Сумеречное состояние души. Часть 3 - Нина Тарутина

уже родился с «золотой ложкой во рту» — ни, в чем не знал отказа — я на него молилась, как на божка?! Надо было его в строгости держать, да у меня не получалось… — вот Ираидка, бессердечная, твоего сынулю Игорька шпыняла за любой, не дозволенный ей, чих…, одно время, в психушке готова была закрыть кровиночку… — а какой мужчина из него получился… — мечта, для любой матери…!!! Да, я давно знала, что Игорь — твой сын: я, невольно, стала свидетельницей той сцены, когда ты, отказывался от слюнявого сынка, а Ираидка плакала… — Римма Федоровна, с усмешкой, посмотрела на ошалевшего мужа Дениса.

Она была дочерью высокопоставленного отца… — и, когда ее папенька узнал от Риммы Федоровны, об уголовном деле, что заведено… — и, где основным фигурантом проходит его внук Павел, ныне покойный… — один его звонок…, в то отделение полиции…, решил все! И, вот, уже сам начальник отделения полиции, в великой спешке, передал высокопоставленному лицу, лично в руки, все материалы уголовного дела, касательно Павла… И все вернулось на прежние места: Павлу не повезло… — и он погиб в машине Игоря, а те двое…, «счастливчиков», как и было, ранее, отмечено в рапорте…, они погибли в автомобильной аварии, вследствие того, что имели неосторожность, заснуть за рулем… — а их крупные выигрыши…, мог прикарманить себе любой, проезжавший…, в ту… пору, по тому шоссе…

Все же справедливость в этой жизни есть… — и сотрудники полиции получили денежное возмещение, каковое, ныне, и не надеялись получить… Денис Борисович, снова, появился в том отделении полиции: со своей благодарностью, в денежном выражении, но… за сына Игоря… Ведь, только, из-за своевременных действий сотрудников данного отделения полиции, его Игорь был вовремя доставлен в больницу, где ему оказали медицинскую помощь! Признательный отец долго жал каждому руку, затем, вручал премию.

* * *

Останки Павла, после эксгумации и проведения повторной экспертизы, на кладбище не вернули: эти останки были доставлены в крематорий, на кремацию, а урну с прахом Павла забрали…: его мать — Римма Федоровна и вдова Павла — Софья… Потом, две женщины, опечаленные общей потерей, долго «кружили» на машине, по округе, все искали подходящее место… — и нашли: на полянке лесополосы был развеян прах Павла. Отныне, всякую весну любимый Павел будет лицезреть, пробуждение природы: слушать щебет птиц и пение соловья; зазеленеет трава и зашумят, листвой, деревья — и яркое солнышко будет светить на него… Зима укроет их Павла пушистым снегом…

* * *

Та, злополучная могила недолго пустовала, без останков Павла, в ней нашел свой последний приют пожилой мужчина, скончавшийся от сердечной недостаточности…

* * *

Вскоре, из путешествия по Азии, привезли, серьезно больной, их единственную надежду: внучку и дочку Лену — та заразилась экзотической инфекцией, пагубно воздействующей на спинной мозг человека… — и их девочка оказалась обездвиженной… Нынче, у Риммы Федоровны и Софьи одна забота… — вылечить и поставить на ноги Лену, с ней связаны все чаяния, на продолжение рода…: бабушке и матери Лены так хотелось заиметь внуков!

А лечение Игоря принесло свои плоды… — и он пришел в сознание: именно, в тот момент, когда в палату вошел, пусть и не биологический, но его подлинный отец — Михаил Иванович, в сопровождении Бориса Дмитриевича и Дениса Борисовича…:

— Папа, так здорово, что я сейчас увиделся со своей бабушкой: она кликала меня любимым внучком, поцеловала в лоб и еще что-то отдала мне, важное, наказывала больше не терять… — даже не знаю, что это могло быть?!!! Папа, а почему ты, никогда не рассказывал, что моя бабушка была такой красавицей?! У нее такое нежное лицо, и глаза такие ясные, лучистые и огромные, а волосы длинные и цвета спелой пшеницы… — она просто бесподобна!! Я, теперь, хотя бы знаю, в кого уродился таким светловолосым…

Счастливый Михаил Иванович нежно улыбнулся своему Игорю, потом и он поцеловал его в лоб — и только, затем, произнес:

— Сынок, моя мама была красивой женщиной, но не блондинкой… В том мире все по-иному, а мама моя всегда была светлым, душой, человеком… — и, возможно, получила в награду светлые волосы…, но, возможно, ты, свиделся с прабабушкой: та была блондинкой… Боже, какое счастье, сын: ты, жив и пошел на поправку… — еще одной, твоей смерти, я бы не пережил!!!

Из описания… Игоря — Борис Дмитриевич понял, что тот повстречался, на границе двух Миров, с его покойной мамой Олесей. Со своей матерью и Борис Дмитриевич был плохо знаком: она умерла, когда ему сравнялось четыре года, но у его отца, до сих пор, хранится ее единственная фотография…

* * *

— Папа, нашего Игоря оберегает моя покойная мама: он такой занятный сон нам рассказал, нынче! — Борис Дмитриевич далеко не молод, сам давно стал дедом, но ему всегда было приятно поговорить, о своей покойной маме… — и жаль, что его отец Дмитрий Кузьмич не потакал этому желанию сына…

* * *

Все еще крепкий, в свои сто с лишним лет, властный, седой и хмурый — Дмитрий Кузьмич, на сей раз, поддержал разговор…:

— Я, с самого рождения Игоря, догадывался, что Олеся приглядывает за нашим правнуком: этот хохолок, из «пшеничных» волосиков и лучистые глазки малыша — Игоря поведали мне, о нашем близком родстве! Ты, сын и представить себе не можешь, каким счастливым сделало меня, появление Игоря на свет: этот мальчик всегда смотрел на меня дружелюбно, а твоя мать… Лет мне достаточно… — смерть не за горами, но священнику, исповедоваться в грехах, я не намерен, а перед тобой, моим сыном, покаюсь… — он подошел к столику и налил себе в стакан виски…

— Я и, теперь, не открою нашу родовую фамилию: ни к чему тебе знать…, но родился я в семье потомственных управляющих князей… — не важно! Мои предки в течении четырех поколений, честно служили своим господам: исправно заправляли их хозяйством и, провинившуюся челядь господскую наказывали на совесть, чтобы другим было неповадно… Когда случались крестьянские бунты — чернь, в первую очередь, пыталась свести счеты с управляющими князей… — вот и твоего деда, и моего отца, бунтовщики закололи вилами… — мне, чудом, удалось избежать подобной участи… Я бежал с родной стороны, в дороге разжился другими документами… — и нашел приют у старого дядюшки моей мамы… Потом, все пытался, жить новой жизнью: поскольку