Райский (ЛП) - Сноу Э. М. "Э.М.Сноу"

Так что, на самом деле, Сэйнт не должен быть моим главным приоритетом.

Мне следует подумать об окончании университета.

Освобождение Дженн.

Тот факт, что Нора убеждена, что отец Сэйнта — массовый убийца, и что она использует меня, чтобы получить деньги, чтобы она могла пойти за ним.

И все же я не могу выбросить его из головы.

Стокгольмский синдром в его лучшем проявлении, этот тихий голос разума звучит в глубине моего черепа.

Я снова смотрю на него, и он все еще одаривает меня той смехотворно соблазнительной улыбкой, от которой у меня дрожат колени. Он такой самонадеянный, и это одна из черт, которые я нахожу в нем самой привлекательной. Его уверенность.

Мне неприятно признавать, но Лони, возможно, была права. Кто-то влюбился, но, это не Сэйнт.

Это я.

В ту ночь я лежу в постели и смотрю в потолок, перебирая свои последние встречи с Сэйнтом, чтобы попытаться понять, что могло напугать его из-за наших отношений, подпитываемых яростью. Сегодня вечером он не пришел, и разочарование было сокрушительным. Мастурбация помогла, и я делала это тонну раз на прошлой неделе, но это не то.

Она никогда не доставляет такого удовольствия, как быть с ним.

Однако мне не хватает не только физического освобождения. Я скучаю по тому, как прижимаюсь к его твердому телу и засыпаю, когда его запах вторгается в мои чувства. Подушка, на которой он обычно спит, была плохой заменой, и его запах уже выветрился из нее. Я чувствую себя такой жалкой и в то же время такой расстроенной.

— Боже, ты хуже всех, Анжелл, — тихо рычу я, ударяя кулаком по подушке, когда мои мысли возвращаются к тому времени, когда он был здесь в последний раз.

Он поцеловал меня. Сказал мне, что я выгляжу как мусор. А потом ушёл..

Дерьмо.

Я сажусь прямо в постели, когда моя попытка заставить его раскрыть свои чувства повторяется в моей голове. Черт, неужели это вывело его из себя? Так вот почему он держится от меня подальше по ночам?

Я ложусь обратно с тяжелым стуком и стоном. Я такая дура. В то время я думала, что если бы я могла заставить его сказать это, то, возможно, у меня было бы немного силы в нашей динамике. Я не думала, что он сделает полный разворот на 180 градусов.

Мои брови сходятся вместе, когда я обдумываю его реакцию на мое зондирование. Кажется немного экстремальным полностью отказаться от секса. Может быть, он отступает в этой области, потому что я был… права?

Теперь в моей голове проносятся уверенные слова Лони, сказанные ранее.

— Я никогда раньше не видела, чтобы он так сходил с ума по девушке.

У Сэйнта извращенная душа с подлой жилкой, которая заставляет всю школу относиться к нему настороженно. Он делал со мной ужасные вещи во время моего пребывания в Ангелвью и почти не проявлял сострадания ко всему, через что он заставил меня пройти.

Но есть и все остальное. Что он сделал с Джоном Эриком. Его стычка с ребятами из Торнхейвена и то, как он появился, чтобы предупредить меня о нападении в Равенвуде.

Это должно что-то значить.

Я сжимаю переносицу, зажмурив глаза, потому что уверена, что это должно быть причиной его отстраненности. Ничто другое не имеет такого большого смысла.

И, по крайней мере, я не буду чувствовать себя так дерьмово из-за чувств, которые он вырвал у меня.

Я качаю головой, немедленно прогоняя эту мысль. Нет. Не пойду туда. Не сейчас. Я устала и растеряна, и это не то душевное состояние, в котором я хотела бы находиться, когда рассматриваю свои эмоции по отношению к человеку, ответственному за мои социальные унижения в этой школе.

Я смогу разобраться в своих чувствах к нему как-нибудь в другой раз.

Перекатившись на бок, я лгу себе, что на самом деле это вовсе не чувства, а потеря его как секс партнёра, натягиваю одеяло, подтягивая его к подбородку и сворачиваюсь калачиком, желая заснуть, чтобы у меня не было этих глупых мыслей.

