Сожженные мосты - Александр Маркьянов

Или Сатана — какая разница.

Бандит решил помочиться. Подошел к скотному двору, расстегнул ширинку, начал мочиться на стену, когда услышал шаги.

— Что? — не оборачиваясь, спросил он.

— Никого. Мызнули.

— Здесь где-то они… Здесь у каждого как у лиски — нора и не одна. Искать надо.

В огород ворвался третий бандит.

— Казаки! Окружают!

— Где мама?

— Она…

— Говори.

— Она сказала не говорить… она к этому пошла.

У мамы был друг сердца, любовник, в общем. Как к этому отнесется отец — Маритка не знала, но сейчас она испытала облегчение. Значит, матери нет в селе вообще, и опасность ей сейчас не угрожает.

В их небольшом, темном укрытии отвратительно воняло мочой — часть все же просочилось.

— Мари…

— Тихо ты!

Бандитов уже не было — она смотрела через доску, там был вынут сучок. Почему они убежали — она не поняла.

Но если начнут искать — рано или поздно найдут. Она понимала, что такое беспредельщики и не ждала от них ничего хорошего.

Надо бежать…

Внезапно она вспомнила кое-что. Брат показывал.

Подпрыгнув, она уцепилась за нужное место — и тяжелый промасленный сверток увесисто бухнулся на вытоптанную землю. Сверток был из промасленной бумаги и перевязан в несколько оборотов веревкой, какую используют почты.

Маритка перегрызла веревку, отплевалась. У самого низа немного проникал свет, доски неплотно прилегали к земле, она осторожно положила промасленную бумагу туда. Брат предупреждал, что это — только на самый крайний случай, и этот случай настал.

На бумаге лежал тщательно смазанный германский пистолет пулемет МР-5, толстая сосиска глушителя к нему, несколько магазинов и патроны DWF в белых коробочках. Там же была специальная губка — она впитывала влагу и не давала разводиться ржавчине.

— Что там? — полюбопытствовала сестра.

Маритка не отвечая, разорвала одну из коробочек, блестящими золотистыми патронами начала набивать магазин, ругая себя за то, что не обгрызла ногти.

Снайпер выстрелил. Раз, потом еще раз и еще. Проверяет среднюю точку попадания, пристреливает незнакомую винтовку. На винтовке был глушитель, с такого расстояния выстрелы не слышны.

— Ориентир Костел. Расстояние восемьсот двадцать. Снайперский расчет, второй номер с пулеметом.

Снайперский расчет даже не заметил, что только что село обстреляли. Впрочем — какой снайперский расчет, один мудак с винтовкой и другой мудак с пулеметом, ни один даже наблюдения не ведет.

— Есть.

— Второй ориентир. Красная крыша, на ней петух, двести влево. Девятьсот семьдесят. Назовем «петух».

— Есть.

Петух был жестяной, не настоящий. Крестьянский символ фарта, не воровской.

— Правее сто, крыша синего цвета, на ней кот. Расстояние семьсот сорок. Ориентир назовем «Кот».

— Есть.

Вот это уже символ воровского фарта. Кот — Коренной Обитатель Тюрьмы.

— Ориентиры есть, господин урядник.

— Вижу…

Урядник — у него на шевроне была нетипичная для казаков звезда, как еврейская, только пятиконечная и черная, лежал уже больше часа, не шевелясь. Тихон никогда не видел такого… и такой звезды он тоже не видел. А спросить опасался — внешний вид сотника не располагал к расспросам. Он почти ничего не говорил — Тихон не слышал от него предложения длиннее трех слов, а часто он обходился одним. Он мог долго, очень долго лежать и не дышать — Тихон мог поклясться, что это так…

Черная звезда на шевроне означала не знак дьявола, как это кому-то могло показаться. Это был знак специального подразделения с Дальнего Востока и обозначал он сюрикен — метательную звезду ниндзя. Граница с Японией у России была большой, и гости оттуда приходили самые разные, в том числе и воины — тени. Казаки из этой специальной группы добровольцев занимались тем, что собирали обрывки информации о боевой подготовке ниндзютсу и пытались что-то перенять для себя. Сейчас снайпер дышал, но дышал он в пять раз реже, чем дышит нормальный человек. Так в полуанабиозе он мог пролежать день, потом ночь, а потом еще один день. Там, где он служил — он тоже побывал в осаде — поляки сами сняли ее через несколько дней. Потому что по ночам у них бесследно пропадали люди.

Урядник молчал. И Тихон молчал. Тихон не знал этого урядника и никогда его не видел, он был не из Вешенской. Просто почему-то он осмотрел казаков и молча показал в его сторону пальцем, и Тихону отдали приказ сопровождать урядника и прикрывать его. В каждой БМП лежал комплект вооружения для пехотного отделения, среди них была и снайперская винтовка Драгунова со складным прикладом. Эти четыре винтовки сейчас пришлись как нельзя кстати — но в дело пока не пошли.

