Системщик 1. Сопряжение - Константин Николаевич Муравьев

относящимися к структурам связанными с энергией. А они тоже непрерывно растут. Что, возможно, повлияет и на интенсивность процесса усиления.

Как я выяснил ранее, длительность то как раз на текущий момент не особо влияет на величину изменения параметра.

А вот объём энергии вливаемой в структуру характеристики или потребляемой ею точно может на это повлиять. Более чем уверен. Не зря упоминалась недостаточное развитие энергетической структуры при попытке запустить более мощные процессы восстановления. Так что это точно нужно будет учитывать в будущем.

А пока работаем с тем, что есть.

Ну и четвертое, последнее, я конечно не учитывал всевозможные природные модификаторы, которые так или иначе уже появилась возможность найти.

Но даже с учетом всех приближений, никто не сможет постоянно находиться в состоянии медитации, проводя собственное усиление.

Это только в кино и передачах про монахов и йогов, они могут годы потратить на медитацию и постижение собственного внутреннего мира.

В реальной же жизни, даже те же монахи тратят на тренировки и медитацию не больше десяти часов в день, что уже как минимум увеличивает срок достижения необходимого результата вдвое.

Только и в этом случае они не занимаются ничем, кроме собственных тренировок, еды и сна.

Для обычного человека, когда он будет вынужден еще заботиться и о собственном крове, и о хлебе насущном, и о таком немаловажном вопросе, а на какие шиши себе это обеспечить, даже по самому необходимому минимуму, это тоже потребует время, причем немалого.

И срок мы сразу увеличиваем не просто вдвое, а в три, если не четыре раза.

И что у нас в итоге? А в итоге полгода вырастают до полутора-двух лет.

Вот и получается, что собственное развитие до недостижимого идеала может затянуться на двадцать-тридцать лет, и то это при системном подходе, когда в день ты будешь тратить на эту процедуру по пять-шесть часов (и то, если они у тебя будут).

И тут я встречаю того, пусть это и непонятное какое-то существо, у которого все возможные характеристики задраны до его физического максимума.

Если прикидывать по наиболее впечатляющим характеристикам, где пришлось эти параметры раскачивать более чем на несколько десятков, особо на этом фоне выделяется все что связано с разумом и интеллектом, а также параметр выносливости, то существу этому должно быть далеко за пару сотен лет.

Однако, в противовес остальным характеристикам, из общей картины выпадают практически все параметры здоровья, которые в своем максимуме имеют вполне себе впечатляющие характеристики, но вот их текущая просадка, причем для всех указанных значений одновременно, явно намекает или на то, что развитие этого существа еще не завершено до конца или пик уже очень давно пройден и сейчас происходит постепенное старение (увядание) встреченного существа.

И понять это невозможно, разве что спросить у него самого.

Но тут не стоит обольщаться.

Если провести сравнение с теми же людьми, то наш жизненный максимум судя по всему где-то сто пятьдесят — двести лет, тогда как у этого существа, этот жизненный параметр задран до семьсот пятидесяти — тысячи лет…

«Огроменные цифры!!!» — ошарашенно прикинул я, — «причем даже, если это и закат жизни лешего, то при текущих параметрах он протянет, судя по тем значениям, что я вижу, раза в три с половиной больше, чем отведено мне. Обалдеть!!!»

Что еще сразу бросилось в глаза, так это явный уклон этого разумного в сторону интеллектуального развития, а также его энергетической структуры.

И это как минимум указывало на то, что с ним можно постараться поговорить, ну и в случае, если разговора не получиться, то в плане силы и ловкости он мне не соперник.

Правда, тут смущали параметры регенерации, выносливости, реакции и восприятия…

«Блин», — мысленно выругался я, — «да с ним даже в этом случае лучше не связываться, он же меня просто измором возьмет и тем, что тупо перетерпит все мои попытки справиться с ним, я же скорее всего свалюсь значительно раньше под, хоть и менее действенными, но явно более продолжительными атаками лешего, вздумай он на меня напасть».

И так получалось, что единственный, более-менее приемлемый вариант в данном случае, это постараться сбежать от него. И то, на длительной дистанции, не факт, что это получится…

«Кстати», — только сейчас сообразил я, — «при таком высоком параметр восприятия, он должен был обнаружить меня задолго до того, как мне на него указал интерфейс. Сам-то я засек его только благодаря выскочившему сообщению и то, при этом, практически столкнувшись с лешим нос к носу. А это значит…»

И я перевел свой взгляд на корягу.

«Он дал мне возможность себя обнаружить и прекрасно знает о моем тут присутствии. Однако, при этом не напал на меня, или сделал вид, что не стал нападать. А сам незаметно подготовил какую-то ловушку, пока я тут разлеживаюсь. При его скоростных характеристиках, ловушки и засады, это единственный приемлемый способ выживания. Нужно быть вдвойне осторожным…»

И я поднимаюсь с земли, вставая на ноги.

Пришло время поговорить, если этот разговор вообще предполагается.

****

Земля. Лето 2021 года. Район зоны сопряжения. Болото. Некоторое время спустя.

«Черт, и как с ним начать разговор?» — вполне вовремя всплыл достаточно актуальный вопрос, — «хотя, о чем это я, с кошкой мы разговариваем без проблем, а тут кто-то гораздо сообразительнее нее, так что…»

И я, активировав ментальный информационно-смысловой анализатор, постарался переслать приветственную мысль находящемуся в нескольких метрах от меня «лешему».

При этом продублировав свою мысль словами и слегка поднятой рукой, с пустой ладонью.

— Здравствуйте, — не очень уверенно протянул я.

Ну а дальше я чуть на месте и не сел.

— И тебе не хворать, человече, — послышался вполне понятный, хоть и немного дребезжащий, похожий на старческий голос.

И исходил он со стороны того самого пня.

— Что удивлен? — сказав это, коряга зашевелилась.

Вот она слегка приподнялась над водой, после чего медленно и величаво развернулась в мою сторону.

И я увидел нереально огромные нечеловеческие зеленые глаза-блюдца на гротескном, будто вырубленном грубыми взмахами топора, лице, чья кожа казалась корой старого, вернее даже древнего, дерева, всего изборожденного рытвинами, шрамами и непонятными наростами.

А в следующий миг как раз один из таких шрамов, проходящий попрек увиденного мною чуждого, будто сказочного, лица, растянулся в немыслимом оскале.

Между тем, та сомкнутая щель начала открываться, оказавшись немаленьким таким ртом встреченного существа, внутри которого виднелся темно-коричневый язык и большие крепкие серые зубы.

Я в первые