Мы из Бреста. Рейд выживших (СИ) - Вячеслав Сизов

Мы старательно выполняли все заявки, высылая в указанные районы "Шторьхи" для наблюдения и наведения поисковых групп. Все свободные борта постоянно висели в воздухе, ведя наблюдение за дорогами и лесом. Этим мы заодно решали свои корыстные задачи — готовили летчиков на трофейную авиатехнику. Но долго это продолжаться не может.

Штаб люфтваффе и так дергает за телефонный провод по поводу пропажи двух транспортников с ранеными офицерами влетевших от нас и не севших в Берлине и Варшаве. Спасаемся только тем, что говорим о появлении районе Беловежской пущи истребителей противника. Возможно, борта были сбиты авиацией противника. Уже вторые сутки терроризирующие все вокруг. Поиск площадок, откуда взлетают русские, пока ни к чему не привел. На их совести уже несколько обстрелянных автомобильных колонн и железнодорожных эшелонов, стоявших на второстепенных станциях, а так же несколько возвращавшихся после бомбардировки "Хенкелей". Пока мне верят, но всему приходит конец.

Пора заканчивать игру т желательно с хорошей миной. Тем более что карты уже розданы и все готово. Ее вчера вечером развед. группа на "Шторьхе" была доставлена поближе к Варшавскому мосту. А сегодня прислала квитанцию о готовности к действию. Неплохим будет наш заключительный концерт с аэродрома Куплин. Надеюсь, наша театральная группа хоть этим сорвет аплодисменты в Генштабе. А то предыдущее наше выступление с захватом Куплина похоже не оценили…..

Бой за аэродром начался задолго до появления нашей колонны. Направленные сюда снайпера и разведчики с наступлением темноты потихоньку уменьшали гарнизон. Около тридцати солдат противника, в соответствии с уже устоявшимся здесь распорядком дня, направилось в близлежащую деревню за доступными развлечениями — выпивкой и женщинами. Было там несколько мест, где местные жительницы оказывали им услуги интимного характера. Обычно посиделки заканчивались под утро. Кода ловеласам требовалось возвращаться на службу. Местное начальство к этому относилось вполне добродушно. В деревню ходили солдаты свободных смен роты охраны, ремонтников и зенитчиков. Вот этих ценителей маленьких радостей жизни возвращавшихся из деревни поодиночке и парами и вылавливали мои парни из отсечных групп.

По сравнению с последним моим посещением аэродрома его гарнизон значительно сократился. 6 июля один из штурмовиков вылетел и не вернулся назад. На следующий день аэродром покинули шесть истребителей, зенитная батарея среднего калибра, несколько тяжелых грузовых автомобилей, часть авиамехаников. Во главе колонны ехали "кюбель" и радиола.

Зато на аэродроме прибавилось пленных. К обеду, еще до отъезда колонны противника, сюда под конвоем пригнали две сотни наших бойцов и командиров в основном с голубыми петлицами на гимнастерках.

После удара по дулагу, двигаясь вдоль узкоколейки, не заезжая в город мы вышли на дорогу к Куплину. Тут нас уже заждалась колонна Акимова. В ней, как и у нас прибавилось техники. Если я специализировался по броне, то Серега решил ударить по германскому автопрому. Шесть больших грузовиков и "кюбель" дополняли его и так не маленькую колонну. Оказалось что у поворота дороги на д. Чахец. им на глаза попалась небольшая колонна снабжения, вставшая на обед. Эти гурманы даже охранения не выставили. Грех было не воспользоваться таким случаем. Серегины парни быстро навели порядок в этом бардаке. Заодно прихватили и одинокий кюбель с тремя представителями люфтваффе. Один из них был офицером. На свою беду они решили присоединиться к веселью, узнать у полевой полиции что происходит и порасспросить дорогу на Пружаны. Офицер оказался — новым комендантом аэродрома "Пружаны" Поэтому жизнь ему временно сохранили.

Мост через Мухавец парни взяли так же быстро и аккуратно взорвали его. Живых свидетелей данного безобразия не осталось. Группу из охранного батальона Пружан прибывших посмотреть на любителей шумных вечеринок встретили чуть поближе к городу. Те сами напросились на неприятности. Старший команды решил уточнить у коллег, что происходит на мосту. Ну, его остановившаяся колонна и нарвалась на плотную лавину пулеметного огня почти двух десятков пулеметов. Собрав трофеи, колонна Серегиных нарушителей порядка двинулась дальше. Уже без происшествий, тихо и мирно прошла через город и остановившись в оговоренном месте ждала нас. До нашего прибытия эти молодчики ухитрились и минную засаду подготовить на дороге. И если бы они не узнали наших разведчиков, еще неизвестно как они бы встретили нашу колонну, громыхающую броней трофейных танков.

