Солнечная система - Сергей Костев

— Присаживайся, Вернер. Будешь чай или кофе? Я сам тебе налью. Секретаря сегодня нет, но это и к лучшему, наш разговор не для чужих ушей.

— Кофе, пожалуйста.

Вальтер налил чашку кофе и передал Вернеру.

— Вернер, что ты знаешь о разработке атомного оружия?

— Только то, что его пытаются сделать, но пока не сделали.

— Всё правильно, за исключением одного. В Тюрингии, в районе Ордруфа провели испытание такой бомбы. Эффект превзошёл все ожидания. Это оружие исключительной силы. Одна бомба может уничтожить весь наш полигон. Помнишь, нас бомбили 500 самолетов англичан, и то они не смогли нанести нам значительный урон, а здесь одна бомба.

— Значит, они всё-таки сделали «чудо-оружие»?

— Да, Вернер, сделали. Через неделю к нам привезут эту бомбу. Мы должны запустить её на Вашингтон.

— Почему на Вашингтон, почему не на Москву? Ведь русские уже почти здесь, а американцы ещё далеко.

— Русские не выйдут из войны, не смотря ни на какие потери и жертвы. Если мы разбомбим Москву, то русские ещё больше озвереют. Войск у них достаточно, а потеря столицы сделает их просто головорезами. Поэтому наверху решили, что сейчас самое время ударить по Америке. Рузвельт очень плох, если ещё наша бомба упадёт на Вашингтон, то наши бонзы полагают, что Америка выйдет из войны. Тогда будет возможность разобраться с англичанами и попытаться договориться с русскими или наоборот, договориться с англичанами и вместе остановить русских. Теперь понятно, Вернер?

— Понятно. Только почему А-10? Почему не А-4b?

— Мы оба знаем, что значительная часть наших ракет перехватывается средствами ПВО. Нам нужна ракета, которая отстрелит бомбу на последнем режиме полета и упадёт отдельно. Её то, скорее всего и будут вести средства ПВО, а бомба упадет сама. Поэтому возьмём А-10. Мы их готовили, в том числе и для пилотируемого запуска с последующим покиданием человека после наведения на цель. Так вот, здесь всё будет примерно так же, только без человека. Бомба отделится за сорок-пятьдесят километров от цели и упадёт туда куда нужно, а сама ракета продолжит свой полёт. Пускай её сбивают.

— В теории всё хорошо и правильно. Только у нас пока был один удачный пуск. Если что-то пойдёт не так, что тогда?

— Тогда прошлогодний твой арест покажется лёгкой прогулкой. У нас нет права на ошибку. Если всё получится, то ход войны поменяется, если нет, то Германию уже ничто не спасёт.

— Мы не можем точно рассчитать необходимое количество топлива. Мы не можем корректировать полёт ракеты. У нас нет радиосвязи с ракетой. Это авантюра.

— Да авантюра, только это авантюра с самого верха, и мы не можем ничего сделать. Нам остается только запустить ракету и молиться, чтобы всё прошло удачно.

— Понятно. Сколько у нас есть времени?

— U-Boot прибудет 12 апреля, 13 должен состояться запуск.

— У нас много работы.

В ночь с 12 на 13 апреля к пристани подошла подводная лодка. После швартовки командир подошёл к Вальтеру Дорнбергеру и передал опечатанный пакет. Вальтер открыл пакет и подозвал стоявшего невдалеке Вернера фон Брауна.

— Вернер, груз доставлен. Необходимо его как можно скорее направить на сборочную площадку.

— Ясно.

При разгрузке контейнера присутствовали Дорнбергер, фон Браун, Греттруп. Охрана полностью блокировала пирс, и разгрузка, и погрузка осуществлялась силами заключённых лагеря. После отъезда грузовика с грузом, охрана увела всех заключённых, которые были задействованы в разгрузке.

Бомбу доставили на сборочную площадку.

— Что это за заряд?? Гельмут Греттруп, не мог скрыть удивления.

— Гельмут, мы, так же, как и ты, ничего не знаем, нам было приказано подготовить ракету, а заряд нам привезут. Его привезли. Я думаю, лучше не лезть с расспросами? Вальтер Дорнбергер очень грубо ответил своему сотруднику.

Итак, старт назначен на 14.00. Всем за работу.

На стартовой площадке царило обычное оживление. Все были заняты своим делом. Ракета уже стояла на стартовом поле. Подъезжали заправщики, последнюю проверку проводили двигателисты, электронщики. Обычный старт, которых здесь было очень много. Отличие было в том, что запуск баллистической ракеты проводился всего в третий раз.

Наконец все приготовления были закончены. Прошёл обратный отсчёт. Из хвоста ракеты вырвался огненный вихрь, и ракета нехотя и очень медленно стала подниматься в небо. Постепенно скорость подъёма увеличилась, и очень скоро пробив облака апрельского неба, ракета ушла ввысь и скрылась за облаками.

— Теперь, Вернер, нам остаётся только молиться.

Весь оставшийся день Вернер фон Браун и Вальтер Дорнбергер провели как на иголках. Никакой информации не поступало и только к вечеру пришло сообщение о смерти Рузвельта.

— Ты что-нибудь понимаешь, Вернер?

— Ничего. Сообщили о смерти Рузвельта, о взрыве ничего. Получается, наша ракета не долетела до Америки?

Взрыв должен был быть в любом случае. Его трудно не заметить. Если только она не упала где-нибудь в глухой сибирской тайге или в Тихом океане. Тогда мы можем и ничего не узнать.

— Знаешь, Вальтер, нам нужно думать о нашей дальнейшей судьбе. Пока наши верхи радуются смерти Рузвельта, им будет не до нас. Я полагаю, что необходимо собрать всех наших сотрудников и сообща решить, куда нам податься. Скоро здесь будут русские, нам нужно определиться остаться здесь или бежать к англичанам или американцам.

— Согласен.

Цепь случайных совпадений привела к тому, что о ракете, полетевшей с атомной бомбой к Америке, никто не вспоминал. Ракета исчезла, атомного взрыва не было, посему и вспоминать было не о чём. Очередной провальный запуск. Хотя запуск нужно считать удавшимся. Да, расчёты пока были не совсем верные, топливо залито больше, чем нужно, да не совсем штатно отработали двигатели. Ракета ушла с околоземной траектории и направилась в космос. Скорее всего, ей каким-то образом помог пролетевший мимо довольно крупный астероид, и вот в результате абсолютно случайного набора совершенно невозможных событий ракета ушла от Земли. Далее произошло ещё одно маловероятное событие — ракета через некоторое время попала в поле тяготения Марса. Здесь же, нужно отдать должное инженерам, всё прошло штатно. Снижение, отделение боевой части, падение ракеты в тридцати километрах от места приземления боевой части. Если бы кто-то на Земле в этот момент смотрел на Марс, то он был бы очень удивлён сильной вспышке, но на Земле были заняты другими делами. Атомная бомба Третьего Рейха взорвалась, но не в Вашингтоне, а на Марсе. Это не могло повлиять на судьбу Третьего Рейха. История Земли продолжала свой ход.