Великий Октябрь год за годом (1917 – 1990) - Аверкий Аристов

Но дело не только в этом. Если в прошлом перед лицом фашистской угрозы стал возможен союз социалистического и капиталистических государств, то разве из этого не следует определенный урок для настоящего, когда весь мир оказался перед угрозой ядерной катастрофы, перед необходимостью обеспечить безопасность ядерной энергетики, преодолеть экологическую опасность? Все это – вполне реальные и грозные вещи, требующие не только их осознания, но поиска практических решений.

Далее. Может ли капиталистическая экономика развиваться без милитаризации? Тут приходит на память «экономическое чудо» в Японии, Западной Германии, Италии. Правда, когда «чудо» кончилось, они вновь обратились к милитаризму. Однако надо разобраться, насколько этот поворот был обусловлен сущностными законами функционирования современного монополистического капитала и какую роль сыграли привходящие моменты: «заразительный пример» военно-промышленного комплекса Соединенных Штатов, обстановка «холодной войны», престижные соображения, потребность иметь собственный «военный кулак», чтобы разговаривать с конкурентами на понятном в этой среде языке, а также желание подкрепить свое экономическое вторжение в «третий мир» силовой политикой. Как бы там ни было, период быстрого развития современной капиталистической экономики в ряде стран при минимальных военных расходах имел место. И опыт его остался в багаже истории.

Можно подойти к проблеме и с другой стороны – как бы от противного. Экономика Соединенных Штатов со времен войны была неизменно ориентирована и опиралась на милитаризм. Поначалу это вроде бы ее стимулировало. Но потом такая бесполезная и ненужная обществу растрата ресурсов обернулась астрономическим государственным долгом и другими бедами и пороками. Оказалось, что сверхмилитаризация в конечном счете ведет к нарастающему обострению положения в самой этой стране и лихорадит экономику других. Недавняя, беспрецедентная почти за 60 лет, паника на нью-йоркской и других биржах мира – серьезный симптом, серьезное предупреждение.

Третий момент – неэквивалентные, эксплуататорские отношения с развивающимися странами. Несмотря на все фантастические новшества в области создания «второй» (искусственной) природы, развитой капитализм не смог и не сможет обойтись без ресурсов этих стран. Это – объективная реальность.

Ставка на разрушение исторически сложившихся мирохозяйственных связей опасна и выхода не даст. Но и пользование чужими ресурсами неоколониалистскими методами, произвол транснациональных корпораций, долговая кабала, триллионные, явно неоплатные долги заводят в тупик. Это порождает серьезные проблемы и внутри самих капиталистических стран. Спекуляций тут хоть отбавляй. А суть их в том, чтобы сделать «третий мир» своеобразным козлом отпущения за многие трудности, в том числе – за падение жизненного уровня в метрополиях капитала.

То и дело предпринимаются попытки на шовинистической основе «сплотить нацию», вовлечь трудящихся в «партнерство» по эксплуатации других стран и одновременно побудить их смириться с политикой новой капиталистической модернизации. Однако никакие подобные и иные ухищрения не снимают самой проблемы, лишь иногда временно приглушают ее. Неэквивалентный обмен остается и ведет в конце концов к взрыву. Возможность такого исхода, кажется, начинают понимать лидеры Запада. И ищут выхода пока в разного рода паллиативах.

Действительно, новизна международных экономических и политических процессов нашего времени еще не до конца осознана и освоена. Но к этому придется идти, ибо развернувшиеся процессы обладают силой объективного закона. Либо крах, либо совместный поиск нового экономического порядка, при котором учитывались бы интересы и тех, и других, и третьих – на равноправной основе. Путь к установлению такого порядка, как представляется сейчас, просматривается: это – реализация концепции «разоружение для развития».

Так что в поисках ответа и на наш третий вопрос мы видим: ситуация не выглядит неразрешимой. И в этой сфере противоречия поддаются модификации. Но для этого надо понять реальности и выстроить практические действия в духе нового мышления. А это, в свою очередь, облегчит движение к более безопасному миру. Словом, и здесь – исторический выбор, диктуемый закономерностями во многом взаимосвязанного и целостного мира.

