Жорж Милославский. Время - вперед! - Юрий Ра

хлюпал носом, кто-то просчитывал варианты дальнейшего общения путем переписки. Некоторые оказались относительными соседями и собирались приехать друг к другу в гости. Вовсю шел обмен адресами. По понятным причинам я старался не подключаться к данному процессу. Те, кто потенциально мне был интересен и кому был интересен я, имели доступ к моему личному делу. Моя банда была на сто процентов охвачена перепиской адресов, тут уж я не мог отбояриться — все же свои в доску. Так что на последней страничке тетрадки с конспектами у каждого было в столбик выписано одиннадцать адресов, я не исключение. Сразу предупредил сотоварищей, что писать никому не буду — просто график сильно плотный по жизни, поэтому писать две страницы на тему «было здорово, а у нас идет дождь на улице и в кино «Игра в четыре руки» с Бельмондо» глупо. А вот если попаду в их город зачем-то, то могу и в гости заехать. А Ольку из Москвы и бойца Коваленко предупредил строго — если заеду, то с ночевкой, пусть не пугаются. Ибо не готов, имея таких замечательных друзей, ночевать на вокзале. Идея была принята на «ура» и растиражирована — если кто из банды приедет в город к другому члену банды — ночевка не обсуждается, а организовывается. Я прямо в предвкушении паломничества в Верхнепупкинск, ага.

На могилу к деду вырваться не получилось. Не хотел сильно тянуть на себя одеяло и выпрашиваться в одиночное плавание. Лена Захарова, было, попыталась организовать патриотическую поездку к братской могиле, тем более, что рядом с моим дедом лежит и легендарная Гуля Королева. Но на восемьдесят человек разово автобусов не нашлось. А оставлять половину в Школе глупо и неправильно политически. Интересно, что боевой путь Гули, санинструктора двести четырнадцатой стрелковой дивизии, начинался в моем Верхнепупкинске, там формировалась её часть. Юная девушка прославилась тем, что при выносе раненых с поля боя вступила в боестолкновение с группой фашистов, вместе с ранеными вступила в бой и закидала немцев гранатами, личный счет — пятнадцать убитых врагов. Ладно, жизнь долгая, в другой раз приеду.

Всю последнюю совсем жаркую неделю купались в озере. Теперь уже с официальным разрешением, а не как до этого. Загорали, трепались за жизнь, делились планами. Меня тоже втянули в беседу.

— Жорж, а какие у тебя планы?

— Я боюсь их произносить вслух, могут не сбыться.

— Ха, суеверие! Комсомолец не должен быть суеверным.

— Давайте проверим. Вот у меня план — схватить Зиночку и бросить её в воду.

— Не дамся! — Зинка подскочила как ужаленная и отбежала на несколько метров. При том, что она три минуты назад вылезла из воды, страх смотрелся неуместно. Но таковы правила игры: если тебя собираются кинуть в воду, ты должна сопротивляться. Даже если хочешь стать объектом этой суеты, всё равно сопротивляйся. Даже под угрозой потери верха от купальника. Или тем более?

— Вот. А вы — «суеверие». Многие планы летят как фанера над Парижем, если их озвучить. А сколько серьезных джентльменов присело надолго именно из-за того, что поделились планами!

— Это ты про джентльменов удачи? То да, так бывает!

— Зинаида, иди уже к нам, не стой в стороне как неродная!

— А вы в воду кидать меня не будете?

— Будем конечно!

— Ладно, иду.

И где логика? Нетути логики в общении полов в юном возрасте. А во взрослом есть? Ну после тридцати порой прослеживается. Взрослые мальчики и девочки зачастую не только понимают, чего хотят, но трезво оценивают, что могут получить и почём. Подчеркиваю — зачастую, это не всегда. Ладно, назвался груздем — топи Зинку.

— Резиновую Зину мы в озере топили!

— Резиновую Зину схватили понесли!

— Она была красоткой, резиновая Зина,

— Тонуть не захотела, плыви и не бузи!

Не фонтан, зато экспромтом и Зине понравилось быть красоткой на весь пляж. Поэтому визги издавала особенно радостные и громкие, чтоб все видели — её топят, она красавица! Подружки, видимо, слегка приревновали удачливую Зину и стали помогать нам её топить. В результате, без верха оказалась Женька, чему явно обрадовалась. А Зинуле не повезло в этом плане. С другой стороны, чего мы там не видели, банда двенадцать человек? Мы в этом плане все почти родственники. Началась великая битва за лифчик, к которой подключились уже все наши, Витька потерял трусы и чуть не потерял девственность, а мы все потеряли последний стыд, если верить Петру Онегину. По его довольной роже было видно, свой стыд он потерял примерно в нашем возрасте. Так что мы расценили его замечание как одобрение нашего поведения. Настоящие комсомольцы не боятся трудностей, они их сами создают себе, а потом мужественно преодолевают.

Традиционный для всех молодежных сборищ костер провели за два дня до отъезда, так сам отъезд был растянут на двое суток — расписание поездов к хотелкам отдельных граждан неумолимо.

Я не очень заметил разницу между комсомольским костром и пионерским. Ну разве что галстуков не было. Поэтому на них не расписывались, их не разрисовывали, ими не обменивались. Несколько гитар, но играли по очереди. Вероятно, не нашли песен, которые разучили все на достойном уровне. Опять же они должны строить между собой. А заранее парням подготовиться не пришло в головы. Неизбежное хоровое пение неизбежного «Солнышка лесного» и «Багульника», который цветет где-то на сопках. Опять-таки неизбежное коллективное пение песен Высоцкого.

— Жорж, а ты чего не поешь?

— У меня с Владимиром Семеновичем была договоренность.

— Кто такой Владимир Семенович? Он тут, в Школе? Что за договоренность?

— Владимир Семенович Высоцкий не в школе, он умер. А договоренность простая: я не пою его песен, он не кадрит моих девчонок.

— Умер Высоцкий, значит договоренность отменяется.

— Так Ленин с Ленноном тоже умерли, и что? И сейчас живее всех живых.

— Не святотатствуй, Милославский!

— А они святые? Оба-два?

— Дискуссионный клуб открыт!

— Кто оспорит?

— А что спорить-то?

— Даю вводную. Ленина в нашей стране обожествили, на него молятся и считают его пророком, безгрешным в своей правоте и деяниях.

— А разве это не так?

— Вот вам подтверждение моего аргумента — никто не спорит с тем, что Ленин свят и безгрешен.

Наступила пауза, народ попал в патовую ситуацию. Вождь не без греха? Нельзя такое сказать. Ленин безгрешен? Милославский тогда прав — обожествили! Главный по политике Аня изящно разрулила ситуацию: «Давайте петь песни!» Какой хороший ход, профессиональный.

Глава 19 Время прощаться

Привезли нас на наш поезд заранее. Прощай поселок Интернат, прощай Отрадный, не оказалось в тебе нужды,