Первый всадник - Джон Кейз

Отец дернулся, хрипло вздохнул и умер.

Дафни пригласила погостить: «Твоя комната ничуть не изменилась, Фрэнк меня в нее не пускал». Дейли отказался, объяснив, что заплатил за гостиницу вперед. Зато поминок, которые превратились в посиделки для неунывающих скорбящих, избежать не удалось. Приехав в место, которое он до сих пор в мыслях называл домом, Дейли с огорчением обнаружил, что садик запущен, розы не подрезаны, а клумбы пустуют. Блудный сын рассеянным взглядом скользнул по проекционному телевизору и кожаному дивану.

Друзья отца позвали на кухню выпить.

— Тащи сюда стул, Фрэнки!

— Надеюсь, не ты платишь за гроб? Ты хоть когда-нибудь такой видел?!

— Я сначала подумал, что тут королевские похороны!

— Дай молодому Фрэнку пивка — смотри, какой он бледный!

— Со всеми причиндалами, красного дерева! — воскликнул кто-то. — Твой отец был бы в восторге!

— Фрэнки, сядь, не маячь. Видел его там? Лежит себе, с понтом, прям как Джон Гувер!

Дядя Сид:

— По-моему, его подменили! Он никогда так хорошо не выглядел!

— Точно! Когда ты видел на его лице румянец?

— Никогда, — согласился Фрэнк.

— А бритым ты его видел?

Так все и продолжалось. Женщины в гостиной тихо переговаривались, а из кухни доносились звон бокалов, ругань, анекдоты и взрывы хохота.

Фрэнк просидел до десяти вечера и за это время узнал об отце больше, чем за всю прошлую жизнь. Впервые, пообщавшись с его друзьями, он начал понимать, как отца можно было любить. И прощать.

На следующий день он поехал с рыдающей Дафни на кладбище Холи-Кросс. Священник произнес несколько слов, Фрэнк бросил горсть земли на крышку гроба. Настала пора возвращаться.

— Ты должен взглянуть на его вещи! — всхлипнула Дафни. — Может, захочешь что-то забрать себе?

Проще было подчиниться, чем спорить, и Фрэнк проводил ее обратно.

— Все в спальне, — сказала она. — Их не так уж много. Фрэнк не слишком интересовался вещами.

Фрэнк вошел в спальню, где на кровати аккуратной стопкой была сложена одежда. Пара мятых спортивных костюмов, полдюжины широких брюк на проволочных вешалках, две коробки с рубашками, недавно из химчистки, темно-синий пиджак. Фрэнк, стесняясь сам себя, примерил пиджак и удивился — он оказался маловат в плечах. Дейли всю жизнь считал отца крупнее себя. Детская иллюзия.

Положив пиджак на кровать, он начал открывать ящики комода. Ничего интересного. Белье, носки и пара рубашек. На комоде — старые часы рядом с потрепанным бумажником.

Чувствуя себя настоящим вором, Фрэнк заглянул в бумажник. Двенадцать долларов, водительские права, «Виза», страховка, профсоюзный билет. В глубине, подальше от глаз Дафни, фотография мамы Фрэнка.

Дейли переложил снимок в свой бумажник и в последний раз осмотрелся.

— Мне пора возвращаться — работа, — объяснил он.

— Конечно, но…

— Звони, если что-нибудь понадобится.

— Неужели ты ничего не возьмешь?

— Нет, — покачал головой Фрэнк и направился к двери. — Отдай вещи в фонд помощи бездомным.

— Но альбомы, альбомы-то возьми! — вдруг воскликнула Дафни. — Нельзя же их просто выкинуть!

— Какие альбомы?

Дафни вылетела из комнаты и мгновение спустя вернулась со стопкой из трех пухлых альбомов для фотографий, обтянутых бордовым кожзаменителем с потертым золотым тиснением. Фрэнк удивленно открыл верхний.

На первой странице была его первая подписанная статья — о евреях, которые обращают в свою веру эмигрантов на Брайтон-Бич. Дальше пошли его статьи для «Вилидж войс» и даже первая публикация в «Пост». Эта статья, вырезанная ножницами и аккуратно приклеенная скотчем, занимала целую страницу. Справа — от руки написанная дата: 16 июля 1992 года.

Фрэнк едва не лишился дара речи. В трех альбомах скопилась, наверное, не одна сотня статей, возможно, даже все им написанное.

— Как?.. — выдавил он.

— Он подписывался, — объяснила Дафни. — Всегда на все подписывался.

Фрэнк уже звонил Энни в день похорон, поэтому она знала про отца.

— Как ты?

— Ничего. Хорошо, что поехал. А ты как?

— Вроде выздоравливаю. На работу уже хожу. Есть новости?

— Я просматривал статьи про так называемых утонувших и нашел кое-что интересное.

— Что?