Никакого усиления охраны в связи с нападениями на штаб армии, железнодорожные станции и дулаг на аэродроме не было. Словно они жили в другом измерении. Отдельном от остального гарнизона Пружан.

Наша атака на аэродром началась в три утра. Штурмовые группы ударили со всех сторон. Цели всем были известны, кто что берет, было неоднократно изучено и отработано. Даже экскурсию старшим группам на аэродром устроили. Все на месте показали, чтобы не перепутали. А как брать личный состав научился. К четырем часам аэродром нами полностью контролировался. А что вы хотите. Шестьдесят неплохо натасканных штурмовиков, снайперов и егерей, хорошо вооруженных бесшумным оружием, знающих на что идут, за несколько недель войны прошедших огонь и смерть, верящих в свои силы и победу это вам не это. Тем более что против них было всего — то чуть более трех сотен солдат и офицеров врага. Все объекты были взяты тихо и без лишнего шума.

Насвинячить пришлось только в казарме роты охраны, строителей, водителей, взвода охраны лагеря военнопленных, палатках зенитчиков и дежурной смены авиамехаников и пилотов истребителей. Толстые стены старых казарм и рассредоточенность на нескольких квадратных километрах подразделений немцев сыграла нам на руку. Часовых, дежурные расчеты зенитчиков и караул взяли без шума и гама. Тыловая служба, что вы хотите. Она развращает даже заядлых уставников. Очень неплохо себя показали глушители, сделанные в реммастерской для трофейных винтовок и автоматов.

Связистов, авиамехаников и офицеров взяли сонными в нагретых кроватях. Почти без шума и драки. Так было несколько любителей кулачного боя и ножевой драки. Да они быстро успокоились. Не любят бойцы таких глупых граждан. Пуля все же быстрее кулака. Среди пленных офицеров оказались комендант аэродрома, командир смешанной транспортной эскадрильи, комендант лагеря военнопленных в чине майора и группа его офицеров, эксперты люфтваффе, инженер, местные абверовец и представитель СД.

К четырем часам утра аэродром и лагерь были полностью под нашим контролем. Ни одного живого немца, кроме наших пленных тут не осталось. И сюда втянулась наша механизированная колонна, занимая позиции для круговой обороны.

Первая часть нашего плана полностью воплотилась в жизнь. Чтобы не затягивать с остальным, нужно было срочно ломать оставшихся в живых немцев. Сделали мы это просто. Заставив военную "интеллигенцию" в одних трусах таскать трупы своих павших сослуживцев. Крови в казармах и палатках было очень много, а нам требовалось все содержать в более или менее пристойном виде. Чтобы со стороны все казалось привычным и обычным для окружающих. Вот и бегали летчики, связисты, метеорологи с авиамеханиками и ремонтниками под надзором "полевой полиции" туда и обратно от казарм к ямам на месте взорванного склада авиабомб, нося трупы и окровавленные постельные принадлежности. Видок у них был, конечно, своеобразный. Без блевотины дело не обошлось, кто — то с копыт скинулся, кто — то без сознания упал, у некоторых крыша поехала. Врачей психиатров у нас под рукой не было, лекарства были быстродействующие, гуманизмом мы не страдали. Пара человек пыталась слегка побунтовать, требуя отношения к ним в соответствии с международным правом, но быстро успокоились на дне той же могилы. Остальных это подстегнуло и трудовой энтузиазм из них бил через край.

Майор, бывший комендант лагеря, для ускорения работ предложил использовать единственную лошадь и повозку, имевшуюся на аэродроме. Разумная и своевременная инициатива, тем более что своей цели я в основном добился. Большая часть пленных уже сломана и годной для общения и сотрудничества. Но использовать повозку я запретил. Не рассказывать же майору о том, что мы знаем, что на ней каждое утро в деревне собирается молоко для аэродромной команды. Поступили эффективнее и проще.

Подогнав грузовик, мы разрешили грузить трупы в кузов и возить их на нем. Дело пошло куда быстрее и через полчаса Ерофеев доложил, что все прибрано.

Все были заняты делом.

Те из бойцов кто хоть немного знает и может говорить по — немецки, были направлены на посты у ворот бдить и не пущать.

Серега, забрав свою команду особистов и погранцов, как только мы еще раз прошлись с зачисткой по аэродрому, занялся пленными. Благо канцелярия и картотека лагеря нам досталась целой. Майор и его офицеры делал все, чтобы им угодить, объясняя отметки на карточках и сопроводительных. И вскоре там закипела работа по отделению зерен от плевен.