Беги, если осмелишься (СИ) - Шайвел

Кто-то слил информацию в такой форме, чтобы столкнуть нас лбами. Ты просто удачно попалась под руку.

— Давай живее вызывать скорую, этим людям нужна помощь.

Глава 24. Опасный поворот

Варан

— Ну привет, брат.

— "Ну привет"? Так ты со мной здороваешься?

— Ха, да ладно тебе, назвал же братом.

Я хлопаю его по плечу, а он заключает меня в объятия. От него веет надежностью и уверенностью, это придаёт мне сил. Хамелеон единственный кому я верю полностью.

— Я думал ты уже мертв.

— Не дождешься, — Кемко широко улыбается, — на данный момент ты больше на трупа похож.

Пропускаю язвительную реплику мимо ушей, отвечаю:

— Олег, по глазам вижу, ты что-то узнал.

— Узнал.

— Не томи.

— Годзила в Севастополь уехал.

— Нафига ему туда ехать?

— А как ты думаешь?

— Считаешь, что она там?

— Уверен в этом. Доган вообще не любит ездить по России, а тут резко сорвался. Да ещё и кучу своих людей с собой взял.

— Знаешь где он?

— Конечно, я бы не пришёл с пустыми руками.

— Почему ты решил помогать мне в амурных делах?

— Потому что я за тебя волнуюсь, ты на человека не похож, ты хоть что нибудь ешь?

— Об этом потом, говори адрес.

— Не надо рубить с плеча, ты только напугаешь её своим видом, и она опять убежит.

Мысль о том что Рита ускользает от меня, отправляет спазм в моё сердце. Боль вспарывает мою грудь, тяжело дышать, хочется кричать. Закрываю глаза, делаю равный вдох.

— Говори. — почти рычу, автоматически достаю пистолет и направляю на голову Олега.

Кемко смеётся и ловко достаёт пушку в ответ, направляя в живот.

— У тебя, я смотрю, крышу рвёт похуже чем тогда.

— Про тогда, ты клялся не вспоминать!!!

— Мда…и это она ещё жива, просто уехала, а если…

Я знаю, что он пытается сказать: "А если она умрет". Тварь! Затыкаю ему рот боковой частью дула, хватаю его за рубаху так сильно, что трещит ткань, а пуговицы летят в разные стороны.

— Заткнись! — не узнаю свой голос, похожий на рычание зверя.

Он что-то бубнит неразборчиво, улыбаясь.

— Чего? — ору на друга.

Олег небрежно запихивает пистолет в штаны и мягко забирает мою пушку.

— Не будем терять времени.

Годзила

В полночь я пришел в назначеное место для встречи с большим Крымским боссом. Мои ребята, пострадавшие в перестрелке, вместе с консультантом из салона сотовой связи были доставлены в больницу. Риту телохранители силой отвезли в мою Севастопольскую резиденцию, она должна быть под защитой, пока я иду на встречу с Дьяволом. Нет его кличка не Дьявол, его называют Ястреб. У кличек в мафиозных кругах всегда есть история, люди не имеющие её, считаются шестерками, которые не смогли себя по-особому проявить.

Ястреб раньше звался Константином Козловым. Он служил в ВДВ. Во время войны в Чечне он обстреливал города с истребителей и вертолетов, став главой мафии он любил передвигаться на вертолетах и как-то прямо с воздуха грохнул депутата. После этого за ним закрепилась эта кличка. За городом был заброшенный завод, который снаружи ни за что не принять за обжитое место.

Как только я открыл железную дверь, меня грубо схватили. Будь я простым гражданином, меня бы это испугало и дезорентировало, но я слишком много времени потратил на тренировки, стрельбу по мишеням и совершенствование необходимых в бою навыков. Моё тело всегда готово к атаке, сделав вид, что я теряю сознание, усыпив бдительнось противников, я сделал настолько резкий выпад сопровождаемый ударом в лицо, что мне свело локоть, но медлить в данном случае катастрофически нельзя, ногой я нацелился в челюсть второму сопернику. Хруст, затем вопль, наёмники скулят как уличные псы, мужчины повалились на белоснежный кафель. Сумрак помещения сменился ярким светом и передо мной в центре зала с черными стенами оказалось огромное красное кресло обрамленое золотыми вензелями. И с этого "трона" поднялся Ястреб, хлопая в ладоши.

— Были бы у меня все так физически подготовлены как ты, Годзила, я бы уже управлял всей Россией.

Годзила

Растираю локоть, чтобы судорога отпустила, смотрю на Ястреба, мерзкая усмешка застыла на его лице, как же хочется стереть её с уродливого лица.

Достаю ствол и направляю на него.

— Так подготовь же своих шестерок, чтобы они умели как я. — говорю, прицеливаясь.

— Тут дело не в подготовке, дело в крови. Ты чистокровный турок, а вы прирожденные войны. — он говорит так, словно его не волнует ствол, который может за секунду проделать дыру в его голове.

— Дело в нации? Так возьми к себе в команду турецких парней. — демонстративно снимаю с предохранителя пистолет.

— Дело не только в нации. Ты сын своего отца. Убери пушку, если хочешь нормально поговорить. — он нервничает, хоть и пытается это скрыть.

— А как я могу нормально говорить, если ты с порога отдал команду схватить меня? Почему я должен быть дружелюбным? — делаю резкий шаг в его сторону, он еле заметно вздрагивает. Пернатый побаивается меня и это чертовски приятно.

— Ну ты же пробыл полдня в моём городе, пристрелил мою правую руку, я должен был организовать почётный прием?

— А ты приказал схватить мою беременную девушку, как мешок с картошкой, сам бы на моëм месте стал бы терпеть подобное?

— Беременную?

— Беременную.

— Твоего ребенка она носит?

— Скажи чем закончится наша встреча, Ястреб?

— Знначит не твоё дитя, а чего так печешься тогда?

— Ты не ответил.

— Ты тоже не отвечаешь.

— Раз из-за этой девушки погиб член семьи моей мафии, значит она ещё более ценная, я должен посмотреть на неё. Вдруг мне придется она по вкусу?

Мои мышцы напрягаются, я сжимаю ствол в руках настолько сильно, что белеют костяшки. От желания нажать на курок сводит пальцы. Бурю эмоций, испытываюемую в этот момент, усиленно скрываю, потому что понимаю, что если не возьму себя в руки, прихлопну гада. Но прихлопнув его, меня задавят его люди. Наших слишком мало. Нужно прийти в себя и всё обдумать.

— Не стоит трогать эту девушку, она под моей защитой. Я приехал сюда только для того, чтобы показать ей свою дачу, мы скоро возвращаемся в Питер.

— Как жаль, я думал, ты приехал поиграть со мной.

— Мы уже давно не играем, каждый сидит на своей земле, не надо сочинять.

— Ты должен предупреждать за неделю о своем приезде, но позвонил мне в последний момент, поэтому, Годзилла, я тебе не верю. Ты что-то скрываешь, а я не люблю ложь.

— Не нужно раздувать из мухи слона, проблем от нас не будет.

— Проблема