря переворот в замке учинили. Потому я, как Данка прибегла и грит, дескать, в двери стучатся, сперва Клыча позвал…

– Нет на тебе вины, Верес, – отмахнулась от него пригорянка. – Иди, собери теплых плащей, сколь сможешь. Помнится, были у нас в кладовой…

– Были, как не быть, – согласно закивал ардан. – Вот только третьего дня…

– Не перебивай! Плащи, говорю, принесешь, – она окинула нас всех быстрым оценивающим взглядом черных глаз. – На всех. Шесть штук, еды собери. Сколько сможешь…

Пока она отдавала распоряжения, я оглядел помещение, куда мы попали. Когда-то это была кухня. Только в игорном доме кухня без надобности. Не жрать же туда приходят, а денежки кровные просаживать. Хотя выпить вина или пива никто не откажется. Вот и устроили вместо кухонной залы склад. Тут и бочки стояли. Высокие, мне по грудь, пузатые, потемневшие от долгого использования. Наверняка с пивом. И небольшие бочонки горкой выстроились. Эти уж точно с вином.

Своего винограда в Ард’э’Клуэне не сажают – все равно не созреет. Потому и вина местного нет. А везут сок лозы виноградной из Приозерной империи. Потому и стоит вино недешево. Не всякому по карману. Да и ценителей настоящих не часто на Севере встретишь.

Я не хочу хулить местных жителей. Дикарями или варварами их обзывать, не приведи Сущий, как некоторые мои земляки, среди которых весьма тонкие и образованные личности попадались. Просто из песни слова не выкинешь. Ну, не любят арданы виноградных вин. Не умеют наслаждаться вкусовым букетом или ароматом. Может, среди талунов еще найдутся знатоки и ценители. А среди простого люда – нет. Точно знаю. Тут народ больше на пиво налегает или на хлебное вино, которое, говорят, веселины придумали. Оно крепкое. Горло дерет. И с ног валит не хуже деревянного молота. Каким скот на бойне навсегда успокаивают. Но Бейона, как истинная уроженка Юга, не могла не держать хотя бы несколько сортов вин. Вдруг да закажет какой-нибудь посетитель.

А кроме напитков хранились здесь всяческие закуски. Справа от входа стоял длинный стол, весь заваленный едой. Копченые спинки угрей и широкие, отливающие янтарем, лещи. Сушеные окуньки и карасики. На противнях у притушенных очагов подсушивались на сухарики тонко нарезанные ломтики ржаного хлеба. Уверен, их еще и соленой водой сбрызгивали перед сушкой. Неподалеку на широких плетеных подносах высились горки орехов. И чищеных, и в скорлупе…

– Эй, Молчун, – негромко позвал меня Сотник.

Я встрепенулся. Опять что-то забыл?

Еще бы!

Дай старому дурню волю – до утра с трупом на руках простоит, по сторонам озираясь.

Сотник кивнул на свободное место под стенкой. В самый раз. Пускай полежит. Пока. А там видно будет.

Мы осторожно – словно ему что-то еще способно повредить – уложили нашу ношу, заслужив неодобрительный взгляд Вереса и равнодушный, но цепкий охранника… Как его там? Вроде Клыч.

– Деньги заберешь, – продолжала тем временем Бейона давать наставления управляющему. – Все, какие есть. Отсчитай себе за труды. И всем работникам тоже. Остальное мне снесешь. После того как уйдем, раздай каждому его долю и отпускай. Двери можешь не запирать – все едино сломают.

Клыч заворчал что-то невнятное и взмахнул дубинкой.

– Я сказала! – притопнула каблуком женщина. – Все уйдете. Не хватало, чтоб из-за меня пропали! Все! Выполняй!