И все бы нормально… Только вот как-то неуютно было лежать Тихону рядом с этим странным урядником. Как будто сзади смотрит кто, сверлит глазами затылок. Очень неприятное чувство…

Тихон оглянулся украдкой. И НЕ УВИДЕЛ снайпера. Хотя он должен был лежать в метре от него!

Не поверил — не мог он испариться. Моргнул — да вот же он… лежит.

Чудеса…[615]

— Послушай меня. Ты помнишь, как ты бегала за калиной?

— Да. Помню…

— Вот и хорошо. Сейчас мы побежим так же, быстро-быстро. И тихо.

— Как феи?

— Да, милая. Как феи.

Ленка шмыгнула носом.

— Это ведь не казаки.

— Кто, милая?

— Эти… дяди. Они по-польски размовляли, я слышала.

Маритка не знала что ответить. Иногда сестра начинала задавать такие вопросы, что хоть стой хоть падай — а отвечай.

— Эти дяди бандиты. Они плохие дяди.

— А они за нами пришли, или к папе…

Маритка вспомнила, что ей показывал брат. Затвор на этом автомате — впереди, надо вставить магазин и отвести затвор назад, а затем отпустить. После этого можно будет стрелять. Здесь все умели стрелять, и брат — отца тогда уже не было — не раз вывозил ее в лес. Так тут жили. Но она не знала, сможет ли выстрелить в живого человека.

— За нами, Ленка. За нами.

— А папа плохой?

Вот и думай, как ответить.

— Папа не плохой… Папа… запутался, понимаешь?

— Нет.

— Вырастешь, поймешь. Помни — тихо-тихо, как феи. Пошли.

Лаз был внизу, не на уровне глаз. В этом была одна из хитростей — человек всегда ищет что-то на уровне своих глаз, своего роста, потом — выше и только в последнюю очередь — ниже. Пригибаться для человека — несвойственно. Она в последний раз посмотрела, нет ли кого, отодвинула заслонку и вылезла первой.

Никого. Только какой-то шум на улице, крики.

— Пошли. Быстрее, быстрее, вылезай!

Ленка испачкалась, но вылезла… И вместе они побежали — дальше там был сад, плодовые деревья, которые сажал еще отец, а были и дедовской посадки яблони. В самом углу садика был небольшой навес, там были инструменты, и там любил работать отец — он, когда не таскал через границу спирт, занимался столярным делом, был отличным столяром. Там же была калитка, ведущая на зады, из деревни.

— Тихо, давай. Бежим к лесу, хорошо.

— Хорошо.

Она открыла калитку…

Ленка, маленькая, проскочила — а она попала в чужие лапы, но тоже умудрилась вывернуться. И растянулась на земле, не удержалась.

Один из бандитов, небритый, злобный — смотрел на нее, ухмыляясь.

— Кака гарна пани… Пана Лесневского дочка?

Маритка, забыв, что у нее на боку автомат даже не попыталась воспользоваться им — она поползла от бандита.

— Ленка, беги!

Бандит ничего не успел сделать — на белой рубахе, с левой стороны, напротив сердца брызнуло красным, вдруг появилась сочащаяся кровью дыра. Он недоуменно посмотрел на нее — а потом его колени подогнулись, и он упал, где стоял.

— А…

Она начала, отталкивая ногами и руками отползать от бандита. Потом перевернулась как кошка, вскочила на ноги и бросилась опрометью, вопя как сирена — как фея, увы, бежать не получилось…

— Цель, — произнес снайпер.

Казак посмотрел в стереоскопический прибор наблюдения, который ему выдали, и с которым наказали обращаться очень осторожно, потому как если разобьешь — вычтут за него. Казенная вещь.

— Гражданские, — по-уставному ответил Тихон, он не знал как обращаться со своим соседом, тот был в казачьей форме, но казачьего в нем было очень мало, — двое. Э… оружие, господин урядник. У одной оружие.

Треск пулеметной очереди заставил Тихона нервно вздрогнуть, дрогнуло и изображение в трубе.

— Цель, — повторил урядник, — наводи.

Связаться со штабом он так и не подумал — в этих играх никто ни у кого не запрашивал разрешения.

Никто не собирался вызывать переговорщиков, выслушивать какие-то требования бандитов, давать им оружие, наркотики, вылет в другое государство на самолете. Правила были хорошо известны обоим сторонам. Казаки попытаются вызволить заложников, если смогут. Бандиты — прикрываясь заложниками, попытаются прорваться в лес. Но тот, кто вылез за пределы села, тот, кто неосторожно ведет себя на улицах — тот мишень. Снайперы уже здесь и они не будут долго размышлять…