На следующий день я решаю посвятить все свое внимание школе. Я достаточно долго отвлекалась, и я не собираюсь позволять своей успеваемости пострадать из-за какого-то парня. Кроме того, этим утром я встала с постели, чтобы найти свою первую дозу действительно хороших новостей за долгое время — письмо о принятии в колледж.

В то утро Сэйнт не присоединяется к нам за завтраком, поэтому он пропускает мой праздничный тост, с Лони и Генри, но это даже хорошо, и не капли не разочаровывает.

Вот в чем я пытаюсь убедить себя.

— Где прекрасный принц? — спрашивает Лони после того, как волнение от моего объявления утихает, отвлекая мое внимание от того, чтобы тыкать ложкой в мою вялую овсянку.

— Не знаю, и, честно говоря, мне все равно.

Она приподнимает темную бровь и поджимает губы, но прежде чем она успевает высказать свое мнение, Генри наклоняется ближе, его карие глаза сверкают любопытством.

— Проблемы в раю?

Опять это слово. Рай.

Я издаю смешок, но он вымученный, и мы все это знаем. И все же я веду себя так, как будто ничего не случилось.

— Как могут быть проблемы в раю, если рая вообще нет?

— Верно, — протягивает Лони, хотя она не выглядит убежденной, не то чтобы я удивлена. Обычно я вру лучше, чем сейчас.

— Я уверена, что бы это ни было, держать его подальше бессмысленно.

Черт, неужели он теперь будет избегать меня ещё и днем?

— Он, вероятно, разрушает жизнь какого-нибудь бедного, ничего не подозревающего ребенка только ради дерьма и хихиканья, чтобы он мог опубликовать об этом в социальной сети своего отца.

Социальная сеть моего отца, мысленно поправляю я себя, с трудом сглатываю и отвожу взгляд от своих друзей, чтобы они не увидели, как я вздрагиваю, когда думаю обо всех неприятностях, которые Найтлоул и Анжеллы принесли в мою жизнь.

— Я не знаю, Мэл, на самом деле, его походу больше это не интересует.

Лони потягивает кофе, глядя на меня поверх ободка. Я не упускаю из виду недоверчивый взгляд Генри в ее сторону.

— Это больше его не интересует? Если бы парень не издевался над людьми, я думаю, он бы превратился в золотую шелуху

— Я полагаю, что теперь ты знаешь его лучше, чем все мы, — говорит она. — Ты единственная, кто знает, чем он увлекается, а чем нет.

Генри фыркает.

— Что бы это ни было, от этого Лорел лысеет. Дорогая сводная сестра оставляет за собой след из вьющихся светлых волос, куда бы она ни пошла.

Лони морщит нос.

— Если это произойдет, папа Вандерпик придумает крем против облысения, который вернет его маленькому демону ее полную сучью славу, а затем продаст его в сто раз дороже, чем он стоит на самом деле. Но до тех пор… — Она снова обращает свое внимание на меня. — Я буду наслаждаться, наблюдая, как она уходит на дно благодаря тебе.

Она слишком высоко ценит меня и создает впечатление, что у нас с Сэйнтом настоящие отношения, хотя ясно, что это все слишком далеко от истины.

— Мы никто друг другу.

Я продолжаю ковырять фрукты в своей овсянке.

— В последнее время, похоже, это не так. Похоже, ты — единственная, на кого он обращает внимание.

— И вот здесь я тебя оставляю.

Я бросаю ложку в тарелку и выбираюсь со своего места, проводя руками по заднице, чтобы убедиться, что моя юбка не задралась.

— Увидимся на статистике.

Впервые за все время, что кажется мне сейчас вечностью, я направляюсь в класс одна. Ситуация заставляет меня нервничать, не потому, что я чувствую, что я в опасности, а потому, что я не знаю, что это значит для нас с Сэйнтом.

Для нас.

Есть ли "мы"?

Черт возьми, были ли когда-нибудь "мы"?

Это то, чего я хочу?

Я не знаю. Сейчас я ничего не знаю, поэтому просто опускаю голову и продолжаю тащиться к освещенной окружающей среде.

Однако, когда я прихожу, мое сердце замирает. Его здесь нет. Даже когда я говорю себе, что, может быть, он опаздывает, я знаю, что это неправда. Он сегодня прогуливает. Он делал это раньше по разным причинам, но я не могу не думать, что на этот раз дело во мне.