Беспутный лорд - Маргерит Кэй

Все, что могла в ответ Кларисса, лишь отрицательно покачать головой.

— Так он целовал тебя, так, Клэрри. И скажи, тебе понравилось?

Кларисса стала пунцовой.

— Амалия… Прошу тебя!

Но та безжалостно продолжала:

— Ведь то, о чем ты его просила, было действительно большим одолжением. Ты заставила его отказаться от меня, когда он уже намеревался предложить мне карт-бланш, и поцелуями ты не отделалась. И что еще ты отдала взамен, чтобы спасти меня, свою легкомысленную сестру? О, я уверена, это было больше, гораздо больше, чем поцелуй.

— Не спрашивай, Амалия. Все, что случилось там, не было виной Кита.

— Не было виной Кита! Ты что несешь, Клэрри… О бог мой! — У нее молнией мелькнула догадка, а Кларисса, как будто подтверждая ее, закрыла лицо руками и зарыдала. Несколько мгновений Амалия была так потрясена видом рыдающей сестры, что не сразу опомнилась. — Он затащил тебя в постель! Не могу в это поверить. Моя примерная, такая правильная сестра отдала свою невинность самому скандальному и порочному мужчине Лондона! Ну и ну!

Она смотрела на Клариссу, широко открыв глаза, и видела ее По-новому. Тысяча вопросов крутилась у нее в голове, и, невольно восхищаясь смелостью сестры, она переживала тот факт, что Кларисса первая испытала близость с мужчиной, тогда как она сама к этому только готовилась. С хитрой улыбкой она подвинулась ближе:

— Ну же, Клэрри, ты должна мне рассказать все. Это действительно так хорошо, как рассказывают? Он доставил тебе наслаждение? Он был нежен? Было больно? Ему понравилось?

— Амалия, я не собираюсь обсуждать это с тобой, так что прекрати сейчас же свои расспросы. Это личное дело — мое и Кита.

Склонив голову набок, Амалия смотрела с любопытством на румяное лицо сестры. Конечно, та испытывала чувство вины и стыда. Но было еще кое-что. Она стала другой. Несмотря на усталость, она выглядела красивей, чем раньше. Более того, она просто сияла красотой! Понимая, что ничего не добьется от Клариссы настойчивостью и запугиванием, она переменила тактику:

— Клэрри, если ты не хочешь об этом говорить, не надо, но скажи, по крайней мере, учитывая, что я собираюсь замуж, это приятно?

— О, это было замечательно! — вырвалось у нее.

Амалия снова испытала потрясение, увидев выражение счастья на лице сестры и услышав восхищение в ее голосе.

— Ты любишь его, и это единственное объяснение. Бедная Клэрри, влюбиться в негодяя, волокиту! Так это правда? — Молчание было красноречивым ответом. — Так я и знала. Думаю, что ты была влюблена в него с первого взгляда. Ты просто придумала оправдание, что хочешь меня спасти, а сама хотела его для себя с самого начала. Ну, говори, я права?!

— Нет, нет, — поспешно стала опровергать Кларисса, — у меня не было такой цели, поверь мне. Я хотела спасти тебя. У меня была единственная цель — дать тебе время подумать, я верила, что ты осознаешь всю глубину твоего истинного чувства к Эдварду. Других мыслей не было.

— Бред. Я тебе не верю. В любом случае теперь ты влюблена, так?

— Я… Я… Но какое это имеет значение, все равно из этого ничего не выйдет. Он уже забыл обо мне, а я теперь вынуждена жить с этим всю жизнь. Единственное, что меня радует, — он прекратит свои домогательства в отношении тебя, значит, я добилась своего. И мы выдадим тебя за Эдварда, если ты запасешься терпением. Кит Рейзенби в любом случае не для нас. И больше я не хочу говорить ни о нем, ни о том, что случилось, и у меня ужасно болит голова. Прошу тебя, уйди, мне надо побыть одной.

Она решительно встала и бесцеремонно выставила Амалию из своей комнаты, напомнив, что она дала слово молчать. Заперев дверь, она бросилась на постель, и плечи ее затряслись в рыданиях, так долго сдерживаемых. Ее сердце было окончательно разбито.

Ужин в доме Уоррингтонов прошел в угрюмом молчании, каждая думала о своем. Леди Мария о своих карточных долгах. Кларисса пыталась, но безуспешно, не думать о Ките. Как он отнесся к ее внезапному уходу, где он сейчас, что делает и о чем думает. И с кем он. Последняя мысль вызвала острый укол ревности, сердце заныло от дурного предчувствия.

Если бы она смогла его увидеть в этот момент, она перестала бы так волноваться. Потому что Кит сидел дома за таким же унылым ужином с сестрой и ее мужем, погруженный в собственные мысли.

А Амалия… Если бы Кларисса могла прочитать замысел, созревший в голове сестры, она бы в ужасе всплеснула руками.

После ужина Кларисса написала короткое письмо Эдварду, прося его ради Амалии узнать имя маминого кредитора, если он может это сделать без того, чтобы себя скомпрометировать. Запечатав, отдала Амалии, строго приказав не открывать письмо и не читать. Но можно было не сомневаться, что это только пробудило любопытство Амалии, и она прочитала письмо при первой же возможности.

Когда Кларисса вновь оказалась в своей спальне, она не могла поверить, что со дня расставания с Китом прошел всего один день. Все казалось прекрасным сном — рискованный рейс во Францию, их ночь в Торнвуд-Манор, казалось, это было давно, и не верилось, что еще только сегодня утром она лежала объятиях Кита, прижавшись к его сильному телу. Она вспоминала его прикосновения, его запах и, наконец, когда запас физических и душевных сил окончательно иссяк, в полном изнеможении, отчаявшаяся, одинокая и несчастная, погрузилась в беспокойный сон.

Она долго спала следующим утром, а леди Мария и Амалия сидели в материнской спальне, обсуждая последний план Амалии, как разрешить все семейные проблемы. Прочитав письмо Клариссы Эдварду, она узнала, что ее мать по уши в долгах и сумма долга очень большая. И поскольку никогда не расставалась с мыслью запустить коготки в чужое состояние, план у нее созрел быстро.

Решив, что долги мамы и их положение гораздо серьезнее, чем тайна, доверенная ей Клариссой, она решила поговорить с ней:

— Мама, сейчас ты услышишь кое-что, и заранее предупреждаю, что это тебя потрясет, поэтому держи себя в руках, — и коротко изложила историю Клариссы.

Леди Мария была шокирована и не могла поверить.

— Ты хочешь сказать, что твоя сестра, твоя дорогая сестра и моя дочь, наша Клэрри, была скомпрометирована лордом Рейзенби? — спросила она потрясенно.

Амалия нетерпеливо протянула матери нюхательную соль, которую предусмотрительно держала в руке.

— Да, мама, но прошу тебя, только не падай в обморок, мне нужно твое полное внимание.

Понюхав соли, леди Мария заморгала растерянно:

— Нет, нет, Амалия, ты ошибаешься, твоя сестра была с Констанцией.

— Мама! В последний раз повторяю. Он ее похитил, и они плавали во Францию на его яхте. Потом привез к себе в имение и соблазнил ее.