Тенебрариум - Raptor

Я невольно потрогал щёку.

— Почему ты хочешь покинуть город? — спросила Лариса.

— Я хочу вернуться домой.

— Он ничего не знает, — повернулась к старшей сестре Лиза.

— Он и не должен ничего знать.

— Знаешь? Знаешь кто ты?! — выпалила Маргарита, вытаращив глазёнки.

— Кто? — спросил я.

— Ты — котёнок!

— Почему котёнок? — я улыбнулся.

— У тебя девять жизней. Значит ты кошка!

— Маргарита, сестрёнка, помолчи пожалуйста. Мы должны решить, что с ним делать, — ласково сказала ей Лариса.

— Писатель, ты ведь хочешь встретиться с Хо? — вдруг спросила Елизавета.

Я помедлил. Стоит ли им рассказывать? А вдруг они и вправду знают всё на свете? Тогда ложь и отпирательство только всё испортят. Будь что будет. Я же ничего плохого не делал.

— Хо обещало помочь мне выбраться из города, — ответил я. — Для этого я должен его найти. Я не хотел бы с ним встречаться, потому что мне страшно. Но если другого способа нет, то мне, наверное, придётся.

— Ты ему веришь?

— У меня нет выбора. Апологеты помочь мне не могут. Вы, я так понимаю, тоже…

— Ты правильно понимаешь, образец Z-345/9-09. Мы ничего не можем для тебя сделать, — кивнула Лариса.

— Простите, но я не Z-345/9-09. Я уже объяснял Верховным Апологетам, что этот идентификатор был оставлен просто так, наобум…

— Запомни. Идентификаторы не ставятся просто так. Они не придумываются, и не выбираются. Они вшиты в изначальную память. Ты написал это подсознательно. Твой код — это твой пропуск.

Я задрожал, вспомнив напутствие Хо.

— Но я же человек… Человек.

— Ты — девятый образец, — улыбнулась Лиза.

— Но я не изганник!

— Верно. Не изгнанник. Ты не из инсуалити. Ты из кеаксуалити. Курьерской группы.

— Какой ещё… Не из какой я не из курьерской группы. Я приехал сюда вместе с другими людьми. Они погибли. А мне удалось выжить.

— Они погибли… А тебе… Удалось выжить? — продолжала улыбаться Елизавета.

— Ну да.

— Удалось выжить девять раз! — расхохоталась Маргарита. — Потому что котёнок! Котёнок!

— Я не Z-345/9-09! — забывшись, я едва не перешёл на повышенный тон.

— Тогда назови своё имя, — прожигая меня взглядом, сухо спросила Лариса.

— Что?

— Назови своё имя.

— Писатель.

— Это твоё прозвище. А как тебя зовут по-настоящему? Твоё человеческое имя?

— Меня зовут… Меня зовут…

Что за чёрт?! Я не могу вспомнить своё реальное имя. Как же так? Как же меня зовут? Владимир? Дмитрий? Глеб? Сергей? Иван? Как?! Имена проносились мимо меня, но все были чужими. И какое из них я не хватал — сквозь него обязательно проступало 'Писатель'.

— Мы ждём. Представься нам, — подгоняла меня беспощадная Лариса.

— Я не помню своё имя.

— Не помнишь, или не знаешь? — старшая сестра склонила голову.

— Но у меня точно было имя.

— Не у тебя, — ответила Елизавета. — У куклы, чьи воспоминания были загружены в твою изначальную память. Вспомни что-нибудь из своей прошлой жизни.

— Я помню! Помню… Мою работу, мой дом, школу, двор, друзей, маму… Я всё это помню. Только это почему-то… Почему-то очень расплывчато. Я помню это в целом, но не помню деталей. Как будто бы прошло лет сто.

— Это не удивительно. Твою память перезаписывали восемь раз.

— Сколько?!

— То, что ты выжил — не было везением. Тебя перезагружали.

— Кто?

— Твои кураторы.

— Кто они?

— Этого мы не можем сказать.

— Я не верю вам. Это какая-то насмешка. Почему вы меня обманываете?

— Объясни ему, Лариса, — попросила Елизавета.

— Ты образец девятого уровня. Последняя стадия эксперимента, пересмотренная и не допущенная до испытаний. Девятые образцы отличаются от остальных способностью мультиверсных координаций.

— Говоря проще, они существуют одновременно во всех измерениях, — пояснила Лариса.

— Прямо как мы, — кивнула Маргарита.

— В отличие от предыдущих образцов, использующих веерную экспансию, образцы?9 запускались поступательно. Когда погибал один, его сменял второй, которому записывали память первого, Третьему записывали память второго, и так далее.

— Тогда почему я не помню 'разрывов'. Восемь своих смертей я бы уж точно запомнил.

— Для этого приходилось идти на ухищрение, — объяснила Лариса, и показала мне ладонь с вытянутыми пальцами. — Вот, смотри (она начала поочередно водить указательным пальцем второй руки по этим пальцам), это вариативный мультиверс. Много-много параллельно идущих реальностей. Как беговые дорожки, где все бегуны — это ты. Допустим, один бегун упал (она подогнула один пальчик), но остальные продолжают бежать. При этом они существуют одновременно. Но к финишу прибежит только один. И добежать он должен в здравом уме и в трезвой памяти, чётко помня, через что он прошёл. Что делать, если бегун, несущий эстафетную палочку, сошёл с дистанции? Кураторы отыскивают на соседних 'дорожках' тех, кто уже миновал этот рубеж, и переписывают ему память упавшего. То есть, вручают ему эстафетную палочку. И он бежит дальше, пока тоже не упадёт. Тогда ищут нового… Чем ближе к финишу — тем сложнее отыскать подходящий континуум. Поэтому образцов было всего девять. Это предельно допустимый максимум. Восьмая перезапись уже создала страшную кашу в твоей голове. Ведь так? Если перепрошить твою память ещё раз — ты просто сойдёшь с ума. Поэтому сейчас ты проживаешь свою последнюю 'жизнь'.

— Кто за всем этим стоит?

— Ты ведь уже с ним говорил, — саркастично скривила губы Лариса.

— Ах, да. Тот, кто выдавал себя за Хо…

— Он не выдавал. Он и есть Хо. Отчасти. Он отпочковался от Хо. И теперь курирует проект 'Затемнение'.

— Чего же он от меня хочет?

— Это не наше дело. Мы не участвуем в данном проекте. Наши задачи — иного рода: Наблюдение за колонией. Контроль за направлением потока. Взаимодействие с Сакрариумом. Мы…

— Основа… — продолжила Елизавета.

— Системы… — продолжила Маргарита.

— Устанавливаем.

— Порядок.

— И.

— Равновесие.

— Определяем.

— События.

— Мы.

— Триумвират.

— Тогда расскажите мне всё, — остановил их я. — Развейте моё неведение. Кто я? Кто я?!

— Девятые образцы были отложены, — ответила Елизавета. — Зарезервированы.

— Сакрариум уступил их твоему куратору. Твой куратор забрал вас. Всех девятерых. В рамках дополнительного эксперимента. В рамках проекта 'Затемнение'. Была выбрана кукла, которая прибыла в город под видом писателя. Её память стала основой изначальной памяти девятого образца, — рассказала Лариса.

— Девятый образец должен был обрести уверенность, что он — человек, — пояснила Елизавета. — Это было важным условием для выполнения задания.