Эллина. Огонь моей души (СИ) - Рид Элеана

Алекс появился не привычным порталом, а вошел через дверь, как самый обычный студент. Чем удивил не только меня, но и профессора.

— Ректор, вы что сами все делаете? Почему не меняетесь с Ло Феэйнером? — профессор был явно не доволен.

Алекс никак не отреагировал, прошел к ближайшему стулу и тяжело опустился на него. Честно, в этот момент я подумала, что стул не выдержит, он жалобно заскрипел и затих.

— Чем обязан? — подпирая голову руками, устало произнес Алекс.

— Мне кажется, сейчас он не в состоянии воспринимать новую информацию, — еле слышно прошептала, наблюдая как мужчина прикрывает глаза и кажется засыпает.

Мы с профессором замерли внимательно глядя на ректора. В звенящей тишине, вполне ожидаемо раздалось громкое сопение. Алекс заснул.

— Совсем себя не бережет, — прокомментировал профессор.

— Я долго вас ждать буду? — неожиданно прозвучал усталый голос Алекса.

Я вздрогнула, профессор же просто хмуро посмотрел на него.

— Помоги ему, — попросил профессор.

Тут уже хмурилась я.

— Поделись с ним своей силой.

— Почему я? — Спросила скорее от любопытства чем от вредности.

— Мирэйя, даже слепой увидит, что между вами есть связь. Не заметить это может только дурак либо тот, кто ничего не знает о магии. Я не дурак и не слепой. А теперь Огонек, помоги наконец своему мужчине иначе я вас обоих выпорю.

Я заволновалась. Мой мужчина? Никогда не задумывалась о таком исходе нашего знакомства, даже не смотря на то что давно решила что он самый близкий мне человек. Алекс выпрямился, садясь ровнее и удивленно глядя то на профессора, то на меня. Мои щеки вспыхнули от смущения.

— Вы что думали — искры, что летят от вас в разные стороны, когда вы рядом никто не видит?

Мы молчали. Я не видела никаких искр между нами! Только магию в волосах Алекса. Но после инцидента в лазарете с Лирейтиной Блеквер, я почему—то решила, что вижу их только я.

— Ректора в комнате студентки спящего на окне так же всем прекрасно видно, если вы про это тоже не в курсе.

Я как то никогда не задумывалась об этом, но ведь это еще не значит что он мой!? Лицо обдало жаром, я украдкой посмотрела на серьёзного Алекса.

— Все еще хуже чем я думал, — любимая фраза профессора прозвучала вновь.

Мы с Алексом продолжали молчать.

— Что ж, не будем отвлекаться. Я вижу ректор уже не спит, не будем заставлять Огонек ждать историю еще дольше.

Внимательный взгляд мужчины впился в мое лицо.

— Мирейя… Огонек мой… Я… — мужчина глубоко вздохнул и на выдохе быстро проговорил, словно боясь передумать — Я твой друг детства и жених, выбранный твоими родителями.

Признание профессора Райтерро шокировало. Я замерла, ожидая услышать, что это всего лишь розыгрыш.

Дурная шутка.

Он же пошутил, да? Но он не торопился продолжать.

— Это шутка? — решила подтолкнуть профессора опровергнуть свои слова.

— Нет, это правда, — добил меня профессор, внимательно вглядываясь в мое лицо.

И пусть я ему не верила, но сердце уже зашлось в стремительном темпе, разгоняя внезапный жар возникший у солнечного сплетения. Дышать стало труднее, я открывала рот в бесполезной попытке вздохнуть побольше воздуха, но не могла этого сделать. Тело охватила мелкая дрожь, заставляя руки трястись. В висках застучало, не давая сосредоточиться на словах мужчины. От нехватки кислорода голова закружилась. Картинка перед глазами поплыла, размывая встревоженные лица мужчин. Я перестала воспринимать окружающее пространство, не понимая, что я и где я. Ощущения и эмоции внезапно потекли медленнее, не давая понять о чем вообще я думаю.

Не знаю, сколько это длилось. Из прострации меня вывело легкое прикосновение. Чужая, теплая ладонь, нежно проводила по моей спине, даря такое нужное сейчас успокоение. Я все еще ничего не видела, но ощутила, как меня аккуратно поднимают на руки. А потом и вовсе горячие губы целуют меня в висок. По телу разгоняя дрожь, бегут возбужденные мурашки. Меня прижимают к горячему телу. Я чувствую такое же взбудораженное сердцебиение, как и у меня.

