Сотворившая себя - Рут Харрис

А истина была в том, что Элен хотела снова выйти замуж.

Она уверяла себя, что хочет выйти замуж, потому что чувствует себя одинокой. Потому что так будет лучше для Денни и Бренды. Потому что счастливая семейная жизнь – это самое главное в жизни. Потому что она чувствовала себя вымотанной и просто больной – у нее начиналось малокровие, давала себя знать и язва. Элен едва выдерживала двойную нагрузку – вести свой бизнес и воспитывать детей. Она устала от того, что ей постоянно приходилось выбирать между детьми и делом. И эта необходимость выбора угнетала ее. А симпатия к Уилсону, с которой все и началось, совершенно определенно перерастала в любовь.

Но было нечто, в чем Элен не признавалась себе – она даже не разрешала себе об этом думать – это была прямая связь между двумя событиями в ее жизни: Элен отказалась от Лью Свана и вскоре стала любовницей Уилсона. И в такой последовательности событий была своя логика: подсознательно Элен ощущала, что их возможная близость с Лью не может перерасти ни во что иное, кроме тайной связи, а ее отношения с Уилсоном обещали новые возможности, давали надежду на будущее…

13

Элен выросла в то же время и в тех же традициях, что и Уилсон, и у них были близкие представления о роли мужчины и женщины в жизни. Женщины нуждались в опоре, мужчины давали опору. Женщины – эмоциональны, мужчины – рациональны. Женщина должна быть у домашнего очага, мужчина должен делать карьеру.

Выбор у женщины ограничен, и цена семейного счастья немалая: отказ от всех интересов и стремлений, не связанных с образом матери и жены. Выбор у мужчины тоже достаточно ограничен, и плата за жизненный успех тоже высока: подавление всех чувств, которые мешают его целеустремленности, выдержке и выносливости.

Обстоятельства жизни Элен заставили изменить – хоть и немного – ее представления о роли женщин. Обстоятельства жизни Уилсона заставили значительно изменить его представление о женщинах.

Уилсон Хобэк приехал в Нью-Йорк в середине пятидесятых годов. Тогда он был молодым человеком с сильной, хотя и неопределенной мечтой об успехе. Закончив колледж в Мэриленде со степенью бакалавра по английскому языку, Уилсон нашел работу в отделе прессы в Национальной радиокомпании, где продвигали актеров и актрис, игравших в мыльных операх. Он перевез свою жену Мэри Лу и их малыша в самую лучшую квартиру, какую только мог тогда себе позволить – на пятом этаже без лифта в малопривлекательном, но престижном доме в Гринвич Виллидж.

Как только подвернулся случай, Уилсон бросил работу в радиокомпании и мыльные оперы и поступил на работу в студию «Парамаунт», где он делал то же самое, но для звезд кино за значительно большую зарплату и на более высоком уровне. Пока Уилсон убеждал себя, что он уже на пути к успеху, Мэри Лу постоянно задавалась вопросом, почему же она все время одна.

После двух лет, проведенных в «Парамаунте», и рождения второго ребенка Уилсон открыл собственную рекламную фирму. Он вел борьбу за существование вместе с теми актерами и актрисами, которые доверились ему. Он надеялся – как и любой рекламный агент – на счастливый случай. На успешный спектакль с гастролями по всей стране, на дорогостоящий киношедевр, который сделает его имя известным, на кинозвезду, которая станет звездой первой величины. А Мэри Лу в это время мечтала о спокойном приличном доме, о лужайке и деревьях, о том дне, когда ей не придется больше толкать вниз и вверх две коляски с детьми по два раза в день!

Счастливый случай пришел к Уилсону совсем не оттуда, откуда он его ожидал. Он явился в образе жены-итальянки одного американского театрального продюсера, который был одним из немногих по-настоящему выгодных клиентов Уилсона. Клайв Лайонхарт был хитрый пройдоха небольшого роста, выступавший раньше на сцене варьете.

Семья Адрианы Лайонхарт владела виноградниками в Тоскане, где ее предки из поколения в поколение делали приятное сухое вино сорта Фраскети под названием «Амиата». Адриану интересовало, нельзя ли в Америке продавать это легкое, недорогое «семейное» вино. Она хотела сама зарабатывать деньги, хотела освободиться от финансовой зависимости от Клайва.

– Сделай так, чтобы деньги пришли к тебе сами, – сказал ей как-то Клайв, раскрывая при этом один из секретов своего успеха.

– Как? – спросила послушно Адриана, как прилежная ученица. Хотя для ученицы она была несколько крупновата – ее рост был сто восемьдесят сантиметров. В Клайве было всего сто шестьдесят сантиметров – в ковбойских сапогах с пятисантиметровыми каблуками.

– Все дело в рекламе, – ответил Клайв и предложил ей своего агента, Уилсона Хобэка.

– В правильной рекламе, – поправил Уилсон и принялся за работу.

Он отправился к Ромео Салта с литром «Амиаты» – и с предложением. Если Ромео понравится вино, в Манхэттене Уилсон продаст «Амиату» только ему, Ромео, а взамен Салта включает «Амиату» в свои карты вин, предлагаемых клиентам.

Уилсон сел на телефон, предлагая лучшим итальянским ресторанам в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Майами и Далласе вино на тех же условиях. В то же время он разослал в газеты информацию о том, что звезда А. в Чикаго, выступающая в хите В., наслаждается «Амиатой» в ресторане С. Таким образом, он выполнил своего рода «трюк со шляпой», как называли его пресс-агенты, – дал четыре рекламы в одном сообщении.

Люди стали интересоваться вином «Амиата», о котором столько читали. В магазинах стали спрашивать это вино. Владельцы магазинов запросили своих поставщиков, где достать его. Но «Амиаты» нигде не было.

Вскоре Адриану осаждали три поставщика вин, решившие заняться импортом «Амиаты» – вина, о котором еще восемь месяцев назад никто и не слышал в Америке.

Стратегия Уилсона оказалась блестящей. И Мэри Лу получила то, что хотела: дом с лужайкой, окруженный деревьями, в пригороде Лонг Айленда. Она не учла одного – теперь она еще больше времени проводила одна, без мужа, с двумя маленькими детьми.

– Ты был прав, – сказала Адриана Клайву, когда торговля «Амиатой» расцвела, имея в виду его высказывание: «Вино – это дело не хуже шоу-бизнеса».

– Дорогая, – ответил Клайв, закуривая «Данхилл» и просматривая ставки этой недели в «Вэрайэти», – все на свете – это шоу-бизнес.

Клайв был в восторге от финансовых успехов жены. Он со своей неуемной энергией уже подумывал, как уговорить ее субсидировать мюзикл, который он решил ставить. В рок-опере «Психодинамит» было много шума, много непристойностей, много обнаженных тел. Это были те самые шестидесятые годы. Да-да, те самые!

Успех Адрианы и ее «Амиаты» не прошел мимо внимания Итальянской торговой палаты. Оттуда пришли люди узнать, как лучшим образом можно прорекламировать вина Сицилии и Корсики.