Запрещенный контакт - Андрей Ливадный

Слушая полковника, диспейсер невольно взглянул на свое запястье.

В голове Никиты роились далеко не светлые мысли. «Сборка из трех кристаллов – мой ключ к свободе?! При такой степени ментальной защиты я могу отловить разумную особь инсектов и выбить информацию о постоянно действующем портале?!

Ну и куда он меня приведет? В скопление О'Хара? Да хоть бы и так! Разница в потоке времени между системой Ожерелье и другими мирами ведет к парадоксу – за несколько месяцев, что насекомые провели тут, в обычном космосе минули годы! Экспансия механоформ давно остановлена!»

Он украдкой, искоса взглянул на Урмана.

Полковник присел, полностью погрузившись в мнемоническое восприятие. Цепочки устройств, собранные из логров, извивались, переплетались между собой, образуя различные конфигурации. Остро пахло озоном.

Палец диспейсера невольно лег на гашетку «АРГ-8». Один точный выстрел изменит все. Сейчас он боролся с искушением, которое выпадает раз в жизни, и то далеко не каждому. Свобода, богатство, независимость, – вот что даст обладание древними лограми!

Нужно лишь выстрелить. Забыть, что Торн уже дважды спас его шкуру, сначала вырвал из-под воздействия энергетической сущности, затем оградил от влияния ментального поля инсектов…

Фрайг!

В жизни Никиты уже бывали подобные искушения, не столь сильные, как сейчас, но темную сторону своей души он знал. За прошлые поступки ему пришлось поплатиться карьерой во Флоте, но сейчас речь идет о жизни и смерти, о свободе, которую при иных обстоятельствах ему никогда не видать.

– Ну? Определился? – неожиданно, не оборачиваясь, спросил Урман.

Ладони вспотели.

– Ты о чем? – вздрогнув, сипло переспросил Никита.

– Громко сопишь.

– Не по себе. – Он отвел взгляд, буркнул: – Как действовать будем?

– Заставим их свернуть.

– Интересно, как? И зачем?

– Они должны увидеть город своих предков, – там насекомые найдут прибежище, и глядишь, через месяц-другой с ними можно будет нормально пообщаться.

– А сейчас разве нельзя?

– Бесполезно, – ответил Урман. – Инсекты истощены и дезориентированы. Не забывай, их родной мир подвергся атаке. Остатки Семьи ведет наиболее жизнеспособная особь, так называемый «Отделившийся», – вчерашний боец, прошедший серию генетических трансформаций. Он намного сильнее обычной разумной особи, но менее конструктивен в плане общения, – полковник продолжал изучать карту. – Насекомые преодолели тысячи километров равнины порталов, – между делом пояснял он, – страдали от голода и жажды, отбивались от нападений, несли огромные потери. На любую опасность Семья сейчас рефлекторно ответит коллективным ментальным ударом, а затем и физической атакой. Говоря простым языком: они в полнейшем неадеквате.

Слова Урмана Никиту ничуть не ободрили.

– Ну и как же мы заставим их свернуть?! – недоумевал он.

– Взгляни сюда, – полковник изменил конфигурацию логр-компонента, точным движением разорвал цепочку кристаллов и тут же собрал их в новое устройство, притерев гранями. Голографическая модель местности исчезла, появилось трехмерные изображения БПМ. Непонятным Никите образом логры сумели отсканировать содержимое: головная и замыкающая машины были забиты боекомплектами. Под защитой черного, покрытого потеками бруствера, расположились стрелки, – они контролировали каждый метр прилегающих руин, каждый клочок неба, в границах прямой видимости. Совершенно иная картина открывалась при сканировании планетарных машин, идущих в середине колонны. Их корпуса были тщательно герметизированы, пробоины перекрывали пронизанные сосудами живые мембраны. Внутри БПМ царила повышенная температура и влажность.

– Инкубаторы? – догадался диспейсер.

– Верно. Это значит, Семья достигла нижнего порога численности. В критической ситуации они не станут рисковать потомством и гарантированно попытаются укрыться, завидев надежное убежище.

– Неплохой план, но вряд ли осуществимый, – высказался Никита. – Отсюда до ближайшего покинутого города инсектов километров пятьдесят, если не больше. Они просто не заметят постройку.

– Заметят. Я передам им мнемонический образ.

– Тогда в чем дело? Сделай это сейчас, и нечего рисковать.

– Ты не знаешь их психологии. Издревле Семьи Инсектов воевали, используя ментальные поля. Более мощный коллективный разум переподчинял себе особей противника, и на этом схватка обычно заканчивалась, не доходя до физического столкновения.

– И что? – не понял Никита.

– Если я сейчас начну внушать им мысль о необходимости изменить маршрут, это будет воспринято как ментальная атака. Образ наверняка проигнорируют, а нас попытаются убить. Поэтому придется создать ситуацию, прямо угрожающую их потомству. Вот тут, – он снова вернул модель местности, – установим заряды. Подорвем головную и замыкающую машины колонны. Классика жанра, – усмехнулся полковник Торн. – При минимальных потерях среди инсектов, их огневые и технические возможности резко сократятся, что заставить Отделившегося избрать менее агрессивную тактику выживания.

Никита скептически взглянул на карту.

– Ну, допустим. Мы остановили колонну. Дальше-то что? – Он пропустил мимо ушей заумные и весьма туманные пояснения полковника. – На мой взгляд, инсекты окончательно озвереют! У них сотня бойцов, а нас двое! Не понимаю смысла твоей затеи!

– Потому что не знаешь психологии коллективного разума. У Отделившегося есть приоритетная задача: сохранить Семью. Конечно, поначалу они попытаются атаковать. Поэтому мне необходимо прикрытие. Расположимся вот здесь, – он указал точку. – Ты будешь их сдерживать. Я отключу блокиратор и установлю мнемонический контакт. Создам образ города их предков. Укажу путь.

– И это сработает?

– Уверен. Процентов на девяносто. – Урман легкими движениями ладоней загнал цепочки логров в специальные кармашки своей экипировки, взглянул на диспейсера, прочитал в ответном взгляде лишь хмурую озлобленность и добавил: – Хочешь вернуться в Обитаемые Миры?

– Естественно.

– Тогда помоги мне.

– В твоей власти амнистировать беглого диспейсера? – усомнился Никита.

– Нет. Но это во власти адмирала Кречетова. А он мне многим обязан.

В глазах у Никиты появился блеск. Вот это уже совершенно другой разговор! И на кой фрайг полковник Торн распинался о психологии инсектов? Сразу не мог предложить нормальную человеческую сделку?

– Пошли, – Урман воспринял молчание Никиты как знак полного согласия. – Надо обогнать Семью, успеть установить заряды. А по дороге я тебе кое-что растолкую, расскажу, кто такой Отделившийся.