Страж. Тетралогия - Алексей Пехов

Сарон — княжество на юге Центрального материка, где большинство жителей — потомки хагжитов, смешавшиеся с местным населением. В Сароне правит султан, а не князь, но вместе с тем в государстве христианская религия. Сарон славится своей непримиримой позицией, противящейся истинной хагжитской вере богатством, роскошью, дорогими дворцами и фейерверками. В княжестве уничтожаются любые иные существа и не запрещено рабство.

Саронский шелк — производится в Сароне, единственной стране на Центральном континенте, обладающей секретом разведения шелкопряда. Саронский шелк является ценной роскошью, за которую в былые времена покупались целые графства.

Сигизия — часть некогда цельной страны (другая часть — Илиата), уничтоженной взрывом огромного вулкана. Остров до сих пор находится под властью хагжитов и является прибежищем для хагжитских пиратов.

Скирр — иное существо, внешне похожее на бородатого карлика, живущее под землей, в пещерах, в горах. Обладает сильной магией земли, недружественен к людям.

Солезино — столица герцогства Каварзере.

Старга — иное существо. Кровопийца, охотящаяся на людей. Обладает сильной магией исцеления. Чтобы жить, старге требуется пить кровь один раз в месяц, сельдерей является для нее смертельным растением.

Степняна — иное существо.

Стражи — представители Братства, люди, обладающие способностью видеть души и одушевленных. Охотники за темными душами.

Темнолесье — самый загадочный из лесов, занимает территорию, равную целой стране, на острове в море. Последний оплот иных существ.

Темные души — сущности, остающиеся после смерти некоторых грешников, способные перерождаться и изменять облик, который сильно отличается от человеческого. Остаются в этом мире, так как боятся суда и ада. Причиняют вред живым людям, за счет которых и существуют в нашем мире.

Тинник — иное существо. Водяной.

Топлун — иное существо. Охотится на людей, утягивает в омут, где пожирает.

Топляна — иное существо, недружелюбно настроенное к людям.

Тринс — второй по величине город Фирвальдена.

Удальн — герцогство, конкурирующее с Бьюргоном. За последние сто лет воевало с ним восемь раз.

Фалед — столица кантона Лис. Здесь добывают руду, из которой делают фаледскую сталь.

Фигура — одна из сторон магии стражей. Фигура, в отличие от знака, невидима обычным людям, гораздо менее разрушительна и в основном применяется не как атакующее заклинание, а как способ ослабить душу, вынудить ее появиться, отступить и т. п. Впрочем, существуют и атакующие фигуры, но их мало.

Физ — иное существо. Живут в лесу, часто впадают в спячку и срастаются с деревьями в единый организм.

Фирвальден — княжество, воюющее с Лезербергом. Известно в основном торговыми союзами и вольностями, а также тем, что когда-то поддержало идею создания Ордена Праведности, выделив стражам-бунтовщикам большие денежные кредиты.

Фрингбоу — небольшое государство, разделенное горной цепью на две половины.

Хагжиты — жители восточных стран, которым запрещен въезд в большинство христианских государств, если на то нет особых разрешений или распоряжений. Несколько общин хагжитов (в основном купцов) есть в южных странах Центрального континента.

Чергий — некогда одна страна с Ольским королевством, отколовшаяся от него после войны за престол. Чергий и Ольское королевство до сих пор спорят, какая из династий имеет большее право находиться на троне, и не могут решить вопросов независимости государств.

Шапри — иное существо, также называемое адским лесничим. Живет в симбиозе с лесом.

Проклятый горн

История первая

Время могил

— На нашем пути сплошные могилы, Людвиг, — с мрачной меланхолией произнес Проповедник.

Он смотрел в яму, из которой торчала почерневшая рука мертвеца. Остальное тело было скрыто под талой мартовской водой.

— Ненавижу могилы! — продолжил мой спутник, и кровь не переставая текла из его проломленного виска. — Они как оспины на теле земли. Почему мы умираем?

Я подул на клинок моего кинжала, и вьющийся вокруг него сизый дымок отпрянул, подхваченный сырым и промозглым весенним ветром. Душа, с которой мне пришлось сражаться, оказалась на удивление сильной для обычного бродяги, не сумевшего пережить зиму и замерзшего среди сугробов.

— Ты спрашиваешь у меня, друг Проповедник? Не знаю. Что об этом говорится в трудах, которые ты то и дело цитируешь?

Он, все так же неотрывно продолжая смотреть на тронутые тлением пальцы, неохотно продекламировал:

— А живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем: и потому, живем ли или умираем, — всегда Господни.[133] Разве в смерти есть какая-то Его цель, Людвиг? Разве Он не любит нас? И если любит, то почему то и дело я в пути натыкаюсь на трупы?

— Я не настолько мудр, чтобы обсуждать законы жизни и смерти. Все рано или поздно умирают.

Бродящее по колючим кустам Пугало остановилось и поддержало меня горячим кивком. Оно было не против, чтобы умирали. И желательно как можно скорее.

— Если бы я только мог плакать, то уже выплакал бы все слезы за тех, кто мертв, — между тем прошептал мой спутник. Сейчас он выглядел очень старым, уставшим и больным. Словно был не светлой душой, которая не чувствует ни холода, ни простуды, ни голода, а живым человеком.

— Ты сегодня настроен слишком мрачно. Есть основания? — осторожно поинтересовался я.

— Просто дурное настроение. Даже у таких, как я, оно случается. Скажи, тебя не тошнит от смертей? Вокруг нас всегда кто-нибудь расстается с жизнью. Не важно, плохой он или хороший. Сегодня чаша моя переполнилась и мне в кои-то веки жалко все человечество. Должен хоть кто-то скорбеть о нем.

Я убрал кинжал в ножны и отошел от ямы с мертвецом, душа которого несколько минут назад отправилась в ад.