— Во-первых, все пять некрологов одинаковые. Как будто их один и тот же человек написал. Скорее всего так оно и было. С семьями еще интереснее — я наконец-то их обзвонил.

— Что они говорят?

— Сестра О’Рейли, Мейган, состоит в «Храме Света». Мистер и миссис Гарсия тоже.

— Правда?!

— Да, только про них я узнал позже, от окружного прокурора.

— Ясно.

— Они реагировали очень интересно. То есть враждебно. Мои вопросы им не нравились. Нет, они не думают, что на «Хрустальном драконе» произошло что-то необычное. Нет, им и в голову не приходило, что Артуро может быть жив! «Как, значит, вас зовут? Какой у вас телефонный номер? Кто ваш начальник?..» Оказывается, я оскорбил их религиозные чувства! Представляешь? Вот ты на их месте как бы реагировала на мой звонок?

— Не так, конечно, — согласилась Энни. — А что остальные?

— Я поговорил с дочерью Росса Стивенса — он, кстати, не мальчишка, ему пятьдесят два года — и матерью Криса Йейтса. Тут все наоборот.

— Наоборот?

— Они не стали со мной разговаривать. Совсем.

— Потому что слишком тяжело?

— Нет, потому что смертельно испуганы.

Энни промолчала.

— Возможно, я и поспешил с выводами, — продолжил Фрэнк, — но ведь единственные родители, которые посмели жаловаться, настаивать на расследовании — Бергманы, — исчезли. По словам окружного прокурора, бесследно, если не считать… Недавно нашли…

— Тело, да? — подсказала Энни.

Они немного помолчали.

— Я хочу туда съездить, — наконец произнес Фрэнк.

— Может, не стоит?

— Нет, я поеду.

— Фрэнк? — спросила Энни после долгой тишины. — Что это за «Храм»? Кто они, Фрэнк?

Дейли задумался, слушая ее далекое дыхание.

— Не знаю. Может, безобидные ребята. Но мне так не кажется.

Глава 20

Он свернул с магистрали Нью-Джерси на нью-йоркскую скоростную, пересек мост через Гудзон и, очутившись в Покипси, снизил скорость в поисках ресторана «У Ферначчи». Нашел, припарковался у входа и остался в машине. Было тридцать пять минут седьмого, а с Мартином Крамером он договорился на семь.

Вместо того чтобы ждать в ресторане, Дейли открыл «Пост» и погрузился в чтение.

Двадцать минут спустя подъехал черный сверкающий «ягуар»-кабриолет с приборной панелью из орехового капа. Сиденья, вероятнее всего, обиты кожей китайских заключенных.

Из машины вышел ее хозяин и вопросительно посмотрел на Фрэнка:

— Это вы Дейли?

— Да.

— Марти Крамер. Рад познакомиться.

Ресторан оказался на удивление неплохим. В нем было прохладно, лилась тихая музыка. Метрдотель проводил их к столику.

— Ничего машина, — сказал Фрэнк, кивнув в сторону входа.

— Не жалуюсь, — пожал плечами Крамер.

Это был невысокий тощий человек с орлиным носом, гнилыми зубами, блестящими черными глазами и торчащим черным ежиком.

— Эй, Марио! — крикнул он. — Как бы нам винца выпить?

Официант с улыбкой принес карту вин и рассказал про фирменные блюда.

За следующий час они проглотили по паре напитков, два карпаччо, нечто похожее на батон, вымоченный в оливковом масле, и главные блюда: оссо-буко по-милански для Крамера и тортеллини для Фрэнка.

Крамер оказался интересным собеседником, хорошим слушателем и осторожным информатором. Через час болтовни Фрэнк обнаружил, что не выяснил про Бергманов ничего нового.

— Вы мне так ничего и не рассказали, — заметил он.

— А что вы хотите узнать? — улыбнулся Крамер.

— Во-первых, — начал Фрэнк, разливая «монтепульсиано», — убиты ли они. Как вы думаете?

— Послушайте, с этим небольшая проблема. Если я окажусь в вашей статье, то растеряю клиентов. Видели мою визитку? Что там написано?

— Что вы частный детектив.

— Вот именно, частный.

— Не волнуйтесь, я не буду вас упоминать.

Крамер усмехнулся.

— Я вас не обманываю.

— Неужели? — уставился на него Крамер.

— Можете не сомневаться.

— Ну хорошо. Попробуем. Что вас интересует?

— Все, что вы можете рассказать о Бергманах.

Детектив задумался:

— Это парочка ненормальных.

Фрэнк рассмеялся:

— Что вы имеете в виду?

— Сами подумайте, что, собственно, случилось? Мальчишка сбежал за бродячим цирком! Ах-ах-ах! С ума сойти!

— Да, но они же наняли вас после его смерти?

— Нет, — поджал губы Крамер. — Они обратились ко мне через полгода после того, как их сыночек вступил в «Храм Света», два года назад.