Индивид (СИ ) - Черняк Женя

— Получай, сука! — победоносно воскликнул Витя, после чего провернул клинок, не вынимая из тела.

Ирма с трудом всхлипнула. Изо рта выкатилась багряная струя, заливая лицо Еве. Почувствовав кровь, королева впилась клыками в её шею, жадно поглотив остатки необходимой ей пищи. После, высвободившись, она встала в полный рост перед телом поверженной девы. Подняв ногу вверх, с силой опустила её на маленькую голову охотницы. Мозги и серая жидкость хлынули на тёмный асфальт.

Ноги Вити подкосились. Выпустив из рук копьё, он без сил опустился рядом с телом Ирмы на колени. Его подхватила Ева, не дав упасть полностью. За несколько секунд она вновь превратилась из монстра в человека. Полулёжа, он смотрел на маленькую девочку, так легко менявшую облик человека на облик чего-то страшного и могучего. Но теперь она вновь была той, ради кого не страшно было отдать свою жизнь. Вместо страха перед смертью, он чувствовал удовлетворённость, ведь нет большего счастья для пиявца как защитить своего хозяина.

— Ты хороший человек, Витя. Ты сделал всё правильно, — прошептала она, поглаживая его измученное лицо.

Он попытался улыбнуться.

— Теперь можно ехать в Гродно?

— Да. Теперь можно.

— Там тебя никто не найдёт?

— Нет. Благодаря тебе, Витя.

Трудно передать словами, что чувствовала она в этот момент. Жалость, боль, терзавшую душу привязанность, немощь. Парень умирал. Наполненная смыслом душа медленно отходила из тела, превращаясь в состояние призрачного фантома. Скоро в её объятиях останется лишь тело, а сам пиявец улетучится в небытие, как будто не было его вовсе. Второй раз оживить его не получится. Осознавая это, девочка испытывала жуткую горечь, неведомую ранее.

Смирнова прошла мимо посвящённого круга, взвалив на руки свою дочь. Держа её обеими руками, она вышла из разлитого святой водой периметра. Девочка с трудом оторвалась от матери.

— Мама, мне больно, — пожаловалась она, обожжённая об мокрую одежду.

В ответ Смирнова лишь рассмеялась, сквозь горечь и слёзы. Нервный смех сопровождался отходом души Вити. Он слышал её, и понимал, что у них всё получилось. От этого разум парня принял успокоение.

31 глава

31 глава

Оплакивать гибель Вити они не могли. Только не здесь и не сейчас. Лагерь просыпался под звуками смертельной битвы. Если совсем недавно тут находились дети, то уже скоро поднимутся и взрослые. Пионер-вожатые, преподавательский состав, другие работники лагеря. Объясняться с людьми, не понимая кто из них друг, а кто враг, попросту опасно. Тем более, что вместо вампира-оборотня на асфальте теперь лежало обнажённое тело директора, а рядом ещё два окровавленных трупа.

Когда распахнули створки ворот, к ним вышел раненный старик, волоча по земле старое охотничье ружьё. Смирнова подхватила смотрителя. Вместе они вышли за территорию лагеря. Девочки по-прежнему держались вместе. Уйдя глубоко в лес, старик попросил остановиться, чтобы передохнуть.

— Ранен я, — пожаловался он, прижимая к груди окровавленную руку.

— Вижу.

Смирнова опустила его на землю. С мучительным видом старик перевёл дыхание.

— Не получилось вас прикрыть. Эта тварь появилась неизвестно откуда. Полоснула своими ноготками.

— Её звали Ирма, — со слезами на глазах произнесла Ева.

Из головы никак не выходил образ Вити, парня, который отдал жизнь ради её спасения. За то короткое время, что провела с ним, она успела привязаться к незнакомому человеку, ставшему для неё не только защитником, но и проводником в человеческий мир. Это была вторая крупнейшая потеря со времён побега. Первой оказалась кормилица, чувствовать которую она перестала около суток назад. Больше в этом жестоком мире кровавых вампиров её ничто не держало.

— Охотница. Я так и понял. Слишком тихо подошла.

— Идти сможешь? — спросила Смирнова, с беспокойством осматривая рану.

Старик отрицательно покачал головой.

— Придётся вам уйти без меня. — Порывшись в кармане куртки, достал ключи. — Вот. Водить умеешь?