Есть еще одно важнейшее, даже решающее обстоятельство. Составной частью этого мира является социализм. Начав свою историю 70 лет назад, а затем превратившись в мировую систему, он определил облик XX столетия. Сейчас он выходит на новый этап своего развития, вновь демонстрируя заложенные в нем возможности.

Можно, например, представить себе, какой крупный резерв мирного сосуществования кроется в одной только перестройке в Советском Союзе. Обеспечив нам выход на мировой уровень по всем важнейшим экономическим показателям, она позволит огромной и богатейшей стране так включиться во всемирное разделение труда и ресурсов, как этого никогда еще не было. Ее великий научный, технический, производственный потенциал станет существенно более значимой частью мирохозяйственных связей. И это решающим образом расширит и укрепит материальную базу всеобъемлющей системы мира и международной безопасности. Таков, кстати, еще один важнейший аспект перестройки, предназначенное ей место в судьбах современной цивилизации.

Влияние на объективные процессы в пользу мира будут оказывать классовая борьба, другие проявления социальных противоречий.

Передовые силы рабочего движения ищут пути к подъему его политического уровня. Им приходится действовать в очень непростой, новой и меняющейся обстановке. По-иному встали не только вопросы ограждения экономических прав и интересов масс, но и борьбы за демократию, в том числе – демократию на производстве. Например, нередко рабочим предлагают «партнерство», но такое, когда наглухо закрыт доступ в святая святых бизнеса и когда и речи не может быть о свободном выборе руководящего персонала.

Западный мир полон «теорий» о том, что рабочий класс исчезает, будто он уже совсем растворился в «среднем слое», социально переродился и т.д. и т.п. Да, перемены в рабочем классе большие, существенные. Но напрасно классовый противник убаюкивает себя и пытается дезориентировать, сбить с толку само рабочее движение. Рабочий класс, представляя теперь в своих новых социальных границах численно преобладающую силу, обладает потенциалом сыграть решающую роль, тем более на крутых поворотах истории.

Побудительные мотивы могут быть разные. И один из вероятных – безумная милитаризация экономики. Переход к новой фазе технологической революции на милитаристской основе – сильный катализатор, тем более, что это – путь к войне, а значит, затрагивает все слои населения, расширяет рамки массового протеста за пределы экономических требований. Так что и тут правящему классу, властителям монополистического капитала придется делать выбор. Мы убеждены, – и наука это подтверждает, – что при нынешнем уровне технологии и организации производства реконверсия, демилитаризация экономики возможны. Одновременно это будет и выбор в пользу мира.

То же самое – с последствиями кризиса в отношениях между развитым и развивающимся миром. Если дело дойдет до грани взрыва и окажется невозможным далее пользоваться благами за счет эксплуатации «третьего мира», вопрос о неприемлемости и нетерпимости системы, неспособной без этого существовать, может встать в политическую плоскость и очень остро. В общем, и с этой точки зрения капитализм перед жестким выбором: доводить дело до взрыва или считаться с законами взаимосвязанного и целостного мира, требующего баланса интересов на равноправной основе. И по ситуации, как она видится нам, это не только необходимо, но и возможно. Тем более, что в таком же направлении действуют силы в самом «третьем мире».

Принято говорить об упадке национально-освободительного движения. Но при этом, видимо, происходит подмена понятий, игнорирование новизны ситуации. Если имеют в виду освободительный импульс, тот, который действовал на этапе борьбы за политическую независимость, то он, конечно, ослабевает. И это естественно. Импульс же, необходимый для нового, нынешнего этапа развития «третьего мира», только-только еще формируется. И в этом надо ясно отдавать себе отчет и не впадать в пессимизм.

Факторы, из которых складывается этот импульс, разнообразны и неоднородны. Здесь и мощный экономический процесс, подчас принимающий парадоксальные формы. Например, некоторые страны, сохраняя черты слаборазвитости, выходят на уровень великих держав в мировой экономике и политике. Здесь и нарастание политической энергии в ходе формирования наций и упрочения в подлинном смысле национальных государств, среди которых существенное место занимают страны с революционными режимами. Здесь и гроздья гнева на почве кричащей поляризации бедности и богатства, контраста между возможностями и реальным положением.