Свадебный камень - Памела Морси

Руки Ро дрожали, пока он прикреплял рупор к эдифону. Впервые с тех пор, как он стал членом научного общества университета, Ро волновался и сомневался в том, достигнет ли он успеха. Он рассчитывал, что техника очарует толпу неотесанных фермеров Озарка и убедит их помочь в его поисках. Но, возможно, технические чудеса современного мира для них еще не все. Этих простых и бесхитростных жителей не так-то легко впечатлить достижениями науки и прогресса. У них свои, особые ценности, им важно другое: еда, семья, друзья. Ро боялся, что его довольно ограниченные научные возможности не выдержат сравнения со столь фундаментальными жизненными понятиями.

Он поставил цилиндр с записью «Барбары Аллен» в исполнении Джесси. После трех ритмичных поворотов ручки эдифон набрал достаточную скорость. Ро осторожно установил закругленную иглу на бороздки в синем воске.

Скрипучий звук, вырвавшийся из прибора, был совершенно неузнаваемым, и Ро поспешно отрегулировал блестящий металлический рычаг, который управлял скоростью вращения. И сразу же из сверкающего жестяного рупора послышалась безупречно звучавшая мелодия скрипки Джесси.

Толпа задохнулась от потрясения, затем воцарилась благоговейная тишина.

— Это я! — гордо объявил Джесси. — Это я там играю! Я знаю, создается впечатление, что играет этот прибор, но это не так. Он только слушает, а скрипка, что там играет, моя. Это я!

Анри взглядом заставил сына замолчать, и толпа почтительно вслушивалась в безукоризненное воспроизведение старой знакомой мелодии.

Когда замер последний звук, на склоне горы стояла гробовая тишина. Ро чувствовал, как по спине сбегают капельки пота.

Потом Бьюла Уинслоу захлопала в ладоши. К ней тут же присоединился ее брат. Том Макниз. Муж и сын последовали ее примеру, и в следующую минуту толпа взорвалась аплодисментами.

Ро облегченно вздохнул. Он даже не осознавал, что до сих пор от волнения почти не мог дышать. Им понравилась музыка! Он был уверен в этом. Сейчас единственное, что им оставалось сделать — доверить ему свои песни.

— Этим летом мне хотелось бы, — сказал он, — провести несколько вечеров у каждого из вас и записать те песни, которые вы помните. Я запишу слова старых песен, а эдифон запишет ваше пение и игру на инструментах. Я буду счастлив записать любые старинные песни, но особенно меня интересуют самые старые. Те, которые пришли из-за океана с вашими предками.

— Мои предки не пересекали океан, — заявил Орв Уинслоу. — Они приехали из Тенесси!

— Но до этого, мистер Уинслоу, они приехали в штат Теннесси с Британских островов, — ответил ему Ро.

— А до этого они явились из Рая! — вставила бабушка Пигготт, вызвав новый взрыв смеха.

— Мое предположение, — объяснил Ро, — и состоит в том, что те песни, которые вы поете, уходят корнями в шотландско-ирландские традиции средних веков. С течением времени эта музыка и все, что связано с ней, постепенно исчезло. Но ваши предки принесли эту музыку в Новый Свет, и благодаря тому, что горы изолировали вас от остального мира, она по-прежнему существует.

Единственным раздавшимся звуком было хныканье ребенка. На лицах собравшихся застыло выражение вежливой скуки. Ро попытался еще раз.

— Естественно, из-за разрыва во времени и пространстве в манере исполнения песен могут возникнуть изменения. Это — распространенное явление, называемое «общинное воспроизведение». Но я уверен, что мы сможем распознать истинный облик песен по строфической структуре, и думаю, что найду в этих горах образцы всех семи основных тональных семей Шотландии…

— Каких семей? — услышал Ро вопрос молодой женщины, обращавшейся к мужу. — Они что, тоже из штата у залива?

Ро рассмеялся и тут же ощутил желание стукнуть себя по голове. Люди смотрели на него так, словно он произнес шутку, которую они не в состоянии понять.

Внутри у него все похолодело. Несмотря на всю образованность и богатый опыт общения в гостиных Кембриджа, он по-прежнему чувствовал себя свободнее среди книг, чем среди людей. И сейчас перед толпой этих селян, чья помощь столь необходима для доказательства его гипотезы, Ро казался себе таким же неуклюжим, как в ту пору, когда был краснеющим долговязым подростком.

Когда Бьюлл Филлипс, громко откашлявшись, заговорил, слова его не были неожиданностью для Ро.

— Все это хорошо и прекрасно, Фарли, — сказал он. — Но лето — очень напряженная пора для большинства из нас, юноша. Мы просто не имеем возможности терять время, отрываться от работы в середине дня, чтобы распевать песни!

Согласное бормотание пронеслось по толпе, и большая часть собравшихся, насколько Ро расслышал, разделила мнение Филлипса.

— Но я мог бы приходить к вам по вечерам, — поспешно произнес Ро.

Бабушка Пигготт покачала головой.

— Работающие люди к вечеру устают, — сказала она.

— Никогда не замечал, чтобы ты так уставала, что отказывалась спеть, бабушка! — вставил Джесси.

Старая женщина бросила на него сердитый взгляд.

— Тебе бы лучше помолчать, Простак Джесс! Я еще не забыла все эти глупости насчет пирога… Толпа снова добродушно засмеялась.

— Может быть, — прервал Ро, — может быть, я мог бы помогать вам на фермах? Я работал бы для всех вас, чтобы компенсировать то время, которое вы потратите на запись и воспоминания. Дополнительная пара рук может возместить потерянное время!

Когда собравшиеся задумались над этой мыслью, Анри вышел вперед.

— Я чуть подслащу кашу в горшке, ребята, — сказал седобородый старик. — Мой парень Джесси и Фарли — закадычные друзья. А все вы знаете, какой работящий и крепкий мой мальчик. И он с удовольствием будет пораньше справляться со своей работой и отправляться с нашим юным ученым, чтобы показать дорогу и помочь. У вас будет два работника за одну цену! Разве не это ты называешь выгодной сделкой, Бьюлл Филлипс? Держу пари, мечтаешь, чтобы я так же покупал патроны к своему винчестеру в твоем магазине!

Фермеры посмеялись над Филлипсом. Владелец магазина, дрожавший над каждым пенни, словно это был самый близкий и любимый родственник, не отличался способностями к выгодным сделкам у себя в магазине. Филлипс благоразумно решил не заострять внимания на теме.

— Нет! — объявила бабушка Пигготт от имени всех собравшихся, как будто имела на то полное право. — Собирание старых песен — неимоверная глупость, и мы не станем в нее ввязываться!

— Я не считаю это глупостью, — сказал Анри, упираясь руками в бока, полный решимости опровергнуть слова старой женщины.

Бабушка выпустила клуб дыма из трубки и покачала головой.

— Ну, это потому, что ты здесь такой же чужой, как и он. Ты не кровный родственник, а по линии жены. Ты играешь на скрипке, он — на этом новоизобретенном хитроумном приспособлении.