На соискание счастья - Ольга Ясинецкая

Таша не могла устоять на месте, когда слышала сальсу или румбу.

Антонио, не отрываясь, любовался Ташей. Красивая, необыкновенно милая, в открытом сарафане на тонких бретельках. Тонкая белая ткань с голубоватым отливом облегает прекрасную фигурку. Золотистые прямые волосы откидывает с лица, будто тихая, но норовистая лошадка трясет шелковистой гривкой. Антонио развеселило сравнение Таши с красивой лошадкой. Ну да. Вот и каблучком притопывает в такт музыке, будто цокает нетерпеливое копытце. Таша и правда уже вся подпрыгивала от нетерпения. Это была страсть. Самая настоящая сумасшедшая страсть к латиноамериканским танцам. Ничего в мире не может быть лучше. Антонио все понял. Это тот миг, который подарил ему сегодняшний день, солнце и удача. Он крепко взял Ташу за руку, и они просто вбежали на танцпол, будто боясь упустить хоть один миг этого страстного безумия. Их тела двигались так ловко, так безудержно и красиво, и они, осознавая это, распалялись все больше.

Сколько длился этот танцевальный марафон, никто из них не заметил. Во рту пересохло.

— Если мы продолжим, я просто упаду, — и она показала Антонио руками, как это будет выглядеть. Искали воду молча, как будто все силы потратили на танцы.

— Сколько мы танцевали? — спросила Таша только после того, как в бутылочке закончилась вода.

— Не знаю. Наверное, восемь танцев, а может и больше. Давай посчитаем. Смотри, — Антонио загнул палец, — когда мы начали, играла сальса, потом танго. Кстати, ты великолепная партнерша. Я тебе говорил?

Таша смотрела на Антонио. Это был как будто другой мужчина. Совсем не тот скучный и чрезмерно правильный, молчаливый. Оказывается, у него есть чувство юмора. А уж как он ведет в танце! Смуглый, с копной черных вьющихся волос. Конечно, слишком худой. Зато какие манеры. Вообще-то он удивительно красив. Именно по-мужски. Без слащавости.

«Стоп. Это что еще за пиар Антонио в пределах собственной головы, — остановила Таша поток мыслей. — Он же тебе не нравился, нисколько. Вот именно, не нравился. Время прошедшее. Все течет, все меняется». Обдумывать это было некогда, потому что после того как попили, очень захотелось есть.

На берегу небольшого прудика, в котором степенно плавали утки и черные лебеди, расположился симпатичный ресторан-веранда.

Они сделали заказ и откинулись, уставшие, но счастливые, на мягкие спинки кресел. Антонио очень аккуратно, будто боясь спугнуть, протянул руку к Ташиным пальцам, но у той вдруг зачесался глаз. Антонио не понял — то ли его маневр был замечен и неприятен девушке, то ли это случайность.

Глава XXXVIII

— Лялечка, дорогая моя! Ну что же это такое? То ни одного жениха, то сразу два.

Ляля докрасила ресницы, поморгала своему отражению в зеркале и строго посмотрела на Ташу.

Таша понимала подругу и без слов. Иногда. Вот как сейчас, и быстро вспомнила ИэР, принятое в начале прошлой пятилетки. Врать другим только в случае крайней необходимости, если от этого зависит жизнь или здоровье, но никогда, никогда не врать себе.

Таша сконфуженно сложила губки и стала внимательнейшим образом наблюдать, как Ляля, поискав во внушительных размеров косметичке помаду нужного оттенка, продолжила наносить макияж. Этим искусством Ляля владела в совершенстве, и оторваться от этого зрелища было выше сил. Ляля закончила и развернулась к Таше, но продолжала молчать.

— Ну ладно, ладно. Жених один. Понятно же, что я имела в виду.

— Не знаю, что ты имела в виду, но не надо путать себя. У тебя, как я понимаю, и так в голове не очень-то ясно в данный момент. Или я ошибаюсь?

— Совсем не ясно.

— Рассказывай, глядишь, и станет яснее.

Конечно, это всегда срабатывало. Лялька часто тыкала ее носом в это самое место. Приятно же выдавать желаемое за действительное. Там додумать, тут приукрасить. Да все так делают.

— Все так делают. Почти все. Тяжело все время смотреть только на то, что есть на самом деле.

— Это сначала тяжело, — утешила Ляля, — а потом становится приятно и полезно. Как только начинаешь трезво смотреть на факты без прикрас и придумок, жизнь становится гораздо понятнее.

Таша взяла розетку с вишневым вареньем, положила в рот самую аппетитную вишенку и начала смотреть на правду жизни без прикрас.

— Конечно, Кирилл никакой не жених. Вполне возможно, он как раз жених. Только не мой. А этой противной Тамары. Вот уж две подруги подобрались, — поежилась, как будто представила двух крокодилиц, Таша.

— Отлично. Так в чем переживание? — Теперь Ляля подпиливала свои идеальные ноготки.

Таша явно тянула время. Она положила в рот сразу две вишни, смакуя удивительно приятный вкус, прожевала, посмотрела на свои ногти на руках, потом на ногах, и осталась довольна.

— Переживание в том, что я по-прежнему люблю Кирилла. Мне кажется, — не совсем уверенно добавила она. — Но я-то ему совсем не нравлюсь, и все равно на что-то надеюсь. Опять вру. Я точно знаю, что я ему не безразлична.

— А что ты чувствуешь к Антонио?

— Не знаю… Когда его нет рядом, я его даже не вспоминаю. А когда он есть, мне приятно его внимание. Я чувствую себя по-настоящему желанной и красивой. Но мне кажется, я просто использую его. Для поднятия самооценки.

— Вот дуреха! — Ляля наклонилась и потрепала сидящую на пуфике Ташу по волосам.

— Это же нормально. Так и должно быть. Женщины вянут без мужского внимания, как цветочки без воды. Классно, конечно, когда становишься самодостаточной и не зависишь от этого самого внимания. Кстати о птичках, именно тогда получаешь его в большом количестве.

— Как ты? — хитро улыбнулась Таша.

— Да, — скромно ответила Ляля, и обе засмеялись. Лялин успех у мужчин был, и правда, совершенно необъяснимый с точки зрения многих знакомых. Не первая красавица королевства. Симпатичная женщина. Иногда выглядит на двадцать шесть, иногда на свои тридцать с большим плюсом. Фигура хорошая, грудь большая, талия тонкая, глаза выразительные. Волосы до плеч. Про таких говорят «хорошо сложена». Но, в общем, красота не броская. Смотря в какой компании. Нет, скорее смотря в каком настроении. И еще про таких говорят «манкая». Повезло Ляльке. Ничего скажешь. Причем тут «повезло»? Дело же в уме и характере. И в отношении к себе и к жизни. «Так, хватит про Ляльку. Это тема отдельного романа», — остановила себя Таша.

— Сейчас попробую сформулировать свое переживание. Понимаешь, я, когда гуляю с Антонио, чувствую, будто изменяю Кириллу. Вот точно, именно это. И у меня какое-то дурацкое чувство вины из-за этого.

— Очень знакомо. Думаешь, у меня такого не было? С одной стороны, ужасно глупо — ты же никаких обещаний Кириллу не давала. Ты вообще не знаешь, нужна ли ему твоя верность. Может, ему на нее все равно. Тут дело в другом. Ты изменяешь своей мечте. Ты же уже мысленно нарисовала себя в паре с Кириллом раз сто, не меньше. Вот отсюда и дискомфорт.