Не бойся - А. Шантарский

Тарас Поликарпович отлично понимал, что затишье временное, стоит ему дать малейший повод — и буря разразится с новой силой, и все же наслаждался временной передышкой. Да и подловить его на чем-то нелегко. Зоновские авторитеты лишний раз им не рисковали, слишком уж ценного человека они завербовали. Поэтому наблюдение в течение трех недель результатов не принесло. Но сколько веревочке ни виться, а концу быть! Именно такого мнения придерживался терпеливый Игнатьев.

Однажды на базаре с полными хозяйственными сумками протискивался Мирошниченко к выходу, когда почувствовал на плече чью-то легкую руку. Он обернулся и увидел прямо перед собой одну из проституток, которую он неофициально провозил на зону.

— Не узнаешь, Тарас Поликарпович? — улыбнулась ему Наташа, словно старому, хорошему знакомому.

— Как же, узнал. — Подполковник вспомнил те минуты наслаждения, которые ему подарили девушки. Он потом даже приставал к жене, но та обозвала его боровом и старым идиотом, пришлось смириться и остепениться. Но сила, которую пробудили в нем проститутки, теперь частенько напоминала о себе бессонными ночами.

— Может, тебя подвезти? — спросил Мирошниченко, раззадоренный воспоминаниями.

— Не откажусь. Мне в Северный район.

— В Северный так в Северный, — согласился мужчина. — Держись за мою руку, а то в толпе затеряешься.

— Спасибо!

И девушка уцепилась за провожатого.

— Что на базаре делала? — спросил подполковник первое, что пришло в голову уже в машине.

— Так, хотела купить кое-что, да только зря проездила, не нашла.

— А подругу свою где потеряла?

— Верку что ли?

— Угу, — буркнул Тарас Поликарпович, делая вид, что спросил между прочим.

— Она дома. — Хитрая Наташа поняла, что мужчина проявляет к ним интерес. — Мы вместе снимаем квартиру, собственно, туда я сейчас и направляюсь. А что, соскучились по ней? — кокетливо блеснула глазами девушка.

— Так спросил, все-таки общая знакомая.

Но даже на его толстой и задубленой коже выступил предательский румянец. Непривычно горели щеки. Это не скрылось от наблюдательной девушки.

— А ты ей понравился, она потом не раз тебя вспоминала. «Люблю крупных мужиков, — говорила, — да еще военных», — подзадоривала она. Расчет Наташи оказался верным.

— Передавай ей привет, — буквально на глазах расцвел Мирошниченко.

— Может, сам передашь? — играла собеседница на чувствах. — На следующем перекрестке налево и вон к той пятиэтажке, — указала она дорогу водителю. — Ну как насчет привета? — переспросила, когда автомобиль остановился у нужного подъезда.

— Неудобно как-то, — заскромничал мужчина. — Заявлюсь, как снег на голову.

— Во-первых, квартира у нас общая и я тебя приглашаю, во-вторых, уверена, что Верка обрадуется.

У Тараса Поликарповича так разыгралось воображение, что даже в животе заурчало.

— Если ты так считаешь, то с удовольствием посмотрю, как устроилась молодежь, — постарался спокойно произнести он.

Мирошниченко поставил «уазик» в сторонку, достал из хозяйственной сумки бутылку водки «Экстра», батон колбасы, несколько баночек разных консервов, а также яблоки и апельсины. Сложил все в пакет из плотной бумаги и повернулся к Наташе.

— Показывай дорогу.

— Не слишком много всего набрал? — подшучивала над ним девушка.

— В конце концов, имею я право угостить друзей?

— Даже так? Тогда вперед!

Через пару минут они вошли в квартиру на третьем этаже.

Тарас Поликарпович, расслабленный, но удовлетворенный сидел на диване. Гостеприимные хозяйки подложили ему под спину пуховую подушку и обхаживали как только могли. Вера принесла из холодильника початую бутылку шампанского и разлила по фужерам, а Наташа почистила гостю апельсин и нарезала яблоко.

Они устроились рядом с гостем. Одна девушка давала ему из своих рук отпивать шампанское, а другая тут же бросала в рот мужчине апельсиновую дольку. Холодное шампанское, фрукты и милые собеседницы вызывали у Мирошниченко чувство блаженства.

— Ну, девчонки, я ваш вечный должник! — с пафосом произнес подполковник.

— Ловлю на слове, — кокетливо подмигнула Наташа.

— Ты лучше скажи, Тарас Поликарпович, почему нас в колонию больше не приглашают? Или не угодили чем? — вставила свое слово Вера.

