Вагоновожатый - Александр Ермак

Коллега с усилием задвинула ящик стола:

– Подмечать, помечать, убивать…

– Но тогда, – Эрика не отводила взгляда от коллеги, – тогда получается, что Павел – не маньяк. Их же не может быть двое.

Мария ее как бы и не услышала. Спрятав газеты, она достала из другого ящика стола маленькое радио, бросила его в карманчик халата. Вставляя в ухо динамик-таблетку, подмигнула Эрике:

– Я еще радио послушаю. Может, там чего новенького расскажут про этого журналиста.

В это время к ним вошел начальник, и Эрика не стала повторять свой вопрос. Каждый принялся заниматься своим делом.

Эрика время от времени поглядывала на Марию. Судя по тому, что коллега была спокойной, никаких особых новостей по радио не передавали. Никто и ничего про журналиста не мог или не хотел сказать.

Хлопнула дверь. Зашел первый клиент. Второй. В этот день до обеда в аптеке было немало народа, и Эрика отвлеклась от своих подозрительных мыслей. Потом наступило затишье. Мария снова вставила в ухо миниатюрный динамик радио, который вынула, когда начали приходить и звонить клиенты. Достала припасенный к обеду бутерброд. Глядя на коллегу, и Эрика потянулась за своим. Однако откусить ей не дал еще один телефонный звонок. Это был Павел:

– Привет! Сегодня пятница.

– Да, – откладывая бутерброд в сторону и поворачивая голову от Марии, согласилась Эрика, – уже пятница.

Павел повторил за ней:

– Уже пятница, – и как-то не очень решительно спросил: – Как там родственники? Планы свои не изменили?

Эрика не смогла не признаться:

– Изменили.

Механик тут же еще спросил:

– А здоровье? Как себя чувствуешь?

И она опять не смогла соврать:

– Вроде бы все в порядке.

Голос Павла стал энергичнее, увереннее:

– Значит, мы завтра встречаемся?

Что Эрика могла ему ответить? Игорь молчит. И может молчать вечно. А маньяк схвачен, и это, в чем она, конечно, никогда не сомневалась, не Павел.

Кивнула сама себе:

– Да. Встречаемся.

Услышав такое, механик еще больше приободрился:

– Куда пойдем? Хочешь, в кафе посидим? Я знаю одно очень уютное. Согласна?

Вопрос про кафе застал Эрику врасплох. Она как-то совершенно упустила подумать о том, куда именно они пойдут с Павлом. Когда-то она думала, что могла бы пойти с механиком в кафе или бар. Но это она предполагала так, теоретически. А практически…

– Нет. Не в кафе.

Там они буду сидеть у всех на виду. Только вдвоем. Что о них будут думать окружающие? А если в кафе случайно зайдет Игорь?

Павел думал не долго:

– А хочешь, на какой-нибудь новый фильм сходим?

В кинотеатр… Можно прийти к самому началу сеанса и сразу юркнуть в зал, сесть на свое место и затеряться среди других зрителей. Потом выключат свет, и вообще никого будет не видно.

Подумав об этом, Эрика тут же вспомнила, что так и не сходила на фильм, который рекламировали. Про любовь и приключения. Там загорелый мускулистый мужчина переносит на руках через стремительный горный ручей бесчувственную девушку. А она только притворяется бесчувственной, и они направляются к пещере…

После той рекламы Эрика собралась было посмотреть фильм, но тогда, напуганная кем-то на улице, вернулась домой с полпути. Что ж… Снова кивнула сама себе:

– В кино…

– Отлично, – продолжал механик, – на вечерний сеанс?

Эрика растерялась:

– На сеанс… На сеанс… На дневной…

Но Павел, услышав это, засмеялся:

– Ну, мы же не дети.

И правда, мысленно согласилась Эрика. Не дети. Она ведь и целоваться умеет. Теоретически. Согласилась:

– Хорошо. На вечерний.

Голос Павла был очень радостным:

– Отлично! Где встречаемся?

Эрика думала недолго:

– У кинотеатра.

Она назвала Павлу кинотеатр, в который собиралась в прошлый раз. Самый ближний к ее дому. И тут же боковым зрением Эрика увидела, что Мария вынула из уха радиотаблетку. Коллега явно прислушивалась к чужому разговору. Его в таком случае стоило завершить побыстрее.

– Все! Пока! – попрощалась в трубку Эрика.

– Ты торопишься? – несколько удивленно сказал Павел. – У тебя же сейчас обед должен быть. Я поэтому и позвонил в это время. Чтобы от дел не отвлекать и спокойно поговорить.

– Да, я тороплюсь, – из-за безвыходности соврала Эрика. – Начальник ждет в кабинете со срочным рецептом. – Еще раз простилась: – Пока!

– Пока, – разочарованно произнес механик и добавил: – Я позвоню еще.

– Хорошо.

Когда Эрика положила трубку, коллега незамедлительно спросила:

– Павел?

– Павел, – не отпиралась Эрика.