— Ну, так себе, — ответила она, забирая ключи.

— Там прямо за моей хижиной стоит Запорожец. Он накрыт покрывалом. Заправлен. Берите машину и дуйте отсюда куда подальше. Только не оглядывайтесь. Охотники могут быть ещё. Раз малая и впрямь королева, то есть только два выхода. Первый, самый надёжный, так это воткнуть кол в её маленькое сердце.

Услышав последние слова, Ева вздрогнула. Майя сильнее прижалась к ней.

— Не вариант, — покачала головой женщина.

— Ну, раз так, тогда другой. Уезжайте в Белоруссию. В пригороде Гродно есть монастырь. Остался ещё с царских времён. В монастыре главный батюшка Василий Устинович, бывший некогда пиявцем. Только он вам поможет. Знает как вылечить от обращения, ведь самого когда-то покусали. А ещё там места святые. Вампирам туда билет заказан.

— Правда, святые. Мне кормилица рассказывала, — оживившись, подтвердила Ева.

Старик с силой сжал кулак женщины, в которой были ключи.

— Езжай без остановок. Промедление смерти подобно. Спаси детей пока не поздно.

Последние слова он произнёс с хрипом. Затем тяжело откашлялся и, наконец, отпустил руку.

— Как же ты? Сгинешь тут.

— Так я ж не один. Бог со мной, — слабо улыбнулся он. — Ну всё, ступайте.

До хижины бежали долго. В какой-то момент ей показалось, что она потеряла ориентир, но вскоре выглянувшая Луна осветила звериную тропу, по которой они пришли. Треск раскачивающихся деревьев, шум листвы, ночная прохлада, а ещё неизменный однородный пейзаж, пугающий и одновременно завораживающий.

Действительно, Запорожец стоял позади дома, накрытый пыльным брезентом. Стянув его вниз, она дёрнула за ручки. Открыто! Забравшись внутрь, провернула ключ. Всё работало как надо. Обе девочки устроились сзади, а она, заведя мотор, без промедления выехала из этого забытого богом места.

Фары хорошо освещали путь. Вскоре Запорожец выехал на лесную дорогу, которая, в свою очередь, вывела на грунтовку. Оставив плотный лесной массив позади, Смирнова облегчённо выдохнула. Включив последнюю передачу, она с силой нажала на газ.

Проехали несколько километров пока впереди не показался силуэт мужчины. Сначала думала объехать, однако что-то в этой раскачивающийся походке её насторожило. Присмотревшись, женщина сбавила ход.

— Мама, ты чего? Не останавливайся, — с опаской произнесла дочь.

Смирнов-отец одиноко брёл уже несколько часов. Сначала долго не мог выбраться из леса, а когда вышел на грунтовую дорогу, не мог понять в каком направлении двигаться. В голове полный сумбур. Состояние как после похмелья, только намного хуже. В памяти частичные провалы. Последнее, что помнил, была драка с местными детьми. Было ли это на самом деле, ответить он затруднялся. Очнувшись в земле, мужчина потратил много времени и сил чтобы выбраться на поверхность, а после того, как выбрался, долго не мог сообразить, снится ли ему это или же нет.

Машина резко затормозила, оставив позади себя столб пыли. Остановился и он. Медленно повернул голову. Лицо и одежда сильно испачканы. Взгляд уставший, потерянный. Женщина долго смотрела на него, уцепившись костяшками в баранку. Затем распахнула дверцу и вышла.

— Живой? — не веря собственным глазам, произнесла она.

— Живой, вроде, — удивлённо ответил он.

Смирнова нервно рассмеялась. Они обнялись.

— Папа! Папочка любимый! — не смогла усидеть на месте Майя.

Она выбралась из машины вслед за мамой. Бросилась в объятия родителей, которых совсем недавно считала потерянными. Её радости не было предела. Такая искренняя и наивная улыбка. Её состояние передалось Еве. Наблюдая за счастливым воссоединением семьи, она не мгновение представила себя на месте Майи.

— Теперь понятно каково это быть человеком, — озвучила свои мысли Ева.

Дальнейший путь продолжили вчетвером. Смирнова-мать, Ева и два её пиявца. Три вампира и один человек. Странная компания.

Пришлось объяснять почему мужчина остался в живых.