Просто Мария - Коллектив авторов

Лауре день ото дня становилось все тяжелее. Ивон она просто выгнала. Да-да, выгнала, и была тысячу раз права! Ивон твердила, что устраивает день рождения только для нее, для Лауры, чтобы та, наконец, сумела поговорить с Хосе Игнасио, а сама при всех целовалась с ним! Конечно, она сказала, что Хосе Игнасио этого хотел, но по всему было видно, что и она этого хотела не меньше. Они ее предали, и Лаура больше не желала видеть лживую лицемерку Ивон. Да и потом на этом дне рождения ничего хорошего не было, ее попытался утешить Педро, а Хосе Игнасио подрался с ним. Он подрался из-за нее, из-за Лауры. И несмотря ни на что, она это чувствовала! Хосе Игнасио ее любит. Но при чем тогда тут Ивон?..

Родители ее продолжали ссориться. Мама убедилась, что у отца есть другая женщина, и теперь Лаура жалела ее. Она понимала: до чего же это больно, когда в твою любовь вторгается другая! Она уже не защищала отца, она и его считала предателем. А отец собрался уходить от них, требовал у Лорены развода. Все вокруг ломалось, крушилось, что было делать бедной Лауре? Она чувствовала себя такой незащищенной, такой неприкаянной! Единственно, кто поддерживал ее в этот трудный для нее час, был Луис, друг Хосе Игнасио. Регулярно он звонил Лауре, и они договорились, что если Лауре понадобится помощь, он тут же приедет.

После дня рождения Ивон условилась с Хосе Игнасио о встрече, он должен был зайти за ней, и они собирались пойти потанцевать. Ивон сделала макияж, надела черное платье с узким глубоким вырезом. В облегающем темном платье со своими светлыми кудряшками она выглядела очень соблазнительно, и Хосе Игнасио это отметил. Всеми средствами он хотел забыть Лауру и забыться.

– Ну что, идем ужинать и танцевать? – кокетливо спросила Ивон.

– Идем.

– А может, останемся? Я что-нибудь приготовлю…

– А как на это посмотрят твои родители?

– Родители в отъезде.

– Значит, мы одни?

– Да, ты и я. И разве тебе не хочется остаться?

– Хочется.

– На всю ночь?

– Как прикажешь.

– Значит, оставайся!

– Ты, наверное, шутишь, Ивон? – Хосе Игнасио был откровенно смущен, что необыкновенно позабавило Ивон: подумать только, этакая невинность!

– Нет, не шучу, ты можешь остаться хоть на всю ночь…

Хосе Игнасио вернулся домой под утро. Мария не спала и ждала его.

– Доброй ночи, – бросил он ей, пробегая по лестнице.

– Вернее, доброе утро, сынок. Где ты был?

– На дне рождения.

– А тебе не кажется, что праздник затянулся? И с кем?

– С одной девушкой.

– И она тоже вернулась домой только сейчас?

– Не стоит делать мне замечаний, мама! – взорвался Хосе Игнасио.

После проведенной с Ивон ночи у него было скверно на душе, весь белый свет ему был не мил. Он чувствовал правоту матери, и она тем более была ему обидна, и поэтому ему хотелось в ответ обидеть Марию.

– У тебя своя жизнь, у меня своя. Ты сегодня кажется опять провела вечер в обществе сеньора д'Анхиле? – резко бросил он.

– Но я вернулась домой вовремя и еще: я старше тебя и умею пользоваться свободой никому не в ущерб.

– Нет, в ущерб, и я тебе говорил, кому. Но ты пренебрегла моими словами. Так почему же я должен прислушиваться к твоим? Ты кончишь тем, что станешь его лю…

Мария дала сыну пощечину, глаза ее загорелись гневом.

– Ты прежде меня не била, мама!

– А ты меня не оскорблял!

На их довольно громкий разговор прибежала Рита. Она хотела знать, что тут происходит. Выяснив, она отругала Хосе Игнасио: он не имел права так разговаривать с матерью, и отправила спать Марию, которой нужно было отдохнуть перед трудным рабочим днем.

Дом затих, все в нем уснули, но уснули с тяжестью на сердце. Мария и сама не могла сказать, что за чувство она испытывает к Артуро д'Анхиле, но одно она знала точно – не любовь. И ей нечего было краснеть за свои отношения с ним. Это тоже она знала точно.

Артуро весьма скоро заговорил с ней о любви, сказал, что знает женщин, что она из тех, кто создан для любовного экстаза. Мария оборвала этот разговор. Они мирно простились. А когда он позвонил ей в тот же вечер, она сказала:

– У меня к вам большая просьба, Артуро.

– Ради вас готов на все!

– Не звоните мне больше, – попросила Мария и повесила трубку.

Он примчался к ней, молил о прощении, просил не лишать его общения, которым так дорожит. По лицу его было видно, что говорит он искренне и искренне боится потерять ее дружбу. С тех пор они и в самом деле общались дружески. Артуро прилагал немало усилий, чтобы быть приятным Марии, а ей было с ним интересно: он был умен, с широким кругозором, повидал мир. Артуро попытался общаться по-дружески и с Хосе Игнасио, пропуская мимо ушей те резкости, которыми тот всегда отвечал ему. Но Хосе Игнасио относился к Артуро с недоверием и не считал нужным это скрывать.

– Люди вроде вас часто лгут, – заявил ему как-то Хосе Игнасио.

– А к каким людям ты меня причисляешь? – спросил Артуро.

– К привилегированным, у которых всегда было все.

– Поверь, я работаю для этого день и ночь.

– А вы знаете, с чего начинала моя мама?

– Была служанкой, она рассказала мне о своей юности.

– И что же?

– Я стал ее уважать еще больше.

– Моя мать преуспела с помощью моего крестного.

– Да, он научил ее читать и писать и всегда помогал ей и помогает до сих пор.

– Она и об этом вам рассказала?

– Да, твоя мать – сама искренность.

– А вы? – Хосе Игнасио пытливо посмотрел Артуро прямо в глаза. Артуро, не отводя глаз, улыбнулся этой горячей бескомпромиссной молодости, но ответить не успел – вошла Мария, и Хосе Игнасио, простившись, ушел.

Мария ценила доброжелательность Артуро. Общение с ним ей было приятно, и она не собиралась избегать его, что бы ни говорил ей Хосе Игнасио и как бы ни относился к Артуро.

Любовная связь с Ивон захватила Хосе Игнасио. В его жизни еще не было женщины, и теперь он считал себя связанным с Ивон навек. Он уже больше не хотел думать ни о ее достоинствах, ни о ее недостатках, она была его возлюбленной, и этим было все сказано. Для Хосе Игнасио, но не для Ивон. Она часто звонила ему, и когда уезжали родители, оставляла у себя. Но выходить замуж? За незаконнорожденного? Да никогда в жизни! Сколько бы ни было у Марии Лопес денег, она все-таки в свое время была служанкой и родила сына без мужа, а этого нельзя изменить. Так считала Ивон и была в этом совершенно солидарна с Лореной и многими другими дамами их круга. Артуро д'Анхиле, поговорив как-то с племянницей, понял, что Хосе Игнасио для нее – развлечение, и не больше. Зная его открытый уязвимый характер, он решил уберечь его от разочарования, и при встрече не преминул ему сказать о легкомыслии Ивон.