Державы верные сыны - Владимир Бутенко

Платов минуту в упор смотрел на своего, похоже, обезумевшего от любви офицера. И вдруг посветлел взглядом, усмехнулся и ударил ладонью по здоровому плечу сотника.

– За правду наполовину прощаю. Отменяю порку! А из офицеров выгоню. Послужи урядником, храбрость яви… Был у меня ночью мурза, с жалобой приезжал, требовал выдачи вашей… Эх ты, Леонтий! А ведь я в есаулы тебя метил. Дурости много!

– Так точно, господин полковник! – отчеканил Леонтий и, вздохнув, порывисто вышел из командирской палатки.

Часть вторая

1

«Кавказскую карту» Порта разыгрывала в соперничестве с Россией на протяжении всего XVIII столетия. Где добровольно, где принудительно ее миссионеры обращали горские языческие народы в ислам, всячески поощрялся их союз с Крымским ханством, набеги на южные российские пределы.

О подлинном положении в Кабарде Екатерина узнала от прибывшего в Петербург еще при ее покойном муже, императоре Петре III, владетеля Кургоки Кончокина. Постоянная междоусобица, притеснения владетелей Большой Кабарды побудили его просить позволения переселиться своему роду на левый, российский по договорам, берег Терека. Это прямо соотносилось с ее указом, разрешающим осетинцам и киштинцам поселяться на равнине, на землях российских. Полная открытость кавказской границы, происки османов, требовали смелых и решительных мер. И Екатерина одарила благородного кабардинца милостями: ему, принявшему крещение и нареченному Андреем Ивановым, был присвоен чин подполковника с достойным жалованьем и позволено использовать титул: князь Черкасский-Кончокин.

Новоявленный российский князь выбрал для поселения на терском левобережье урочище Мез-догу, что означало – Большой лес. Русскими это название было несколько изменено – Моздок. И без промедления летом 1763 года сюда прибыла специальная армейская команда, состоящая из урядника и тридцати солдат, под началом инженера-подполковника Гака. Вручную в лесных чащах валили лес, – вековые дубы и буки, из бревен сооружали укрепления и дома, склады и казармы, церквушку; по всему периметру возвели высокий земляной вал, согласно законам фортификации. И уже через два года Моздокская крепость, со штатным гарнизоном, стала оплотом России на терском рубеже.

Императрица всячески поощряла переселение горцев в новый городок. Всем, прибывающим сюда на жительство и принявшим крещение, выплачивалась денежная поддержка и выделялись земельные участки. Сверх того, зависимые от своих узденей горцы, приняв христианство, становились «свободными».

Две терские твердыни – Кизляр в устье и Моздок в середине – вызывали крайнее недовольство не только у владетелей Большой Кабарды, но и у крымчаков и турецкого султана. Вылазки вооруженных отрядов кабардинцев в районе Моздока были не редкость. Владетели настаивали, что урочище издавна принадлежит им, поскольку там они пасли скот и пользовались лесом. Такая откровенная наивность не требовала разъяснений российского правительства.

Возобновившиеся с новой силой боевые действия на русско-турецком фронте весной 1774 года воскресили надежды владетелей Большой Кабарды на поддержку Порты и хана Девлет-Гирея. Именно с этой целью двое из них, Мисост Баматов и Хамурза Асланбеков, полгода назад ездили к Девлет-Гирею, ставленнику Турции, с просьбой о разрушении Моздока и Кавказской линии. Ответ был дан благоприятный, и теперь, безусловно, пора было готовиться к боевым действиям!

Гроза великой войны нависла над Кавказом. Куда вначале двинется Девлет-Гирей: в Кабарду или, преследуя ногайские орды, на Дон? Комендант Моздока и командир одноименного полка Савельев ожидали с мартовским теплом нападения, и поэтому деятельно готовились к отражению неприятеля. Во-первых, был переведен полк, состоящий из гарнизона казачьих станиц – Галюгаевской, Ищерской, Наурской, Мекенской и Калиновской, в походное положение. Также отменялись все командировки из них. Во-вторых, Наурская станица, Наур-городок, стал центром сопротивления. Велено было усиливать редуты, а при появлении османов немедленно собраться туда жителям всех остальных станиц и держать общую оборону.

Однако Девлет-Гирей повернул на север и восток, отложив свой набег в Кабарду. Невероятное и труднообъяснимое поражение на Калалы, бегство от русских надломило боевой дух его воинов. Он отвел свою армию на Кубань, не оставляя в покое ногайские орды. Несколько мурз переметнулось на его сторону. Но большинство ордынцев хранило верность русской императрице. Преследование отряда Бухвостова заставляло откатываться к горам, к родным местам черкесов, составлявших его ударную силу.

Между тем в Бахчисарае обстановка обострялась. Старейшины правящего в Крыму рода Гиреев были недовольны Сагиб-Гиреем, его сдержанной по отношению к России политикой. Они постоянно подбивали хана на мятеж против русского гарнизона. Сверх того, Сагиб-Гирея не признавала Порта. А с вручением высочайшего фирмана от турецких властей его двоюродному брату, Девлет-Гирею, он вдвойне утратил влияние в своей стране.

В отряд сопровождения Девлет-Гирей отбирал ратников лично. Помимо охранников и нукеров, включил в него партию черкесских всадников. Два полученных послания, в которых ставился вопрос о возможной передаче ему ханской власти Диваном, обязывали оставить войско и сосредоточиться на борьбе за престол. Именно то, что Сагиб взошел на трон благодаря русским, не давало ему покоя. О намерении завоевать Россию и Кавказ он был вынужден временно забыть, ибо фанатически любил свою страну, Крым, и был правоверным магометанином.

Ночью, накануне отъезда, хан собрал военачальников. В шатре, озаренном свечами, было тревожно и сумрачно. Приближенные, считая это своим долгом, всем видом показывали печаль, связанную с тем, что их покидает любимый вождь. Но Девлет-Гирей, видя сие лукавство угодников, оставался тверд и непреклонен.

– Во имя Аллаха милостивого, милосердного! – провозгласил он распевно и громко, окинув взглядом полукруг сидящих пред ним. – Я отлучаюсь в Бахчисарай. А вам, моим ратникам и подданным, предстоит здесь, на Кубани и Кавказе, сражаться во славу Гиреев!

Его перебили яростные, исполненные преданности возгласы, славящие ханский род!

Девлет-Гирей, подождав, поднял руку. Вмиг сомкнулась тишина.

– Мы должны удвоить свои силы за счет кабардинцев. Это храбрые воины! Поэтому следует воспользоваться приглашением и, соединясь с ними, взять крепость Моздок, истребить новые поселения казаков на Тереке. Это – моя воля и пожелание Абдул-Гамида, султана Порты. Те ногайские мурзы, которые еще колеблются, впоследствии поддержат нас. В русской армии на Малке, в Моздоке, как мне известно, есть артиллерия. Но ее меньше, чем у нас пушек в Копыле… Вы получите большие деньги, золото и наложниц, если разобьете корпус Медема на Малке или в любом другом месте. Да поможет Аллах стереть Моздок с лица земли и разорвать Кавказскую линию!