Реставратор - Аманда Стивенс

Сегодня Девлин был одет более буднично, чем обычно: джинсы, хлопковая рубашка с закатанными рукавами и лёгкий жакет, который он снял из-за жары, обнажив ремень с кобурой и пистолетом.

Я медленно отвела взгляд от оружия, хотя была им загипнотизирована. Идеально подходит мужчине, которого Темпл описала как опасного.

— Я попрошу усилить патрули в вашем районе.

— Значит, вы всё-таки думаете, что это убийца разместил эпитафию, — забеспокоилась я.

Он прикрыл глаза, словно очень старался скрыть беспокойство.

— Бережёного бог бережёт.

При сложившихся обстоятельствах подобная избитость мало успокаивала.

Собралась небольшая группа криминалистов, и Девлин пошёл переговорить с одним из детективов. Я отошла в тень и стала наблюдать, как Итан протягивает координатную сетку[28] над могилой. Затем они с Темпл счистили лопаточками землю со скелета, пока ассистент держал экран, а Регина Спаркс делала снимки.

В какой-то момент она встала рядом со мной. Её рыжая чёлка прилипла ко лбу, на футболке в районе подмышек образовались пятна пота.

— И снова жара.

— И духота.

— Не лучший день копаться в человеческих останках.

— А разве для этого бывает хороший день?

Она улыбнулась.

— Я видела всё, что можно сотворить с телом, — некоторое вы даже представить себе не можете, — но подобное всё равно наводит на меня жуть.

— Эксгумация? Вы меня удивили.

— Знаю. — Она повертела камеру в руках. — Странно, но когда труп свежий — как в ту ночь — я не особо беру это в голову. Но выкопать тело, похороненное родными… над которым молились, плакали… мне это кажется неправильным.

— То есть вы предпочтёте иметь дело с жертвой убийства, чем с полностью разложившимся телом, которое предали земле?

— Говорю же, это странно. — Она бросила на меня косой взгляд. — А вы кажетесь совершенно спокойной. Присутствовали на подобном прежде?

— Да. Я работала государственным археологом, и как-то раз мы перекопали целое кладбище.

— И сколько тел было?

— Дюжины. Нашёлся даже гроб из чугуна в форме египетского саркофага. Сохранился в идеальном состоянии и весил целую тонну. Никогда не видела ничего подобного.

— Вы его вскрыли?

— Нет, плохая идея. В девятнадцатом веке бальзамировщики экспериментировали с множеством интересных жидкостей, включая мышьяк.

— Неплохой получился запасец гробовой жидкости?

Она имела в виду вязкую чёрную жидкость, которую иногда находили в погребальных камерах.

Немного нереально стоять вот так в тени и спокойно беседовать о чём-то настолько ужасном, но учитывая всё происходящее, это была довольно подходящая тема.  Мой взгляд вернулся к Итану и Темпл. Они работали с освещённой стороны, поэтому казались мне просто силуэтами: пара жнецов с лопаточками и в солнцезащитных очках.

Череп уже обнажился. Взгляд его пустых глазниц пугал меня даже при свете дня.

Собравшиеся вокруг могилы полицейские либо говорили приглушённым голосом, либо молча наблюдали за эксгумацией. Я услышала чей-то смех и обернулась через плечо. Никого. Дурацкая чувствительность.

— Похоже, Девлин глаз с вас не сводит, — заметила Регина.

— Что? — удивлённо обернулась я.

Она указала подбородком в его сторону.

— Он всё время посматривает в нашу сторону.

Потребовалось немаленькая сила воли, чтобы не посмотреть на него.

— Откуда вы знаете? Он же в очках.

— О, я-то знаю. Я всегда всё знаю. — Она склонила голову набок, осматривая меня внимательным взглядом. — Знаете, вы не первая, кто попался на его чары. Девлин — один из тех мужчин, что заставляет женщин особенно остро почувствовать наши биологические часы. Подозреваю, всё дело в феромонах.

— Вы давно с ним работаете? — постаралась спросить я будничным тоном.

— Достаточно, чтобы понять: эту броню сможет пробить только намного более сильная женщина, чем я.

— Вы знали его жену?

Она посмотрела на меня с любопытством.

— Встречала раз. Этого хватило.

— Почему вы так говорите?

— Трудно объяснить. Просто её взгляд… она словно всё про тебя знает, даже если вы встретились в первый раз. Странная женщина. Красивая… но странная.

Я подумала о призрачных руках Мариамы в моих волосах, о прикосновении её ледяных губ к шее, и задрожала. Что она знала обо мне?