Мария просто уперлась в нее взглядом:

– На свидание пойдешь?

– Пойду, – опять же не стала врать Эрика.

– Ну, смотри, – коллега покачала головой. – Я тебя предупреждала.

– О чем?

На это Мария ничего не сказала и, отвернувшись, снова вставила в ухо радиотаблетку. Принялась жевать свой бутерброд. Эрика откусила от своего.

Остаток дня она работала как на автомате. То думала о том, что надеть на свидание. То о том, как же все-таки так поцеловаться, чтоб не очень-то и поцеловаться. А еще почему-то вспомнила дядю. Потом маньяка. Игоря. И в голове они все вместе начали смешиваться, возникать одновременно. И дядя, и маньяк, и Игорь. И потом еще к ним добавились Павел, Мария, начальник, журналист, инспектор полиции…

Мария, слушавшая радио до конца рабочего дня, больше никаких новостей не сообщила. Эрике по возвращению домой оставалось надеяться только на то, что, может быть, телепередача внесет какую-либо ясность в происходящее с журналистом-маньяком. И она не зря ждала вечером у телевизора. Леонид с ходу объявил:

– Похоже, в деле маньяка наступила определенная развязка. Все оказалось совсем не так, как мы ожидали, но…, – он посмотрел в сторону кулис, из-за которых привычно появляются гости студии. – К сожалению, инспектор полиции Д.Аргон отказался принять участие в сегодняшней передаче, сославшись на занятость как раз по делу серийного маньяка. Зато в нашем распоряжении по-прежнему имеется лучший психиатр города, господин З.Ройди.

На экране возникла узнаваемая залысина. Человек, несший ее и портфель, коротко кивнул в камеру:

– Здравствуйте, дорогие мои.

Эрика поморщилась. Этот психиатр уже изрядно поднадоел ей, да, наверное, и всем телезрителям. Постоянно приходит на передачу, говорит, говорит, но в голове после его слов ничего особо как-то и не остается. Впрочем, она была несправедлива к психиатру. Это ведь он первым заговорил о серийном преступнике, и о том, что тот предпочитает светленьких…

Камера вернулась к ведущему, который загадочно произнес:

– И еще… Через некоторое время у нас в студии может, наконец, оказаться очень интересный человек, человек, который безусловно прольет свет на вызвавший столько разговоров «Дневник маньяка»… Но это позже. А пока, – ведущий взял в руку пачку газет, лежащих перед ним на столе, и тряхнул ею, – всех нас взбудоражила новость о задержании С.Кунца и о том, что он сам написал так называемый «Дневник маньяка». Из свидетеля журналист превратился в разыскиваемого полицией подозреваемого. – Леонид резко повернулся в сторону психиатра: – Доктор, что вы можете сказать об этом странном факте?

З.Ройди, знакомо пожевав что-то и неторопливо проглотив, высказался:

– Ну-с, знаете ли, с точки зрения науки, ничего особенного в этом поступке С.Кунца нет. Такое в мировой практике случается: писатели, сценаристы, журналисты идут на преступление из-за недостатка фантазии, творческого начала, интересной фактуры. Следует отметить, что решаются они на преступления абсолютно осознанно. Совершая насильственные действия, эти творческие люди, в отличие от просто маньяков, не получают удовольствие, а лишь холодно фиксируют место и время действия, одежду жертвы, ее действия, жесты, крики, мимику. Затем они заносят полученную информацию в свои рукописи, на основе которых далее пишут романы, сценарии, или, как в нашем случае, «Дневник маньяка»…

Ведущий как бы в раздумье чуть склонил голову:

– Такое поведение – это определенная творческая деформация?

– Нет, – снова проглотил З.Ройди, – это, прежде всего, конечно же, болезнь. Повышенная самовлюбленность, готовность пойти на все, что угодно, во имя славы, во имя получения достойной оценки со стороны общества. Это, безусловно, тяжелый недуг, подлежащий лечению в психиатрической клинике. Думаю, С.Кунц был бы для меня весьма интересным пациентом…

Леонид продолжал выяснять:

– Таким поведением отличаются только творческие люди или также и ученые, и даже доктора?

Психиатр пожал плечами:

– Ну, бывают и ученые… и даже… в общем, да, без исключений…

Ведущий кивнул и взял со стола листок бумаги:

– Послушайте, пожалуйста. Один из телезрителей написал нам следующее: «Регулярно смотрю вашу передачу. На мой взгляд, доктор З.Ройди определенно отличается неадекватным поведением. Особенно это стало проявляться при разборе истории с маньяком. Наблюдая за психиатром, я пришел к выводу, что он и есть тот самый неуловимый преступник, все обо всех знающий и водящий полицию вместе с общественностью за нос. Как ловко он выбирает жертв, место преступления. Как умно пускает всех по ложному следу, приходя на вашу передачу. Это точно он – кровожадный маньяк. Так как никто, в том числе и полиция, ни о чем не догадывается, я сам начал за ним следить…»