— Почему не угодили? До меня доходят слухи, что осужденные до сих пор облизываются. Да и не мудрено после таких персиков, — отпустил комплимент собеседник. — Разве тут маленькие заработки? С вашей-то профессией.

— Полторы-две тысячи в месяц, — честно призналась Вера. — А у тебя в колонии мы с Натальей за неделю по пять штук намолотили. Нагрузка, конечно, приличная, зато потом месяц отдыхали на юге.

— Не понимаю я зимний отдых на море, — высказал подполковник свое мнение.

— Во-первых, у нас минус двадцать пять-тридцать градусов, а там плюс десять-пятнадцать, во-вторых, мы знаем один приличный пансионат — бассейн, номера люкс, обслуживание по первому классу. А шум моря, зеленые пальмы чего стоят? И нет этой летней сутолоки.

— Зачем вам такие деньги? На море, да еще зимой, достаточно нескольких сотен рублей.

— Мы девушки молодые, привыкшие к комфорту, — улыбнулась Наташа. — Вот тебе бы хватило трех-четырех сотен на месяц? Только честно.

— Я совсем другое дело, как-никак мужчина.

— Швыряться деньгами и женщины любят, — возразила Вера.

— Что ты имеешь против женской независимости? — поддержала ее подруга.

— Абсолютно ничего! — Мужчина поднял руки вверх, показывая, что сдается. — Как я понимаю, хотите, чтобы я организовал вам очередную экскурсию на зону.

— Ты человек умудренный опытом и должен знать, что такие, как мы, бесплатно мужчин не обслуживают.

Наташа взлохматила гостю челку и сама же ее поправила.

— Но с меня вы пока ничего не взяли.

— Первый раз была наша прихоть, а второй раз ты попал в женские сети и сам признал себя должником. Вот так!

Вера коснулась пальцем кончика его носа.

— Скажу откровенно: раньше я профессию вашу не уважал, но вы помогли мне вновь почувствовать себя полноценным мужиком. Поэтому в благодарность организую вам еще одни денежные гастроли. Или, хотите, рассчитаюсь по прейскуранту? — хитро посмотрел он на собеседниц.

— Ни в коем случае! — воскликнула Наташа. — Друзья и деньги — понятия несовместимые. Но у нас есть деловое предложение: ты раз в месяц устраиваешь нам заработки на своей фирме, а мы в любое время к твоим услугам.

— Надоело ежедневно сшибать дешевых клиентов у гостиницы, — пожаловалась Вера. — У нас тут не Москва, не Ленинград, иностранцев почти нет. К тому же есть такие козлы, которые вообще не рассчитываются, а мы ведь не можем в милицию заявить на злостного неплательщика, — разошлась она не на шутку, чем вызвала улыбку у Мирошниченко.

— А твои зеки хоть и не богачи, — вступила в разговор подружка, — но не жмутся, а отстегивают по справедливости.

— И спрос стабильный, — вставила Вера.

— Все! — рассмеялся Тарас Поликарпович. — Можете больше не уговаривать. Согласен! И хоть я сильно рискую, но есть ради чего, черт побери!

Он вырвал у Веры фужер с шампанским, в несколько глотков осушил его и, поставив пустой бокал на столик, притянул к себе девушку.

Та плотно прижала к нему свое разгоряченное тело, подставляя губы для поцелуя. Наташа в стороне не осталась, страсти накалялись, и необычная компания опять вошла в раж…

Мутант установил с кумом определенную связь. Когда ему необходимо было с ним увидеться, он ставил мелом небольшой крестик в углу бампера служебной машины начальника колонии, и тот незамедлительно вызывал его к себе или появлялся в библиотеке, где обитал днем положенец, ходивший по зоне без сопровождения.

Но в этот раз он заявился сам и без предупреждения, чем очень удивил авторитета. Мутант выгнал из помещения посторонних и пригласил хозяина зоны в уютно обставленный закуток за книжными стеллажами.

— Что-нибудь случилось, Тарас Поликарпович? — поинтересовался он после взаимных приветствий.

— Просто давно не виделись, а я как раз шел мимо, — ушел от прямого ответа посетитель.

Но провести положенца было не так-то легко. Он прекрасно понимал, что своей репликой подполковник от него отмахнулся и еще не готов к серьезному разговору.

— Может, чайку погоняем? — предложил Мутант.

— Спасибо, не откажусь, — согласился подполковник, устраивая свою тушу на диване, который много повидал на своем веку, но с такой массой встретился впервые. Высохшая ножка не выдержала напряжения и с треском развалилась на две половинки, а Тарас Поликарпович упал набок.

— Не умеют у нас мебель делать, — произнес раздосадованный посетитель, поднимаясь с хрупкого дивана.