Меня переполняли вопросы, но мне не хотелось показаться слишком предсказуемой, поэтому я отказалась от дальнейшего разговора. Регина вскоре ушла, и я сосредоточилась на раскопках. Я работала с Темпл достаточно долго и знала, что она будет искать доказательства официального захоронения: кусочки подкладки с гроба и ткани на костях, гвозди и штыри, которыми прикрепляют одежду к телу, и раз могила такая старая — медные пенни, которые родственники клали на глаза усопших.

Итан же будет изучать более неприятные доказательства: мягкие или мумифицированные ткани, мышцы, связки, отложения насекомых, цвет костей и запах гниения.

Я ничего не чуяла с того места, где стояла, однако в такой жаркий день была только этому благодарна.

Ближе к вечеру частично неповреждённый скелет был восстановлен вместе с зубами, обрывками одежды и парой украшений. Все сложили в похоронный мешок, чтобы доставить в лабораторию Итана.

Как только останки увезли, толпа начала расходиться. Темпл и я остались оценить нанесённый ущерб. Вскоре ушла и она, а я, оставшись одна, достала из сумки свои профессиональные инструменты.

С помощью мягкой зубной щётки и деревянных скребков я убрала с надгробия столько мха и лишайника, сколько смогла, не повреждая хрупкий камень.

Затем поставила зеркало, чтобы отразить свет, и отрегулировала угол, пока не смогла разглядеть изображение и эпитафию.

Спал розы нежный цвет,

Она ушла от земных бед.

И ныне покоится здесь.

Я прочитала эпитафию, а затем медленно перечитала. С каждым словом в моей душе отпечатывалось что-то зловещее.

Дрожа от спешки и волнения, я достала телефон, вошла в Интернет и, открыв блог, быстро прокрутила комментарии.

Вот она: опубликована спустя несколько минут после первой эпитафии. Я просмотрела остальные анонимные сообщения, вышла из системы и убрала телефон.

Прочла эпитафию в третий раз. Руки и ноги покрылись гусиной кожей, волосы встали дыбом.

Надпись на грязном камне может скрываться несколько десятилетий, но если посмотреть на неё при правильном освещении и под определённым углом, слова могут проступить через слои грязи.

Довольно жутко, честно говоря.

Кто мог до этого догадаться?

Только человек, интересующийся кладбищами. Реставратор как я. Тафофил, оставляющий комментарии в моём блоге. Археолог, к примеру.

Или отчаявшийся человек, ищущий дверь в иной мир.

Все эти мысли прокрутились в моей голове за одно биение сердца.

Свет сместился — эпитафия исчезла.

Глава 24

Я нашла Девлина у мавзолея Бедфордов. Он стоял ко мне спиной и настолько ушёл в размышления, что, кажется, не заметил моего появления. Но затем он так резко развернулся, что не умей я искусно скрывать шок и страх, то подпрыгнула бы на месте.

— Это в-всего лишь я.

— Простите, сила привычки.

Его взгляд прошёл мимо меня, словно он пытался убедиться, что никто больше не пытается к нему подкрасться.

Интересно, это работа сделала его таким настороженным или он чувствовал своих призраков? Их ледяное дыхание? Цепкие прикосновения холодных рук? Призрачные поцелуи-укусы?

Он повернулся обратно к мавзолею, и я окинула его взглядом. Я изучила его профиль и задумалась о нежном голосе, который услышала по телефону прошлой ночью. Интересно, кто она, как выглядит и как хорошо Девлин её знает?

Ровня ли она Мариаме?

Мне стало немного стыдно за свою жалкую ревность. В стенах этого кладбища найдены две жертвы убийства, а сейчас, возможно, эксгумирована третья. Личная жизнь Девлина должна беспокоить меня в последнюю очередь.

— Я кое-что нашла.

Он обернулся с поднятой бровью.

— Что именно?

— Надпись на могиле, которую мы только что раскопали. — Я убрала прядь волос, которая выбилась из хвостика. — После того как все ушли, я решила проверить, есть ли на ней эпитафия.

— Но надписи на надгробии нечёткие. Мы обсуждали это с Региной Спаркс. Как вам удалось прочесть эпитафию?

— С помощью отражающего зеркала. Конечно, зеркало в полный рост подходит лучше всего, но такого со мной сегодня нет, так что пришлось довольствоваться маленьким. Всё дело в угле. Нужно направить свет по диагонали от лица надгробия, тогда тень упадёт на вмятины и позволит прочесть надпись.

— Умно.

— Да, но это не я придумала. Просто секрет профессии. Отец научил когда-то. Уберегает от порчи камней. Ведь к ним же нельзя прикасаться… — Я остановилась. – Простите. Я снова ушла от темы.