Герой по принуждению. Трилогия (СИ) - Александр Абердин

Все эти годы наш Создатель вовсе не сачковал и не дрых без задних ног, как об этом думал Ури. Вместе с Маниту он прилежно и без устали трудился в дальнем Зазеркалье и, один за одним, творил там новые обитаемые миры. В основном, это были миры кислородного типа и Яхве уже не требовалось большое число помощников, так как он широко использовал свои прежние разработки и комбинировал их с тем, что было наработано им уже в этой Вселенной.

Это у него получилось очень мило и в будущем человеку придется столкнуться с весьма приятными партнерами по Космосу. Самое же главное состоит в том, что те дикие племена, которые сейчас населяют тысячи планет, смогут без особых препятствий скрещиваться с людьми и давать потомство. Правда, сейчас они выглядят не ахти как приятно, но впереди у них есть несколько тысяч лет развития, да и мне с моими друзьями не следовало забывать об этих мирах.

Создатель оставлял на мое попечение не только Зазеркалье и Парадиз Ланд, но и вменял мне в обязанность подготовку новых Создателей. Ведь в будущем я сам не смогу стать Создателем до тех пор, пока из моего гнезда не выпорхнет, как минимум две дюжины новых Демиургов. Так что Вельзевул был для меня тем самым оселком, на котором Яхве проверил мои магические способности. К счастью, я не облажался и именно это подвигло Создателя назначить меня на хлопотную и опасную должность Защитника Мироздания, в общем‑то, мало почитаемую в среде Создателей, которые иногда все‑таки общались между собой.

Опасной моя новая работа была уже только потому, что некоторые Создатели были вовсе не прочь пограбить Вселенную, оставленную на попечение балбесов, подобных мне. Эти хищники, обнаружив координаты такой Вселенной в астральном пространстве, немедленно вторгались в неё и тырили все подряд, что плохо лежало и не было крепко‑накрепко прикручено болтами, но особенно они любили упереть из метафизического мира, какого‑нибудь горе‑защитника, все наработанные им запасы Первичной Материи. Вот в это я охотно верил, поскольку для меня самого уже ничего не стоило надеть на каждую руку по пять Колец Творения и закатать в них пару, тройку планет среднего размера, расположенных вблизи от метафизического мира, а на периферии я и вовсе смог бы свистнуть с десяток галактик.

Со слов Яхве, сказанных очень озабоченным тоном, я понял, что для очень многих нерадивых Создателей, особенно из числа тех новичков, которые сами нахально влезли в эти сани, это, вообще, был единственный способ выжить самим и вытянуть свои убогие Вселенные на более или менее приемлемый уровень до того момента, когда Господь Бог сам не избавит их от мучений.

Правда, наш Небесный Отец, в отличие от того же Яхве, очень терпелив и никогда не спешит с карательными санкциями. Господь Бог, в своем великодушии, всегда дает Создателям шанс проявить себя, ну, а на то, что некоторые типы при этом грешили грабежом и разбоем, он, явно, закрывал свои всевидящие очи, видимо, вполне справедливо считая, что выжить могут только сильнейшие, а всяческие мягкотелые слабаки, не способные защитить себя и свои Вселенные, должны стать для них рабочим материалом для нужд творения.

Еще я узнал от Яхве, что те Создатели, которые получили азы образования от своих, более старших, товарищей по цеху, почти никогда не грешили разбоем. Впрочем, и среди них иногда попадались матерые волки, которые, таким образом, желали преподать хороший урок новичкам. Поэтому, Яхве, ознакомившись с моими боевыми возможностями, пришел от них в восторг, но все же посоветовал больше уповать на магию, а не науку и ни в коем случае не давать спуску грабителям, а при первом же случае посягательства, мочить зарвавшихся Создателей не раздумывая.

То, что Господь Бог сподобил меня назвать практически все имена Смерти и сотворить магические обереги, Яхве счел самым мощным моим оружием. Когда же я, без какой‑либо просьбы с его стороны, вежливо испросив у него соизволения и, вытребовав тонну старого золота, быстренько наклепал для него два здоровенных мешка священных, магических оберегов, мы окончательно стали друзьями. Дело дошло даже до того, что наш Создатель вручил мне справочник, составленный им собственноручно и сказал:

‑ У тебя щедрая и бескорыстная душа, Защитник Ольгерд и я действительно счастлив, что оставляю свою Вселенную на твое попечение. Эти знания еще не раз сослужат тебе пользу, но я советую тебе больше уповать на интуицию и быть подлинным Творцом, а не слепым начетчиком. Меня до глубины души поразило то, с каким радушием ты и твои помощники подарили мне целый месяц любовной неги со своими подругами. Это был очень щедрый и незабываемый дар, а вместе с тем, что ты вернул мне всю свежесть жизненных ощущений, его значение очень трудно переоценить. Твои магические обереги я не стану держать под спудом и обязательно буду использовать, ведь отныне я решил брать с собой в каждую новую Вселенную не подвластные мне души, а живых помощников. Так что твои священные обереги уже очень скоро станут истинной наградой тем ангелам, которых я забрал с собой из Парадиз Ланда. Их число невелико и много меньше, чем число помощников Создателя Вельзевула. Однако, Ольгерд у меня есть к тебе одна просьба.

До этого момента, Создатель говорил со мной величаво, напевно и очень торжественно, но последние его слова прозвучали как‑то очень тепло и по‑дружески. Мысленно обратившись к Господу Богу с короткой молитвой о заступничестве, я робко улыбнулся и сказал Создателю самым добродушным тоном, обратившись к нему так, как это делали мои подруги и спутницы:

‑ Яххи, я готов сделать для тебя все что угодно!

Создатель сразу же заулыбался широко и открыто, и, немедленно приняв мой тон, попросил меня о следующем одолжении:

‑ Михалыч, ты не мог бы дать мне точно такой же комплект оборудования, каким ты снабдил Зела? Честно говоря, частенько хочется поговорить с кем‑либо из своих коллег, но увы, наши встречи бывают очень редко и проходят совсем не так, как хотелось бы. Ты ведь был прав, когда назвал меня однажды волком‑одиночкой. Так оно и есть на самом деле. Порой, мне даже хочется повыть на луну от одиночества, Михалыч. Когда тебя окружают лишь преданные подданные, действительно становится тоскливо на душе. Ты даже не представляешь себе, какую огромную радость доставили мне твои подруги. О, уж они‑то не раболепствовали передо мной, а были не только необычайно нежны со мной, но и заставляли выполнять любые их прихоти. Эти нежные и очаровательные создания, просто видели во мне только мужчину и им было совершенно наплевать, что я их Создатель. Как ни умолял я Гелиору и Галлу стать моими подругами, они остались верны своему Фламариону и я искренне сожалею о том, что Лициния не стала моей подругой. Зато я знаю, что уже очень скоро обрету таких же подруг, какие есть у тебя и у меня больше не возникнет желания оживлять свои скульптуры, чтобы любоваться на их безмолвную грациозность и изящество. Теперь‑то я уж точно знаю, что способен влюбиться, как мальчишка.