Пелена на глазах медленно таяла, позволяя разглядеть взволнованное лицо голубоглазого мужчины.

— Пришла в себя? — голос звучал глухо, словно под толщей воды.

Мозг соображал туго. Заторможено кивнула, подтверждая, что мне уже лучше. Все воспринималось как в замедленной съемке. Алекс, что—то говорил профессору, тот отвечал. Я же не слышала ничего, кроме гула голосов, смысл фраз которых не доходил до моего разума.

По телу разливалась слабость, двигаться совершенно не хотелось. И даже когда я полностью пришла в себя не рискнула слезть с колен Алекса, на которых было тепло и уютно. Своими объятиями он дарил радость и спокойствие. Рука, поглаживающая мою спину, переместилась на плечо, согревая и его.

Я не торопилась вникать в разговор мужчин. Сейчас было важнее понять, говорил ли профессор правду.

Он был моим другом? Тогда почему не спешил общаться со мной вне занятий. Почему не спешил рассказать все, что произошло? Даже Сумрак выдавал информацию, хоть и частично.

Профессор Райтерро был моим женихом? Я не чувствовала к нему никаких теплых чувств, в груди ничего не екало, а значит я не была в него влюблена. Вспомнила затопившие меня чувства при первой встрече. И если бы они не пропали так же внезапно, как и появились, то сомнений в его словах у меня бы не осталось. Но они испарились.

Для ребенка влюбленность это взрыв эмоций, которые не пропадают просто так. Должен был остаться хотя бы отголосок прошлых чувств. Но я воспринимала мужчину, как доброго, внимательного преподавателя и даже порой хотелось, что бы он был моим родным дедушкой. Никак не женихом, нет. Единственное, что преследовало меня с нашей первой встречи, это чувство, словно мы уже встречались.

— Спасибо, — прошептала охрипшим голосом, вклинившись в разговор мужчин.

Алекс хмуро посмотрел на меня.

— Рад помочь, — ответил он немного помедлив.

На лбу мужчины, между сдвинутых бровей пролегла глубокая складка. Не задумываясь, подняла руку и провела большим пальцем, разглаживая ее. Голубые глаза распахнулись с удивлением глядя на меня. Я же смутилась, резко отдергивая руку.

— Морщинка будет, — пояснила тихо.

Что на меня нашло?

Мужчина лишь согласно кивнул и прижав меня еще плотнее вновь обратился к профессору.

— … могли бы, и подготовить ее. Не хватало нам еще магического выброса от стресса.

В голосе Алекса звучало раздражение, он явно был недоволен профессором.

— Поэтому я и попросил пригласить Вас. Связь между вами не позволяет силе вырваться и буйствовать. Сейчас вы, ректор, истощены. Вся магия девушки при выбросе поглотиться вами. На удивление Эллина смогла удержать ее в себе. Поэтому советую вам воспользоваться накопителями. Вы нужны ей во всеоружии, что бы защитить! А не ходить, как иссушенный колодец с каплей магии на дне.

В голосе профессора злость смешалась с возмущением, но при этом я почувствовала и неожиданную заботу.

— Профессор, Вы мне расскажите все? — тихо прошептала, стараясь, сменить тему. Не хочу, чтобы они поругались.

— Не все, — мужчина тяжело вздохнул, присаживаясь на соседний стул. — Ты была шебутной рыжеволосой девчушкой. Три года разницы. За тобой не поспевала ни твоя мама, ни нянюшка. Чем старше ты становилась, тем больше энергии било из твоего тела. Ты радовалась любой мелочи: увидела бабочку и заливистый смех разносился на всю округу. Ты была неуловима, я старался опекать тебя, ведь ты постоянно куда—то влипала. Родители заметили, что я всегда находился рядом. Даже потеряв тебя из виду, я всегда знал, где искать. Тогда они приняли решение объявить о помолвке. Тебе было семь, мне десять, когда они провели ритуал, связывающий нас, как пару. А потом тебе стали сниться сны. Ты просыпалась от криков и порой даже не в своей комнате, а на самом краю крыши. У дверей в твою комнату поставили охрану, но оказалось, что ты перемещалась порталами, которые не умела строить. Все стало еще хуже, когда твоя мать родила второго ребенка. В один из дней в замок пришли жрецы и объявили о том, что Дар Богов должен быть передан новой хранительнице.